«Если же ты любопришься выставить антихриста в лице особаго человека, тогда и потрудись ты его возсоздать, твоими доказательствами, прежде всего от бездны, затем от моря, а потом от воздуха, и наконец из земли. А там говорить откуда хочешь. Сие показал я тебе от Апокалипсиса, хотя и сокращенно, но все вышесказанное говорит напротив твоего вещественнаго мнения, ибо оно говорит о сем в смысле аллегорическом, а не историческом.
По твоему же разсуждению не только это будет тайною, но по твоей методе могут без труда разказывать о сем жены и дети: и не будет никакого труда узнать всякому возрасту и получеловека - антихриста; по одному тому, что он будет в полной парадной форме, в присутствии лжепророка с бараньими рогами, и идолом говорящих все возможное.»
Но по святых мнению узнают его только приближенные к Богу люди, будучи всегда занимаясь боговидением и прилежным чтением книг (прп. Ефрем Сирин на листе 304).
По твоему же разсуждению не только это будет тайною, но по твоей методе могут без труда разказывать о сем жены и дети: и не будет никакого труда узнать всякому возрасту и получеловека - антихриста; по одному тому, что он будет в полной парадной форме, в присутствии лжепророка с бараньими рогами, и идолом говорящих все возможное.»
Но по святых мнению узнают его только приближенные к Богу люди, будучи всегда занимаясь боговидением и прилежным чтением книг (прп. Ефрем Сирин на листе 304).
Вселенские учители Григорий Богослов, Ириней Лионский, Феодор Студит, Афанасий Великий и др., вместе с Церковью Христовой учили, что насилия в делах веры не должно быть.
«Я гоню, но не насилием, а словом, не еретики, но ереси.»
свт. Иоанн Златоуст
«Церковь та истинная, которая гонения претерпевает, а не та, которая гонит.»
Книга о вере», л. 21 об.
Св. Церковь на IV-м вселенском соборе единогласно определила: «по принуждению нет веры». Но господствующая церковь, вопреки св. Евангелию и IV вселенскому собору, на своем соборе 1666 года узаконила гонения. Всякого ослушника ее постановлениям, она приказала сперва увещевать, а потом истязать и казнить (лис. 48). И, как рассказывают историки, с этого времени полилась невинная кровь староверов. Загорелись костры, утвердились застенки и прочие зверства языческого мира. И кровожадные палачи, стали резать и убивать крестящихся двоеперстно...
«Я гоню, но не насилием, а словом, не еретики, но ереси.»
свт. Иоанн Златоуст
«Церковь та истинная, которая гонения претерпевает, а не та, которая гонит.»
Книга о вере», л. 21 об.
Св. Церковь на IV-м вселенском соборе единогласно определила: «по принуждению нет веры». Но господствующая церковь, вопреки св. Евангелию и IV вселенскому собору, на своем соборе 1666 года узаконила гонения. Всякого ослушника ее постановлениям, она приказала сперва увещевать, а потом истязать и казнить (лис. 48). И, как рассказывают историки, с этого времени полилась невинная кровь староверов. Загорелись костры, утвердились застенки и прочие зверства языческого мира. И кровожадные палачи, стали резать и убивать крестящихся двоеперстно...
Святость Антония Великого
"После же, поскольку многие домогались и желали подражать его подвижнической жизни, какие-то знакомые его пришли и силою разломали и отворили дверь.
Исходит Антоний, как таинник и богоносец из некоего святилища, и приходящим к нему показывается в первый раз из своей ограды. И они, увидев Антония, исполняются удивления, что тело его сохранило прежний вид, не утучнело от недостатка движения, не иссохло от постов и борьбы с демонами. Антоний был таким же, каким знали его до отшельничества. В душе его та же была чистота нрава; не был он скорбию подавлен, не пришел в восхищение от удовольствия, не предался ни смеху, ни грусти, не смутился, увидев толпу людей, не обрадовался, когда все стали его приветствовать, но пребыл равнодушным, потому что управлял им разум, и ничто не могло вывести его из обыкновенного естественного состояния."
Житие преподобного Антония Великого, написанное святителем Афанасием Великим
"После же, поскольку многие домогались и желали подражать его подвижнической жизни, какие-то знакомые его пришли и силою разломали и отворили дверь.
