​​«Перемещенные», Сания Биккина

На одни перемещения в пространстве мы соглашаемся ради новой и, разумеется, куда более прекрасной, чем была, жизни. Другие же, противоположны им, случаются по нужде, впопыхах, от опасности или страха уже захватившего или только подкрадывающегося.

Четырнадцатилетняя Деля, главная героиня повести, оказалась во второй ситуации - вместе с отцом они, пытаясь скрыться от войны и бомбежек, оказались в лагере для беженцев или, как их принято теперь называть, для «перемещенных лиц». Понимая, что избежала страшного, что теперь у нее есть какая-никакая крыша над головой и более или менее устойчивая рутина, Деля обращает внимание внутрь себя и сталкивается, как ей кажется, с равнодушной мировой несправедливостью - тупые одноклассники, дурацкие порядки в лагере, уродский шампунь для волос и странные цвета выданной одежды. В целом, классический набор для жалоб на жизнь - ровно тот же, что у любой ровесницы в любой точке мира и жизненной ситуации. Только у нее нет дома, единственный родной человек пытается хоть как-то легализоваться в новом статусе, а друзья… А зачем их искать? У ее одноклассников-то явно все в порядке. Вот встать в конфронтацию - совсем другое дело, так она, конечно, всем покажет.

Волей случая Деля оказывается втянута в школьный проект, съемки фильма, который должен осветить некую социально-значимую проблему. Попытки привычно уже выехать на «я не такая, как все» и «да что вы понимаете, я сейчас покажу, как надо» оборачиваются полным провалом, и не остается ничего, кроме как идти на контакт с одноклассниками. Разумеется, они оказываются не менее «не такими», как Деля. И, как мы вскоре узнаем, возможно, и более «перемещенными», чем она.

Почему стоит прочитать?

Глубоко убеждена, что нет поры более суровой к разуму и чувствам, чем подростковый период. И в моменты, когда к сложностям внутренним, разрывающим юный организм на части, прибавляются еще и вызовы внешние, которые ты вроде и понимаешь, но сделать ничего не можешь, остается только кричать от безысходности, конца и края не имеющей. Требуются недюжинные усилия и отвага, чтобы увидеть за застилающим глаза туманом злости и бессилия другого человека и открыть себя ему и его - себе.

Именно этой трансформации во многом посвящены «Перемещенные». И, кажется, книга адресована не только подросткам. Последние несколько лет ярко показали, что такие сдвиги внутренних тектонических плит с ощутимыми внешними последствиями - прерогатива отнюдь не только тинэйджеров, жизнь стремительно изменилась и не спросила у многих из нас дату рождения, что не могло не привести к разделению на «себя» и «их», «других», «не таких».

«Перемещенные» как книга, адресованная в первую очередь юной аудитории, показывает непростой путь принятия - и обстоятельств, и себя в них, и окружающего пространства, населенного такими же как ты, только другими людьми, и, пожалуй, приятия того, что нет ничего стабильного.

Можно ли с этим справиться? Ответ на этот вопрос кроется внутри каждого конкретного читателя. И в процессе его поиска можно попробовать стратегию главной героини:

И не надо быть правильной, умной и талантливой. Не надо стыдиться и чувствовать вину за все на свете. Искать награды и признания. Хочу узнать себя - какая я теперь. Потому что прошлой меня больше нет. А новую себя я пока не поняла.

Я пробовала. Рабочая схема.

#подростковое #импортозамещение
Издано в @albuscorvusru

Помните, лет десять назад Икея выпустила дроп игрушек, сшитых по мотивам детских рисунков?

Идея, вроде, лежала на поверхности, однако в таких масштабах с ней до этого никто не работал. Интернет помнит несколько инициатив, значительно расширившихся уже позже кампании шведов, а также подсказывает, что сейчас любой желающий может повторить затею в частном порядке. Неведомый мне мир Дзена подкинул классную подборку иллюстраций было/стало - и было, и стало выглядит максимально уютно. Такое бы в каждый дом.

Если такой подход к сотворчеству, деталям и сохранению (или установлению) семейных традиций нежно греет и ваше сердце, присмотритесь к книге из сегодняшнего обзора.

«Шмель», Аня Гетьман

Вера, героиня дебютного романа Ани Гетьман, живет где-то неподалеку от автогероини романа «Яд» - в Петербурге образца 2022 года с полным набором примет реальности, которые вы сможете вспомнить о том периоде. Для Веры это время - не просто период, а буквально эпоха, перемалывающая ее жизнь как изнутри (развод с мужем, переезд, новая вымученная влюбленность, известие о смерти школьной подруги), так и снаружи (чего только стоит билборд с рекламой службы по контракту прямо под окном). На протяжении всего повествования мы ни разу не видим Веру в состоянии покоя, разве что в моменты, когда шум воды из-под душа заглушает внутреннего шмеля, ставшего ключевой метафорой романа и олицетворением ее тревоги и тревожного расстройства, разницу между которыми она не сразу замечает.

