Что я поняла вчера, это, конечно то, что надо учить португальский. Я оказалась на одном симпозиуме, где была полностью окружена бразильцами - и докладчиками, и слушателями. Как же я себя корила, что забросила свой португальский Дуолинго!
Конечно, лидерскую позицию Бразилии в латиноамериканской антропологии сложно оспорить. И по литературе, и по публикациям её очень видно. Да даже в аргентинской магистратуре (а в Аргентине есть тоже своя серьезная антропологическая школа), периодически дают бразильские тексты прямо на португальском. Типа "Нет времени объяснять", читайте 😂.
Но вчера, конечно, бразильцы продемонстрировали серьезное доминирование научного поля. Приехали в другую, испаноязычную, страну, где все остальные участники тоже испаноязычные, и такие: "Я буду делать доклад на португальском, сорян". Ну а так как 90% слушателей в нашей аудитории тоже были бразильцы, то вроде и норм. Какие-то симпозиумы были целиком на португальском, начиная с названия, туда я даже не сунулась. Но вот в испаноязычных, оказалось, тоже было лингвистическое разнообразие.
Выходили из положения, во-первых, используя portuñol, это такой суржик из испанского и португальского (portugués + español), который понимают обе стороны.
Часть докладов пыталась переводить с голоса Гуглом, не удалось приноровиться, смысл сообщения ускользал.
Одно выступление мне на ухо переводила на испанский соседка по парте из Уругвая.
Скажу вам, что знаю аргентинских коллег, которые мне говорили раньше, что это проявление асимметрии власти в науке, доминирование и неравенство. А я вот, честно скажу, любуюсь!
Вот что такое настоящая soft power. Не танками, не бомбами, не насилием, а знаниями и энтузиазмом обращать на себя внимание, привлекать, усиливать звучание своего голоса и продвигать свою повестку.
При всем при этом отмечу полное отсутствие снобизма - очень извинялись, заботились о том, чтобы испаноязычное меньшинство хоть что-то понимало, старались использовать portuñol как могли, переходили на ломанный испанский, хотя готовили доклад на португальском. Хуже всех обстояли дела у молодых студентов, которые приехали со своими преподавателями, и они подошли потом сказать, что теперь обязательно будут учить испанский.
Самый прикол - они-то испанский понимают, не зная его, а в обратную сторону не работает!
Что я поняла вчера, это, конечно то, что надо учить португальский. Я оказалась на одном симпозиуме, где была полностью окружена бразильцами - и докладчиками, и слушателями. Как же я себя корила, что забросила свой португальский Дуолинго!
Конечно, лидерскую позицию Бразилии в латиноамериканской антропологии сложно оспорить. И по литературе, и по публикациям её очень видно. Да даже в аргентинской магистратуре (а в Аргентине есть тоже своя серьезная антропологическая школа), периодически дают бразильские тексты прямо на португальском. Типа "Нет времени объяснять", читайте 😂.
Но вчера, конечно, бразильцы продемонстрировали серьезное доминирование научного поля. Приехали в другую, испаноязычную, страну, где все остальные участники тоже испаноязычные, и такие: "Я буду делать доклад на португальском, сорян". Ну а так как 90% слушателей в нашей аудитории тоже были бразильцы, то вроде и норм. Какие-то симпозиумы были целиком на португальском, начиная с названия, туда я даже не сунулась. Но вот в испаноязычных, оказалось, тоже было лингвистическое разнообразие.
Выходили из положения, во-первых, используя portuñol, это такой суржик из испанского и португальского (portugués + español), который понимают обе стороны.
Часть докладов пыталась переводить с голоса Гуглом, не удалось приноровиться, смысл сообщения ускользал.
Одно выступление мне на ухо переводила на испанский соседка по парте из Уругвая.
Скажу вам, что знаю аргентинских коллег, которые мне говорили раньше, что это проявление асимметрии власти в науке, доминирование и неравенство. А я вот, честно скажу, любуюсь!
Вот что такое настоящая soft power. Не танками, не бомбами, не насилием, а знаниями и энтузиазмом обращать на себя внимание, привлекать, усиливать звучание своего голоса и продвигать свою повестку.
При всем при этом отмечу полное отсутствие снобизма - очень извинялись, заботились о том, чтобы испаноязычное меньшинство хоть что-то понимало, старались использовать portuñol как могли, переходили на ломанный испанский, хотя готовили доклад на португальском. Хуже всех обстояли дела у молодых студентов, которые приехали со своими преподавателями, и они подошли потом сказать, что теперь обязательно будут учить испанский.
Самый прикол - они-то испанский понимают, не зная его, а в обратную сторону не работает!
BY Латиноамериканская антропология
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
READ MORE Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS.
from us