Исходит Антоний, как таинник и богоносец из некоего святилища, и приходящим к нему показывается в первый раз из своей ограды. И они, увидев Антония, исполняются удивления, что тело его сохранило прежний вид, не утучнело от недостатка движения, не иссохло от постов и борьбы с демонами. Антоний был таким же, каким знали его до отшельничества. В душе его та же была чистота нрава; не был он скорбию подавлен, не пришел в восхищение от удовольствия, не предался ни смеху, ни грусти, не смутился, увидев толпу людей, не обрадовался, когда все стали его приветствовать, но пребыл равнодушным, потому что управлял им разум, и ничто не могло вывести его из обыкновенного естественного состояния."
Житие преподобного Антония Великого, написанное святителем Афанасием Великим
Память иже во святых отец наших триех святителей, Василия Великаго, Григория Богослова и Иоанна Златоустаго.
Празднование совместно трем святителям установлено по следующему поводу. В конце XI в. между христианами возник спор о заслугах великих святителей. Одни превозносили Василия Великаго, другие возвышали Григория, иные предпочитали Иоанна. От этого произошло разделение между почитателями их, и одни стали называться василианами, другие григорианами, третьи иоаннитами.
Этот спор решили сами святители: явившись все вместе св. Иоанну, епископу Евхаитскому, известили, что они все у Бога имеют равное достоинство и, как при жизни старались о единодушии, так и по преставлении своем всего более желают единомыслия верующих. И объявили, чтобы христиане установили для них один общий праздник. Епископ сообщил об этом видении Церкви, и в честь трех свв. вселенских учителей было установлено общее торжество в 1076 г.
Празднование совместно трем святителям установлено по следующему поводу. В конце XI в. между христианами возник спор о заслугах великих святителей. Одни превозносили Василия Великаго, другие возвышали Григория, иные предпочитали Иоанна. От этого произошло разделение между почитателями их, и одни стали называться василианами, другие григорианами, третьи иоаннитами.
Этот спор решили сами святители: явившись все вместе св. Иоанну, епископу Евхаитскому, известили, что они все у Бога имеют равное достоинство и, как при жизни старались о единодушии, так и по преставлении своем всего более желают единомыслия верующих. И объявили, чтобы христиане установили для них один общий праздник. Епископ сообщил об этом видении Церкви, и в честь трех свв. вселенских учителей было установлено общее торжество в 1076 г.
Недѣ́ля, въ ню́же чте́тся при́тча ева́нгельская о мытарѣ́ и фарисе́и, истолко́вана святы́мъ вели́кимъ Іоа́нномъ Златоу́стомъ
Приди́те у́бо, бра́тіе, послу́шайте Христо́ва гла́са, да бодрѣ́йши бу́демъ на послуша́ніе. Сію́ бо при́тчу Спа́съ рече́ на́шего ра́ди спасе́нія: не сни́де бо пра́ведныхъ ра́ди, но грѣ́шныхъ ра́ди, да спасу́тся. Человѣ́ка, — рече́, — два́ внидо́ста въ це́рковь помоли́тися: еди́нъ фарисе́й, а другíй мыта́рь (Лук. зач. 89). Отъ нача́тка сло́ва позна́емъ, ко́ждо бо на́съ /л. 1 об./ въ себѣ́ о́ба и́мамы. Це́рковь, разумѣ́емъ, люби́мицы, — составле́ніе тѣлесе́ своего́, я́ко же апо́столъ глаго́летъ: бра́тіе, вы́ есте́ це́ркви