Вере сложно, муторно, непонятно жить - и кажется, если бы не перемены внутренние и внешние, если бы не 2022, легче бы ей не было. Как не бывает легче человеку, которого когда-то давно не так любили, и теперь это «не так» она пестует внутри себя, ведь когда-то давно какие-то взрослые не могли ошибаться. Отраду, простоту, ясность и понятность она находит в помощи мальчикам осенью того же 2022 года, в те полтора месяца, которые, хочется верить, больше не повторятся.

И фабульно, и сюжетно «Шмель» - это долгий путь героини к понимаю, что так жить больше нельзя, но как жить иначе - непонятно. Со стороны, на которой оказывается читатель, кажется, что жить с высочайшим уровнем тревожности, с подслушиванием чужих конфиденциальных разговоров, с постоянной борьбой за внимание, борьбой ожесточенной претензией на место, которое Вера пытается занять в чужом, хотя бы в чьем-нибудь, мире, - невыносимо. В образе Веры автор выкрутила на максимум максиму Сартра об аде, который, конечно, другие. Хочется верить (да, снова), что если у «Шмеля» и есть практическое применение, то оно не в письме ради фиксации, как будто породившей этот роман, а в прочтении его теми самыми другими, которые могут вслед за Верой заметить ад внутри себя. Обезвредить его впоследствии или нет - вопрос иного порядка.

Но пока такой возможности, скорее, не предоставляется, и хочется верить (да, уже в третий раз, но такова моя природа отношений с этим романом), что и «Шмеля», и «Яд» ждет насыщенная литературная жизнь и во времени, и в пространстве. Кажется, это идеальные тексты для студентов филологического и исторического факультетов любого вуза (а в моем, например, эти два факультета когда-то были единым логичным целым). На основе именно этих романов можно будет написать несколько хороших дипломов, можно будет долго и с удовольствием разбирать их метафоры, яркость и образность которых отмечают авторы всех встретившихся мне рецензий и отзывов, можно будет вывести тенденции и тренды как литературы, так и общественных настроений новых бурлящих 20-х (двадцатые, что с вами не так?).

Да, уверена, их ждет много всего классного во времени и пространстве - а в читательском сердце, что их ждет?

Мне - не понятно.

#взрослое #импортозамещение
Издано в @polyandria

Как-то так странно получилось, что к 2024 году я с десяток раз побывала в Турции, но при этом деньги и ноги предпочитала уносить на убаюкивающее олинклюзивное побережье.

Оказавшись в Стамбуле впервые в сентябре этого года, я сразу поняла, что не стоит напрягаться и пытаться за пару дней охватить этот город - ему куда больше подходит фланирование, чем короткие перебежки. Да и то, что я сюда вернусь, стало очевидно при виде первого же кота, то есть в первые несколько минут после выхода из аэропорта.

Поэтому я нисколько не жалею, что книга из сегодняшнего обзора попала в мои руки только сейчас - скорее, радуюсь, что следующая встреча со Стамбулом будет куда радостнее и еще насыщеннее, что внутри меня самой, что снаружи.

​​«Стамбул. Тайны, истории, легенды», Коррадо Ауджиас (пер. Ольги Поляк)

Передо мной стояла важная задача - проникнуться духом Стамбула в той мере, в какой это вообще возможно для иностранца, а значит, не утаивать своего изумления о непрерывных, бессчетных открытиях, более того - делиться этим изумлением с читателем, стараться перенести на страницы книги то ощущение чуда, которое дарил мне Стамбул.

С чего начать рассказ о нонфикшене, название которого полностью отражает содержание - и в чем его отличие от многочисленных исследований, монографий, да и просто путеводителей разной степени применимости к жизни простого путешественника? Попробую начать с автора этой книги - такого же простого путешественника, как мы с вами, просто еще и мастера слова с многолетним стажем, то есть путешественника, которым может стать каждый из нас. Коррадо Ауджиас - итальянский журналист и писатель, автор биографий тех городов, что входят в культурный код не только его жителей, но и всего человечества: Парижа, Нью-Йорка, Лондона, Рима и вот теперь Стамбула.

Репортажный опыт Ауджиаса считывается в каждом абзаце - как и глубокий личный интерес автора к предмету своего исследования. Он мастерски жонглирует веками, султанами и крестоносцами, с ноги открывает двери в богатейшие дворцы, уважительно помалкивает в соборах и мечетях, внимательно слушает рассказы из потайных уголков гаремов и, кажется, неотступно следует за полководцами и рядовыми, описывая оказавшиеся и провальными, и успешными стратегии военного наступления и защиты, которые множество раз испытывали на прочность Стамбул.

