Нина Геташвили — искусствовед из блестящего послевоенного поколения. Главные векторы её научных интересов — искусство модернизма (включая искусство авангарда), проблемы синтеза искусств, перекличка между разными эпохами и стилями, сложные взаимосвязи между разными видами искусства. Именно поэтому она писала о том, как повлияли друг на друга Пикассо и Гертруда Стайн, как живое искусство ДаДа подверглось музеефикации, о том, что взял из античности Сальвадор Дали и, конечно, как авангардисты столкнулись с театром.
Десятки адресов, цитаты из дневников и писем, огромное количество примечаний, сотни знакомых и не-так-хорошо-знакомых персонажей из истории короткого, но очень яркого периода в истории искусства – видно, что за написанием этой книги стоят десятки лет чтения и архивных изысканий. И да, при этом такой книгой можно воспользоваться для планирования прогулки по Москве, а можно — просто для уточнения своей картины истории искусства, придания ей конкретного, пространственного измерения.
На встрече мы поговорим об истории замысла книги, о необходимости обновления взгляда на авангард и обсудим судьбу наследия искусствоведа.
Нина Геташвили — искусствовед из блестящего послевоенного поколения. Главные векторы её научных интересов — искусство модернизма (включая искусство авангарда), проблемы синтеза искусств, перекличка между разными эпохами и стилями, сложные взаимосвязи между разными видами искусства. Именно поэтому она писала о том, как повлияли друг на друга Пикассо и Гертруда Стайн, как живое искусство ДаДа подверглось музеефикации, о том, что взял из античности Сальвадор Дали и, конечно, как авангардисты столкнулись с театром.
Десятки адресов, цитаты из дневников и писем, огромное количество примечаний, сотни знакомых и не-так-хорошо-знакомых персонажей из истории короткого, но очень яркого периода в истории искусства – видно, что за написанием этой книги стоят десятки лет чтения и архивных изысканий. И да, при этом такой книгой можно воспользоваться для планирования прогулки по Москве, а можно — просто для уточнения своей картины истории искусства, придания ей конкретного, пространственного измерения.
На встрече мы поговорим об истории замысла книги, о необходимости обновления взгляда на авангард и обсудим судьбу наследия искусствоведа.
So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Continuing its crackdown against entities allegedly involved in a front-running scam using messaging app Telegram, Sebi on Thursday carried out search and seizure operations at the premises of eight entities in multiple locations across the country.
from us