Бо́га жи́ва. Человѣ́ка же два́ — се́рдце и душа́, въ нею́ же пра́вда и грѣ́хъ. Пра́вда же у́бо высокоу́міемъ низпа́даетъ, грѣ́хъ же смире́ніемъ потребля́ется. Рече́ бо Дави́дъ Ду́хомъ Святы́мъ: я́ко не оправди́тся предъ Тобо́ю вся́къ живы́й. И па́ки рече́: смири́хся, и спасе́ мя. Се́рдце у́бо е́сть фарисе́й, и́же не сохрани́ добродѣ́тели, но о исправле́ніихъ велича́ется и на лѣни́вѣйшія возно́сится, не вѣ́сть бо о себѣ́ пи́саннаго: не хвали́теся, — рече́, — ни глаго́лите высо́кая въ горды́ни свое́й, ни да изы́детъ велерѣ́чіе изъ у́стъ ва́шихъ. Душа́ же сама́ сказу́ется мыта́рь, поне́же чиста́ Бо́гомъ сотворена́ бы́сть, и въ тѣлеси́ оскверни́вшися, ни на не́бо зрѣ́ти не хо́щетъ, но, бію́щися въ пе́рси со́вѣстію злы́хъ дѣ́лъ, тя́жкими воздыха́ніи и немо́лчнымъ гла́сомъ вопіе́тъ: Бо́же, ту́не мя́ поми́луй; е́же е́сть: не восхощи́ со мно́ю сотвори́ти словесе́ испыта́нія. Тѣ́мъ пріе́млетъ покая́ніемъ оправда́ніе. Да никто́ же о си́хъ блазни́тся, я́ко раздѣля́ема е́сть на́двое человѣ́ческая мы́сль, по́мыслъ отъ словеси́ отсѣка́емь: вою́етъ бо, — рече́, — пло́ть на́ душу. Два́ супоста́та /л. 2/ въ на́съ е́сть непреста́нно борю́щася: востае́тъ бо несы́тость на по́стъ, на добродѣ́тель — велича́ніе, на цѣлому́дріе — пія́нство; блу́дъ — на душе́вную чистоту́, на любо́вь — не́нависть и гнѣ́въ, на смире́ніе — го́рдость, на и́стину — лжа́ и клевета́, и про́чая зла́я дѣла́. Два́, — рече́, — ко́нника: мыта́рь и фарисе́й. И впряже́ фарисе́й два́ коня́, да пости́гнетъ въ вѣ́чную жи́знь: еди́нъ ко́нь добродѣ́тельный — по́стъ и ми́лостыня; а другíй ко́нь — го́рдость, и велича́ніе и осужде́ніе. И запя́ го́рдость добродѣ́тели, и разби́ся ко́нная колесни́ца, и поги́бе самомни́мый вса́дникъ. Никто́ же бо, — рече́, — о себѣ́ пріе́млетъ че́сть, но зва́нный отъ Бо́га. Рече́ бо апо́столъ: не хвали́ся на вѣ́твіи сѣдя́, не ты́ бо ко́рень но́сиши, но ко́рень тебе́. Впряже́ бо и мыта́рь два́ коня́: еди́нъ зла́я дѣ́ла — лихои́мство, нечистоту́, несы́тство; а другíй ко́нь — смире́ніе, не отча́яніе. И спасе́ вса́дника смире́нная наде́жда: еди́нѣмъ бо сло́вомъ обрѣ́те оправда́ніе, рече́: Бо́же, очи́сти мя́, грѣ́шнаго! До́брѣ рече́ проро́къ: бли́зъ Госпо́дь всѣ́мъ се́рдцемъ призыва́ющихъ Его́ и́стинною. И премо́же сло́во дѣ́лу. Фарисе́и бо, пра́ведницы /л. 2 об./ нарица́хуся, и ве́сь зако́нъ исполня́юще мня́хуся, не слы́шаще Самого́ Го́спода глаго́люща: Азъ пріидо́хъ взыска́ти заблу́ждшихъ. Жидо́встіи же собо́ри укоря́ху, глаго́люще: еда́ кто́ отъ кня́зь, или́ отъ фарисе́й вѣ́рова въ Онь? Не хотя́ху бо во о́бщину прія́ти ка́ющихся, тѣ́мъ и въ це́ркви осужда́ху лихои́мцы, своя́ же добродѣ́тели помина́юще, велича́хуся. Се́ же слы́шавъ мыта́рь, а́ки не имы́й дерзнове́нія, не хотя́ше ни о́чію на не́бо возвести́, но бія́ше въ пе́рси, да подви́гнетъ ду́шу на покая́ніе и се́рдце на умиле́ніе, того́ бо ра́ди злíи по́мыслы отбѣга́ютъ, глаго́лаше: Бо́же, очи́сти мя́, грѣ́шнаго! Тѣ́мъ же и мы́, бра́тіе, поревну́емъ сего́ мытаря́ вели́кому смире́нію, и́мъ же Са́мъ Госпо́дь смири́ся и всѣ́хъ на́съ научи́ смиренномы́слити, да полу́чимъ вѣ́чная блага́я, о Христѣ́ Ісу́сѣ, Го́сподѣ на́шемъ, Ему́ же сла́ва ны́нѣ, и при́сно и во́ вѣки вѣко́мъ.