Ауджиасу удалось показать город не как «вещь в себе», а как часть (важную, но все же - часть) мира древнего и современного, в котором все переплетено. Один из фонтанов намертво связывает Турцию и Кайзеровскую Германию, вилла Боргезе в Риме невозможна без доминанты площади Таксим, а одна из почти утерянных картин Ренуара рифмуется с витиеватой лестницей Камондо, ведущей от Бейоглу к одной из паромных станций и никогда не отдыхающую от туристов и свадебных фотосессий. Не единожды автор останавливается на тесных исторических связях Турции и Италии - и подчас представляет Стамбул и Рим братьями-близнецами, что, в целом, вполне обоснованно. Однако на третьей такой параллели невозможно не задуматься, как бы написал об этом городе представитель другой нации? Скорее всего, в сходной манере - так много всего скопилось на этом крошечном участке суши, что историй хватит всем, причем каждая следующая не будет перебивать предыдущую и, тем более, нисколько не умалит величие и значимость Стамбула этими бесконечными историческими перекличками.

Переплетаются у Ауджиаса и война и мир - ровно в тот момент, когда читателя укачивает от мотивов и следствий, например, крестовых походов, автор переключает его внимание на истории из частной жизни, подробно рассказывая о том самом Восточном экспрессе, его знаменитых пассажирах, убранстве и порядках. А для остроты ощущений раскрывает широкую панораму жизни в турецких гаремах со всеми присущими ей скандалами, интригами и расследоаниями. И да, показывает действительно все, что скрыто.

«Стамбул. Тайны, истории, легенды» - это та книга, в которой каждая глава «еще одна - и спать». Этого эффекта она достигает не только исключительно точно подобранной и собранной фактурой. Ее уникальность - в любви автора к своему герою, что всегда сокращает дистанцию между текстом и читателем. На тот же эффект работает и отношение Ауджиаса в истории - здесь нет места высоколобому «и вот так мы дошли до жизни такой», скорее уж «ого, вот это вы тут делов наворотили, рассказывайте!».

В прочтении Ауджиаса история Стамбула не линейна, не логична и полна перегибов на местах. И историю эту рассказывают камни, мозаики, литература и, если повезет, то и воспоминания очевидцев. Самое же любопытное - все это находится не только в Стамбуле, но и в любой точке мира. И кажется, что сам Стамбул нам дан для того, чтобы увидеть, как все, черт возьми, связано. Намертво и навсегда.

#взрослое
Издано в @slovobooksru

Пока у Алены эффектно стартовала неделя Foo Fighters (и эту неделю мы, конечно, поддерживаем, присоединяйтесь), у меня продолжается грузинский ноябрь, начало которому пару недель назад заложил семейный ужин в грузинском же ресторане.

Между Mgzavrebi и Mgzavrebi ухо уловило что-то новое - и, сначала показалось, не особо сочетающееся с общим фоном из треков… Ну вы поняли. Что-то новое отсылало скорее к тому самому Вудстоку или к камерным кантри-выступлениям в затемненных барах, чем к благословенным землям Мегрелии, однако же - Vaqo оказался родом именно из этих мест и в десяти альбомах, вышедших до 2023 года, умело замиксовал все, что неприколоченным валялось. Мало? Можно смело пойти дальше и познакомиться с его творчеством, выпущенным как под собственным именем Вахтанг Кантария, так и в рамках группы Duet The W.

Увы, но все вышеперечисленное в прошлом году перешло в статус наследия - Вахтанг закончил свой музыкальный и жизненный путь по собственному желанию, а причины и детали его ухода остаются то ли в тайне от широкой публики, то ли просто неразгаданными и/или непонятыми даже близкими людьми.

А чем-то новым в разгаре того самого семейного ужина в грузинском ресторане оказался трек Khrashuna Puri, существующий в сети только в live-варианте, что ему, конечно, исключительно идет.

Ютуб
Спотифай

#музыка

Тут хороший повод:

1. напомнить про классную и важную книгу и
2. рассказать, что Леночка залетела в Форбс.

Да, именно в таком порядке.

Одна писательница с журналистским прошлым, которое, конечно, просто так не пропьешь, как ни старайся, уверена, что в блоге обязательно нужно показывать личность. У нее это успешно получается, у меня - не очень. А вот вместе у нас вышло очень классное интервью - с ее вопросами и моими рассказами о детстве, семье, работе, выгорании и снова работе.

По-моему, шалость удалась - посмотрите на канале той самой писательницы, где личное органично сочетается с очень профессиональным.