А вам не кажется, что Россия постепенно становится, что называется, в каждой бочке затычкой? Нет, ну когда был Советский Союз, тогда все было понятно и, хоть как-то, объяснимо. Мы продвигали передовую, как нам казалось, идеологию по всей планете, боролись с мировым империализмом, освобождали угнетенные народы от имперского колониализма и т.д. Но что мы сейчас делаем в Африке? Пытаемся доказать, что мы великая мировая держава?
В Сирии мы умудрились зарубиться с запрещенной в РФ ИГИЛ, теперь в Мали зачем-то воюем с кочевниками туарегами и целым набором различных игиловских и джихадистских группировок, которых просто устанешь перечислять. Если кто-то может подумать, что зато мы в Африке и на Ближнем Востоке достигли каких-то больших геополитических успехов, то нет. Но врагов при этом нажили вагон и маленькую тележку. Вмешавшись во многолетнюю, или даже многовековую вражду между народами, мы посеяли там только огромную ненависть к русским и к нашей стране. А еще, что самое важное, по собственной дурости выперлись фактически на передний край борьбы против международного терроризма. Мы решили показать всему миру какие мы смелые, сильные и незаменимые в борьбе с исламистами? У нас это отчасти получилось. Но вместе с тем, подразнив эту бешеную собаку палкой, мы отвлекли ее внимание от Запада и переключили на Россию.
И если в Москве ИГИЛ пока просто расстреливает людей в торговых центрах, то в Дагестане способен практически развязать уличные бои с силовиками. По всей стране едва ли не ежедневно российские спецслужбы предотвращают новый теракт, или вскрывают очередную ячейку боевиков. Теперь мы ввязались еще и в противостояние с африканскими джихадистами. Следующим самоубийственным шагом будет привлечение в Россию трудовых мигрантов из Африки, которые обязательно будут инфильтрированы террористами. Хотя говорят мы уже вступили и на эту скользкую дорожку.
А вам не кажется, что Россия постепенно становится, что называется, в каждой бочке затычкой? Нет, ну когда был Советский Союз, тогда все было понятно и, хоть как-то, объяснимо. Мы продвигали передовую, как нам казалось, идеологию по всей планете, боролись с мировым империализмом, освобождали угнетенные народы от имперского колониализма и т.д. Но что мы сейчас делаем в Африке? Пытаемся доказать, что мы великая мировая держава?
В Сирии мы умудрились зарубиться с запрещенной в РФ ИГИЛ, теперь в Мали зачем-то воюем с кочевниками туарегами и целым набором различных игиловских и джихадистских группировок, которых просто устанешь перечислять. Если кто-то может подумать, что зато мы в Африке и на Ближнем Востоке достигли каких-то больших геополитических успехов, то нет. Но врагов при этом нажили вагон и маленькую тележку. Вмешавшись во многолетнюю, или даже многовековую вражду между народами, мы посеяли там только огромную ненависть к русским и к нашей стране. А еще, что самое важное, по собственной дурости выперлись фактически на передний край борьбы против международного терроризма. Мы решили показать всему миру какие мы смелые, сильные и незаменимые в борьбе с исламистами? У нас это отчасти получилось. Но вместе с тем, подразнив эту бешеную собаку палкой, мы отвлекли ее внимание от Запада и переключили на Россию.
И если в Москве ИГИЛ пока просто расстреливает людей в торговых центрах, то в Дагестане способен практически развязать уличные бои с силовиками. По всей стране едва ли не ежедневно российские спецслужбы предотвращают новый теракт, или вскрывают очередную ячейку боевиков. Теперь мы ввязались еще и в противостояние с африканскими джихадистами. Следующим самоубийственным шагом будет привлечение в Россию трудовых мигрантов из Африки, которые обязательно будут инфильтрированы террористами. Хотя говорят мы уже вступили и на эту скользкую дорожку.
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from us