КНИГА, ГЛАГОЛЕМАЯ «ЗЛАТОУСТЪ»,
Въ не́йже вся́ко ухищре́ніе Боже́ственнаго Писа́нія, истолко́вано святы́мъ вели́кимъ Іоа́нномъ Златоу́стомъ и про́чими святы́ми отцы́.
Приди́те у́бо, бра́тіе, послу́шайте Христо́ва гла́са, да бодрѣ́йши бу́демъ на послуша́ніе. Сію́ бо при́тчу Спа́съ рече́ на́шего ра́ди спасе́нія: не сни́де бо пра́ведныхъ ра́ди, но грѣ́шныхъ ра́ди, да спасу́тся. Человѣ́ка, — рече́, — два́ внидо́ста въ це́рковь помоли́тися: еди́нъ фарисе́й, а другíй мыта́рь (Лук. зач. 89). Отъ нача́тка сло́ва позна́емъ, ко́ждо бо на́съ /л. 1 об./ въ себѣ́ о́ба и́мамы. Це́рковь, разумѣ́емъ, люби́мицы, — составле́ніе тѣлесе́ своего́, я́ко же апо́столъ глаго́летъ: бра́тіе, вы́ есте́ це́ркви Бо́га жи́ва. Человѣ́ка же два́ — се́рдце и душа́, въ нею́ же пра́вда и грѣ́хъ. Пра́вда же у́бо высокоу́міемъ низпа́даетъ, грѣ́хъ же смире́ніемъ потребля́ется. Рече́ бо Дави́дъ Ду́хомъ Святы́мъ: я́ко не оправди́тся предъ Тобо́ю вся́къ живы́й. И па́ки рече́: смири́хся, и спасе́ мя. Се́рдце у́бо е́сть фарисе́й, и́же не сохрани́ добродѣ́тели, но о исправле́ніихъ велича́ется и на лѣни́вѣйшія возно́сится, не вѣ́сть бо о себѣ́ пи́саннаго: не хвали́теся, — рече́, — ни глаго́лите высо́кая въ горды́ни свое́й, ни да изы́детъ велерѣ́чіе изъ у́стъ ва́шихъ. Душа́ же сама́ сказу́ется мыта́рь, поне́же чиста́ Бо́гомъ сотворена́ бы́сть, и въ тѣлеси́ оскверни́вшися, ни на не́бо зрѣ́ти не хо́щетъ, но, бію́щися въ пе́рси со́вѣстію злы́хъ дѣ́лъ, тя́жкими воздыха́ніи и немо́лчнымъ гла́сомъ вопіе́тъ: Бо́же, ту́не мя́ поми́луй; е́же е́сть: не восхощи́ со мно́ю сотвори́ти словесе́ испыта́нія. Тѣ́мъ пріе́млетъ покая́ніемъ оправда́ніе. Да никто́ же о си́хъ блазни́тся, я́ко раздѣля́ема е́сть на́двое человѣ́ческая мы́сль, по́мыслъ отъ словеси́ отсѣка́емь: вою́етъ бо, — рече́, — пло́ть на́ душу. Два́ супоста́та /л. 2/ въ на́съ е́сть непреста́нно борю́щася: востае́тъ бо несы́тость на по́стъ, на добродѣ́тель — велича́ніе, на цѣлому́дріе — пія́нство; блу́дъ — на душе́вную чистоту́, на любо́вь — не́нависть и гнѣ́въ, на смире́ніе — го́рдость, на и́стину — лжа́ и клевета́, и про́чая зла́я дѣла́. Два́, — рече́, — ко́нника: мыта́рь и фарисе́й. И впряже́ фарисе́й два́ коня́, да пости́гнетъ въ вѣ́чную жи́знь: еди́нъ ко́нь добродѣ́тельный — по́стъ и ми́лостыня; а другíй ко́нь — го́рдость, и велича́ніе и осужде́ніе. И запя́ го́рдость добродѣ́тели, и разби́ся ко́нная колесни́ца, и поги́бе самомни́мый вса́дникъ. Никто́ же бо, — рече́, — о себѣ́ пріе́млетъ че́сть, но зва́нный отъ Бо́га. Рече́ бо апо́столъ: не хвали́ся на вѣ́твіи сѣдя́, не ты́ бо ко́рень но́сиши, но ко́рень тебе́. Впряже́ бо и мыта́рь два́ коня́: еди́нъ зла́я дѣ́ла — лихои́мство, нечистоту́, несы́тство; а другíй ко́нь — смире́ніе, не отча́яніе. И спасе́ вса́дника смире́нная наде́жда: еди́нѣмъ бо сло́вомъ обрѣ́те оправда́ніе, рече́: Бо́же, очи́сти мя́, грѣ́шнаго! До́брѣ рече́ проро́къ: бли́зъ Госпо́дь всѣ́мъ се́рдцемъ призыва́ющихъ Его́ и́стинною. И премо́же