Люди и отношения вокруг Блока — это система, каждый элемент которой нужно описывать, чтобы что-то понять о самом Александре Александровиче. Не у всех ведь так — но именно Блок вообще не может стоять в истории и на листе монографии один, сразу падает. Слишком тесно и насмерть строились его отношения с ближними, его, говорившего «я хочу познакомить вас с моей мамой, потому что мама — это я».
От семьи Блоков и от близких им сохранилось очень много дневниковых записей, писем, воспоминаний и в целом слов, описывающих каждый нюанс блоковской жизни. Настолькокаждый, что многое хочется после прочтения «развидеть».
Но некоторыми очаровательными словами я буду с вами делиться.
***
Однажды Александр Львович Блок, приехав из Варшавы, вызвал к себе сына: «Ты должен выбрать себе какой-нибудь псевдоним, а не подписывать свои сочинения, как я —А. Блок. Неудобно ведь мне, старому профессору, когда мне приписьвают стихи о какой-то „Прекрасной даме“. Избавь меня, пожалуйста, от этого».
Георгий Блок, двоюродный брат поэта, писал о его отце, Александре Львовиче или «дяде Саше»:
«...Встречаться c ним нам, детям, было довольно страшно. Еще до первой из этих встреч я успел подслушать, что он живет где-то очень далеко в Варшаве, живет совершенно один, в грязной, странно обставленной квартире. От него убежали две жены. Он их бил, а одной даже нож приставлял к горлу. <...>
Когда он — впервые на моей памяти — появился у нас, то оказалось, что наружного у него совсем не такая величаво-инфернальная... <...> ... а главное — чего я никак не ожидал — он был робок, совсем как бабушка.
<...>
Я был у него в его варшавской квартире. <...> Посоветовал мне не снимать пальто, потому что холодно. Он никогда не топил печей. <...> Столовался в плохих „цукернях“. Дома только чай пил. Считал почему-то нужным экономить движения и объяснял мне:
— Вот здесь в шкапу стоит сахарница; когда после занятий я перед сном пью чай, я ставлю сюда чернильницу и тем же движением беру сахар, a утром опять одним движением ставлю сахар и беру чернильцу.
Он был неопрятен (я ни укого не видел таких грязных и рваных манжет), но за умываньем, несмотря на „экономию движений“, проводил так много времени, что поставил даже в ванной комнате кресло:
— Я вымою руки, потом посижу и подумаю»
Сам Блок на одной из своих книг сделал надпись для папы: «Моему отцу по духу». Это «по духу» очень возмутило Александра Львовича.
Все-таки, говорил он, не только же по духу я ему отец.
Люди и отношения вокруг Блока — это система, каждый элемент которой нужно описывать, чтобы что-то понять о самом Александре Александровиче. Не у всех ведь так — но именно Блок вообще не может стоять в истории и на листе монографии один, сразу падает. Слишком тесно и насмерть строились его отношения с ближними, его, говорившего «я хочу познакомить вас с моей мамой, потому что мама — это я».
От семьи Блоков и от близких им сохранилось очень много дневниковых записей, писем, воспоминаний и в целом слов, описывающих каждый нюанс блоковской жизни. Настолькокаждый, что многое хочется после прочтения «развидеть».
Но некоторыми очаровательными словами я буду с вами делиться.
***
Однажды Александр Львович Блок, приехав из Варшавы, вызвал к себе сына: «Ты должен выбрать себе какой-нибудь псевдоним, а не подписывать свои сочинения, как я —А. Блок. Неудобно ведь мне, старому профессору, когда мне приписьвают стихи о какой-то „Прекрасной даме“. Избавь меня, пожалуйста, от этого».
Георгий Блок, двоюродный брат поэта, писал о его отце, Александре Львовиче или «дяде Саше»:
«...Встречаться c ним нам, детям, было довольно страшно. Еще до первой из этих встреч я успел подслушать, что он живет где-то очень далеко в Варшаве, живет совершенно один, в грязной, странно обставленной квартире. От него убежали две жены. Он их бил, а одной даже нож приставлял к горлу. <...>
Когда он — впервые на моей памяти — появился у нас, то оказалось, что наружного у него совсем не такая величаво-инфернальная... <...> ... а главное — чего я никак не ожидал — он был робок, совсем как бабушка.
<...>
Я был у него в его варшавской квартире. <...> Посоветовал мне не снимать пальто, потому что холодно. Он никогда не топил печей. <...> Столовался в плохих „цукернях“. Дома только чай пил. Считал почему-то нужным экономить движения и объяснял мне:
— Вот здесь в шкапу стоит сахарница; когда после занятий я перед сном пью чай, я ставлю сюда чернильницу и тем же движением беру сахар, a утром опять одним движением ставлю сахар и беру чернильцу.
Он был неопрятен (я ни укого не видел таких грязных и рваных манжет), но за умываньем, несмотря на „экономию движений“, проводил так много времени, что поставил даже в ванной комнате кресло:
— Я вымою руки, потом посижу и подумаю»
Сам Блок на одной из своих книг сделал надпись для папы: «Моему отцу по духу». Это «по духу» очень возмутило Александра Львовича.
Все-таки, говорил он, не только же по духу я ему отец.
BY Анастасия Кругликова
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war.
from us
