Кругозор Дениса Пескова

Начало🔼
Эти два момента подпитывают друг друга: чем богаче экосистема плейлистов, тем больше слушателей она привлекает; а чем больше слушателей потокового аудио, тем больше возможностей для кураторов создавать специализированные плейлисты для нишевых аудиторий. Чем больше плейлистов пользователь слушает, тем больше вероятность того, что он будет создавать свои собственные. И чем больше он вкладывает усилий в свои собственные плейлисты, тем меньше вероятность того, что он покинет сервис, где они находятся.

Мир, собственно, потоковой музыки устроен несложно. Записи попадают на сервисы через звукозаписывающие компании, либо через авторизованных агрегаторов (последними в основном пользуются независимые и начинающие исполнители). Никто, однако, не загружает свой контент напрямую в Spotify или Apple Music, как это делают в SoundCloud или YouTube. Да, это посложнее, чем закачать видео на YouTube, наверное поэтому на нем 40 миллионов каналов, в Spotify лишь 10 миллионов страниц артистов.

Исполнителей десять миллионов, но 95% всех роялти отчисляются лишь примерно двухстам тысячам самых популярных. Из первой тысячи самых-самых артистов, лишь около сорока можно отнести к «независимым» (часто с оговорками). По оценке автора 75-80% музыки на Spotify принадлежит ведущим лейблам. С одной стороны выглядит не слишком демократично, но с другой стороны в прежние времена независимы и помечтать не могли о 20-25% представленности. Опять-таки, в эру пластинок и CD музыкантам доставалось примерно 45% доходов, а сейчас ведущие музыкальные сервисы выплачивают им около 70%.

Прослушанное может претендовать на монетизацию только, если вы прослушали хотя бы тридцать секунд трека. Какая у него дальнейшая длина с точки зрения оплаты уже неважно: трехчасовой симфонический концерт считается так же прослушанным, как и полуминутная запись чьего-то смеха. Это основная причина, почему записи фонового «белого шума» (обычно звуки природы), достаточно популярные у слушателей, часто, неощутимо для них, разбиваются на тридцатисекундные отрывки. Преданные фанаты некоторых исполнителей тоже могут сутками напролет перезапускать песню кумиров каждые полминуты, желая помочь им набрать популярность и заработать.

Хотя алгоритмам и известно, какую музыку люди проигрывают, им по-прежнему неизвестны важные детали: вы танцуете под эту песню или слушаете ее фоном за глажкой, вы пропустили предложенные ими группы презрительно фыркнув или по невнимательности, наконец, для чего конкретно вы составили тот или иной плейлист. Но они и не стремятся к такого уровня пониманию вас (если это вообще возможно технически) – подбирать ключик к вашим вкусам можно, начав, например, с ностальгии: зная ваш возраст, пол и регион, несложно угадать примерный круг хитов времен, когда вы были подростком. Макдональд вспоминает, что в Норвегии люди бесконечно слушали ряд песен, в названии которых был год. Член команды Spotify в Осло прояснил, что это ностальгирующие, которые крутят на повторе специально сочиненные под их выпускные хиты (russelåter). К другим открытиям Гленн отнес сертанежу, жанр из бразильской глубинки, неожиданно являющийся самым популярным в этой большой стране (а вовсе не самба или рок).

Попытки упорядочить музыкальные стили и пристрастия землян дали побочный продукт в виде сайта everynoise.com. Аналитики полагали, что обойдутся максимум тысячью жанров. Сейчас они выделяют 5000. На этом сайте при нажатии кнопки каждого жанра прозвучит образец типичной песни/композиции. Русскоязычные там тоже представлены, а еще можно даже посмотреть, какая музыка популярна в разных конкретных городах.

www.group-telegram.com/us/knigsovet.com/9401

1.4K viewsedited  Jan 1 at 11:24

Начало🔼
Эти два момента подпитывают друг друга: чем богаче экосистема плейлистов, тем больше слушателей она привлекает; а чем больше слушателей потокового аудио, тем больше возможностей для кураторов создавать специализированные плейлисты для нишевых аудиторий. Чем больше плейлистов пользователь слушает, тем больше вероятность того, что он будет создавать свои собственные. И чем больше он вкладывает усилий в свои собственные плейлисты, тем меньше вероятность того, что он покинет сервис, где они находятся.

Мир, собственно, потоковой музыки устроен несложно. Записи попадают на сервисы через звукозаписывающие компании, либо через авторизованных агрегаторов (последними в основном пользуются независимые и начинающие исполнители). Никто, однако, не загружает свой контент напрямую в Spotify или Apple Music, как это делают в SoundCloud или YouTube. Да, это посложнее, чем закачать видео на YouTube, наверное поэтому на нем 40 миллионов каналов, в Spotify лишь 10 миллионов страниц артистов.

Исполнителей десять миллионов, но 95% всех роялти отчисляются лишь примерно двухстам тысячам самых популярных. Из первой тысячи самых-самых артистов, лишь около сорока можно отнести к «независимым» (часто с оговорками). По оценке автора 75-80% музыки на Spotify принадлежит ведущим лейблам. С одной стороны выглядит не слишком демократично, но с другой стороны в прежние времена независимы и помечтать не могли о 20-25% представленности. Опять-таки, в эру пластинок и CD музыкантам доставалось примерно 45% доходов, а сейчас ведущие музыкальные сервисы выплачивают им около 70%.

Прослушанное может претендовать на монетизацию только, если вы прослушали хотя бы тридцать секунд трека. Какая у него дальнейшая длина с точки зрения оплаты уже неважно: трехчасовой симфонический концерт считается так же прослушанным, как и полуминутная запись чьего-то смеха. Это основная причина, почему записи фонового «белого шума» (обычно звуки природы), достаточно популярные у слушателей, часто, неощутимо для них, разбиваются на тридцатисекундные отрывки. Преданные фанаты некоторых исполнителей тоже могут сутками напролет перезапускать песню кумиров каждые полминуты, желая помочь им набрать популярность и заработать.

Хотя алгоритмам и известно, какую музыку люди проигрывают, им по-прежнему неизвестны важные детали: вы танцуете под эту песню или слушаете ее фоном за глажкой, вы пропустили предложенные ими группы презрительно фыркнув или по невнимательности, наконец, для чего конкретно вы составили тот или иной плейлист. Но они и не стремятся к такого уровня пониманию вас (если это вообще возможно технически) – подбирать ключик к вашим вкусам можно, начав, например, с ностальгии: зная ваш возраст, пол и регион, несложно угадать примерный круг хитов времен, когда вы были подростком. Макдональд вспоминает, что в Норвегии люди бесконечно слушали ряд песен, в названии которых был год. Член команды Spotify в Осло прояснил, что это ностальгирующие, которые крутят на повторе специально сочиненные под их выпускные хиты (russelåter). К другим открытиям Гленн отнес сертанежу, жанр из бразильской глубинки, неожиданно являющийся самым популярным в этой большой стране (а вовсе не самба или рок).

Попытки упорядочить музыкальные стили и пристрастия землян дали побочный продукт в виде сайта everynoise.com. Аналитики полагали, что обойдутся максимум тысячью жанров. Сейчас они выделяют 5000. На этом сайте при нажатии кнопки каждого жанра прозвучит образец типичной песни/композиции. Русскоязычные там тоже представлены, а еще можно даже посмотреть, какая музыка популярна в разных конкретных городах.

BY Кругозор Дениса Пескова