сло́во дѣ́лу. Фарисе́и бо, пра́ведницы /л. 2 об./ нарица́хуся, и ве́сь зако́нъ исполня́юще мня́хуся, не слы́шаще Самого́ Го́спода глаго́люща: Азъ пріидо́хъ взыска́ти заблу́ждшихъ. Жидо́встіи же собо́ри укоря́ху, глаго́люще: еда́ кто́ отъ кня́зь, или́ отъ фарисе́й вѣ́рова въ Онь? Не хотя́ху бо во о́бщину прія́ти ка́ющихся, тѣ́мъ и въ це́ркви осужда́ху лихои́мцы, своя́ же добродѣ́тели помина́юще, велича́хуся. Се́ же слы́шавъ мыта́рь, а́ки не имы́й дерзнове́нія, не хотя́ше ни о́чію на не́бо возвести́, но бія́ше въ пе́рси, да подви́гнетъ ду́шу на покая́ніе и се́рдце на умиле́ніе, того́ бо ра́ди злíи по́мыслы отбѣга́ютъ, глаго́лаше: Бо́же, очи́сти мя́, грѣ́шнаго! Тѣ́мъ же и мы́, бра́тіе, поревну́емъ сего́ мытаря́ вели́кому смире́нію, и́мъ же Са́мъ Госпо́дь смири́ся и всѣ́хъ на́съ научи́ смиренномы́слити, да полу́чимъ вѣ́чная блага́я, о Христѣ́ Ісу́сѣ, Го́сподѣ на́шемъ, Ему́ же сла́ва ны́нѣ, и при́сно и во́ вѣки вѣко́мъ.
КНИГА, ГЛАГОЛЕМАЯ «ЗЛАТОУСТЪ»,
Въ не́йже вся́ко ухищре́ніе Боже́ственнаго Писа́нія, истолко́вано святы́мъ вели́кимъ Іоа́нномъ Златоу́стомъ и про́чими святы́ми отцы́.
Нательная икона - новообрядческое новшество
Икона - образ, взирая на которой при молитве мы возносимся душой к Первообразному. Поэтому икону и помещают на полке на стене. Носить на нечистом теле икону значит невольно осквернять её, относиться к ней по-язычески, как к амулету или оберегу.
На себе же мы носим нательный Крест, как знак нашей принадлежности к Церкви Христовой.
На древлеправославном нательном Кресте нет изображения распятия.
Икона - образ, взирая на которой при молитве мы возносимся душой к Первообразному. Поэтому икону и помещают на полке на стене. Носить на нечистом теле икону значит невольно осквернять её, относиться к ней по-язычески, как к амулету или оберегу.
На себе же мы носим нательный Крест, как знак нашей принадлежности к Церкви Христовой.
На древлеправославном нательном Кресте нет изображения распятия.
Сретение
И благослови я симеон, и рече к Марии Матери его: се, лежит сей на падение и на востание многим во израили, и в знамение пререкаемо: (Лк: 2: 34-34)
То, что Господь был положен на падение и на восстание многих в Израиле, может пониматься и только в достохвальном смысле: на падение страстей и лукавых помыслов в каждом из верующих, на восстание же добродетелей и всякого богоугодного помысла.
прп. Максим Исповедник
И благослови я симеон, и рече к Марии Матери его: се, лежит сей на падение и на востание многим во израили, и в знамение пререкаемо: (Лк: 2: 34-34)
То, что Господь был положен на падение и на восстание многих в Израиле, может пониматься и только в достохвальном смысле: на падение страстей и лукавых помыслов в каждом из верующих, на восстание же добродетелей и всякого богоугодного помысла.
прп. Максим Исповедник
Неделя о блудном сыне
Горе миру от соблазн: нужда бо есть приити соблазном: обаче горе человеку тому, имже соблазн приходит. (Мф. 18, 7).
