🖤 посмотрели второе якутское кино в конкурсе «Окна в Европу» — и хотелось бы выразить наше почтение отборщикам фестиваля за этот необработанный алмаз:
Егор (Гавриил Попов) из фильма «МОЯ ДЕВОЧКА» Сергея Потапова — немногословный охотник из тайги, некогда потерявший жену, узнаёт о самоубийстве дочери, покинувшей родной дом в поисках чего-то лучшего. Город, как мы знаем, страшная сила. Вот и девушка пропала. Несмотря на факт свода счётов с жизнью, упёртый отец уверен, что виновные есть — он доберётся до каждого и покарает, как умеет. Ведь папа может. Он голем. Он стоик. Let the hunt begin!
стоп. Это всего лишь завязка, обманывающая ожидания. Дальше — больше. Сама месть здесь — блюдо, поданное горячим. А вот вкусовые добавки распробует не каждый. Такой треш-деликатес — прекрасное украшение основного конкурса любого большого фестиваля. Другое дело, что те картины сделаны с более-менее серьёзными лицами. Потапов же отрывается по полной.
примечательно, что Попов — артист цирка и каскадёр, идеально вписался в авантюру режиссёра. Получается, вышел трюк, зашедший слишком далеко.
сам фильм будто бы завис в лимбе. Он, как и главный герой, скорее всего, не попадёт в (наградной) рай. Вестимо. Тем не менее, синефильское/постыдное удовольствие это творение дарит.
фантасмагория соседствует с социальщиной, фрейдизм с шаманизмом, европейское кино с азиатским. Насмотренный киноман с улыбкой уйдёт в поиск отсылок, обычный зритель, скорее всего, просто уйдёт из зала. Будут и те, кто умрёт от хохота. К слову, помните, что смерть — это только начало пути.
🖤 посмотрели второе якутское кино в конкурсе «Окна в Европу» — и хотелось бы выразить наше почтение отборщикам фестиваля за этот необработанный алмаз:
Егор (Гавриил Попов) из фильма «МОЯ ДЕВОЧКА» Сергея Потапова — немногословный охотник из тайги, некогда потерявший жену, узнаёт о самоубийстве дочери, покинувшей родной дом в поисках чего-то лучшего. Город, как мы знаем, страшная сила. Вот и девушка пропала. Несмотря на факт свода счётов с жизнью, упёртый отец уверен, что виновные есть — он доберётся до каждого и покарает, как умеет. Ведь папа может. Он голем. Он стоик. Let the hunt begin!
стоп. Это всего лишь завязка, обманывающая ожидания. Дальше — больше. Сама месть здесь — блюдо, поданное горячим. А вот вкусовые добавки распробует не каждый. Такой треш-деликатес — прекрасное украшение основного конкурса любого большого фестиваля. Другое дело, что те картины сделаны с более-менее серьёзными лицами. Потапов же отрывается по полной.
примечательно, что Попов — артист цирка и каскадёр, идеально вписался в авантюру режиссёра. Получается, вышел трюк, зашедший слишком далеко.
сам фильм будто бы завис в лимбе. Он, как и главный герой, скорее всего, не попадёт в (наградной) рай. Вестимо. Тем не менее, синефильское/постыдное удовольствие это творение дарит.
фантасмагория соседствует с социальщиной, фрейдизм с шаманизмом, европейское кино с азиатским. Насмотренный киноман с улыбкой уйдёт в поиск отсылок, обычный зритель, скорее всего, просто уйдёт из зала. Будут и те, кто умрёт от хохота. К слову, помните, что смерть — это только начало пути.
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed.
from us
