Почти два месяца назад я впервые опубликовал видеообращение российского бизнесмена Владислава Лихачева, попросившего помощи у генерального прокурора. По словам предпринимателя, он стал жертвой мошенничества со стороны бывшей тещи Лилии Аношиной и ее подчиненной Татьяны Беловой. Лихачев утверждает, что передал им свыше 230 тысяч долларов, чтобы они приобрели на эту сумму автомобили, но остался и без машин и без денег. Лихачев написал заявление в органы, дело завели, но сразу же прекратили. Но после его неоднократных выступлений расследование сдвинулось с мертвой точки и буквально на днях юрист Белова была задержана. Ей санкционировали арест сроком на два месяца. Лилия Аношина, по некоторым данным, находится за рубежом.
Почти два месяца назад я впервые опубликовал видеообращение российского бизнесмена Владислава Лихачева, попросившего помощи у генерального прокурора. По словам предпринимателя, он стал жертвой мошенничества со стороны бывшей тещи Лилии Аношиной и ее подчиненной Татьяны Беловой. Лихачев утверждает, что передал им свыше 230 тысяч долларов, чтобы они приобрели на эту сумму автомобили, но остался и без машин и без денег. Лихачев написал заявление в органы, дело завели, но сразу же прекратили. Но после его неоднократных выступлений расследование сдвинулось с мертвой точки и буквально на днях юрист Белова была задержана. Ей санкционировали арест сроком на два месяца. Лилия Аношина, по некоторым данным, находится за рубежом.
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government.
from us