Мирские соблазны и греховные привычки — как сети для души. Чем больше человек увлекается, тем больше в них запутывается так, что, кажется, не в силах уже освободиться. Грех — страшный тиран для души, ее мучитель. Если грех глубоко укореняется, то порабощает душу так, что она уже и против своей воли уклоняется все больше и больше к конечной пагубе.
«А чем больше приобщается человек страстям и подчиняется, привязывается к ним умом с сочувствием и принимает, тем больше возрастают в нем страсти, вожделения и различные похоти, прежде всего, телесные. Какое дело, доброе или злое, твердо и сознательно войдет в ум, о том он и будет помнить»
«Цветник» священноинока Дорофея
Горе миру от соблазн: нужда бо есть приити соблазном: обаче горе человеку тому, имже соблазн приходит. (Мф. 18, 7).
Мирские соблазны и греховные привычки — как сети для души. Чем больше человек увлекается, тем больше в них запутывается так, что, кажется, не в силах уже освободиться. Грех — страшный тиран для души, ее мучитель. Если грех глубоко укореняется, то порабощает душу так, что она уже и против своей воли уклоняется все больше и больше к конечной пагубе.
«А чем больше приобщается человек страстям и подчиняется, привязывается к ним умом с сочувствием и принимает, тем больше возрастают в нем страсти, вожделения и различные похоти, прежде всего, телесные. Какое дело, доброе или злое, твердо и сознательно войдет в ум, о том он и будет помнить»
«Цветник» священноинока Дорофея
К вечно работающим и занятым
Нужно бы целому городу быть здесь сегодня, а к нам не пришла даже малая часть. Может быть повинны грязь и дождь? Нет, - не грязь, а беспечность и упадок духа. Чем могут извиниться оставшиеся, когда мученики пренебрегли даже самой жизнью своей, а они не решились (пренебречь) грязью, чтобы прийти? Очевидно, они лишили себя этого прекрасного празднества, приковавшись к житейским заботам и уцепившись за всё сквернящую, очень сильную у них, страсть к наживе...
Как бы к присутствующим я говорю к отсутствующим, - под тяжестью своей большой скорби, - что они не делаются лучше ни по страху за будущее, ни опытом настоящего; но, хищничая, корыстолюбствуя, они как бы черви в каком-нибудь навозе, отгороженные и зарывшиеся в куче этих забот, не стараются даже всего один раз в неделю приходить, чтобы узнать - где они. Из-за чего ты убегаешь, скажи мне, и не выражаешь относительно своей души столько же попечения, сколько бережёшь свою плоть? Когда плоть в худом состоянии, ты и деньги издерживаешь, и даже, если нужно занять, всё отдаешь под залог, - и врачам, если они захотят резать, даже жечь, ты предоставляешь своё тело с полной готовностью делать, чего бы они ни пожелали; а когда в душе источники червей, ты - скажи мне - не идёшь послушать слова, очищающего от гнили, хотя для этого тебе не нужно ни денег тратить, ни переносить такую боль, но предаёшь самого себя полной гибели?
свт. Иоанн Златоуст
Нужно бы целому городу быть здесь сегодня, а к нам не пришла даже малая часть. Может быть повинны грязь и дождь? Нет, - не грязь, а беспечность и упадок духа. Чем могут извиниться оставшиеся, когда мученики пренебрегли даже самой жизнью своей, а они не решились (пренебречь) грязью, чтобы прийти? Очевидно, они лишили себя этого прекрасного празднества, приковавшись к житейским заботам и уцепившись за всё сквернящую, очень сильную у них, страсть к наживе...
Как бы к присутствующим я говорю к отсутствующим, - под тяжестью своей большой скорби, - что они не делаются лучше ни по страху за будущее, ни опытом настоящего; но, хищничая, корыстолюбствуя, они как бы черви в каком-нибудь навозе, отгороженные и зарывшиеся в куче этих забот, не стараются даже всего один раз в неделю приходить, чтобы узнать - где они. Из-за чего ты убегаешь, скажи мне, и не выражаешь относительно своей души столько же попечения, сколько бережёшь свою плоть? Когда плоть в худом состоянии, ты и деньги издерживаешь, и даже, если нужно занять, всё отдаешь под залог, - и врачам, если они захотят резать, даже жечь, ты предоставляешь своё тело с полной готовностью делать, чего бы они ни пожелали; а когда в душе источники червей, ты - скажи мне - не идёшь послушать слова, очищающего от гнили, хотя для этого тебе не нужно ни денег тратить, ни переносить такую боль, но предаёшь самого себя полной гибели?
свт. Иоанн Златоуст
Зимняя Родительская седмица
(с 17 по 22 февраля)
Тропарь за упокой
Покой, Господи, душа усопших раб Своих имя рек, [поклон]
и елика в житии своем, яко человецы, согрешиша,
Ты же, яко Человеколюбец Бог, прости их и помилуй, [поклон]
И вечныя муки избави, [поклон]
Небесному Царствию причастники учини, [поклон]
и душам нашим полезная сотвори. [поклон]
Сие глаголем трижды, а поклонов пятнадесять.
(с 17 по 22 февраля)
Тропарь за упокой
Покой, Господи, душа усопших раб Своих имя рек, [поклон]
и елика в житии своем, яко человецы, согрешиша,
Ты же, яко Человеколюбец Бог, прости их и помилуй, [поклон]
И вечныя муки избави, [поклон]
Небесному Царствию причастники учини, [поклон]
и душам нашим полезная сотвори. [поклон]
Сие глаголем трижды, а поклонов пятнадесять.
Воспоминание о Страшном суде Господнем
Тропари в неделю мясопустную, глас 8.
Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, его же обрящет бдяща. Недостоин же паки, его же обрящет ленящася. Блюди убо душе моя, да не сном отяготишися и да не смерти предана будеши, и царствия вне затворишися, но воспряни зовущи: свят, свят, свят еси, Боже, Богородицы ради, помилуй нас.
День он страшныи помышляющи, душе моя побди, вжигающи свещу свою, и маслом просвещающи, не веси бо когда приидет к тебе глас глаголющии: се Жених. Блюди убо, душе моя, да не воздремлеши, и пребудеши вне толкущи, яко пять дев; но бодрено побди, яко да усрящеши Христа милостива, и даст ти чертог божественыя славы Своея.
Кондак, глас 1.
Егда приидеши Боже на землю со славою, и трепещут всяческая, река же огненая пред судищем течет, книги разгибаются, и тайная обличаются. Тогда избави мя от огня негасимаго, и сподоби мя одесную Тебе стати Судие праведныи.
Тропари в неделю мясопустную, глас 8.
Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, его же обрящет бдяща. Недостоин же паки, его же обрящет ленящася. Блюди убо душе моя, да не сном отяготишися и да не смерти предана будеши, и царствия вне затворишися, но воспряни зовущи: свят, свят, свят еси, Боже, Богородицы ради, помилуй нас.
День он страшныи помышляющи, душе моя побди, вжигающи свещу свою, и маслом просвещающи, не веси бо когда приидет к тебе глас глаголющии: се Жених. Блюди убо, душе моя, да не воздремлеши, и пребудеши вне толкущи, яко пять дев; но бодрено побди, яко да усрящеши Христа милостива, и даст ти чертог божественыя славы Своея.
Кондак, глас 1.
Егда приидеши Боже на землю со славою, и трепещут всяческая, река же огненая пред судищем течет, книги разгибаются, и тайная обличаются. Тогда избави мя от огня негасимаго, и сподоби мя одесную Тебе стати Судие праведныи.
над всеми же восприимше щит веры, в немже возможете вся стрелы лукаваго разжженныя угасити:
и шлем спасения восприимите, и мечь духовный, иже есть глагол Божий: (Еф: 6: 16-17)
"Отбрось же от всего сердца всякую пустую мысль, и стань дерзновенно, вооружившив себя тем Божественным оружием, которым Павел, восставляя тебя на борьбу с бесплотными врагами, вооружает тебя.
И вместо панциря прими непорочную Веру, вместо щита надежду и вместо шлема не престанную любовь к Богу; вместо же меча — глагол Божий, который небесные боговдохновенные книги изготовляют тебе при посредстве огня Святаго Духа"
прп. Максим Грек
и шлем спасения восприимите, и мечь духовный, иже есть глагол Божий: (Еф: 6: 16-17)
"Отбрось же от всего сердца всякую пустую мысль, и стань дерзновенно, вооружившив себя тем Божественным оружием, которым Павел, восставляя тебя на борьбу с бесплотными врагами, вооружает тебя.
И вместо панциря прими непорочную Веру, вместо щита надежду и вместо шлема не престанную любовь к Богу; вместо же меча — глагол Божий, который небесные боговдохновенные книги изготовляют тебе при посредстве огня Святаго Духа"
прп. Максим Грек