ГОРЛОВКА - ВСЕ ЧУДЕСА НА ДОНБАССЕ ДЕЛАЕМ МЫ САМИ: "Я помню четырнадцатый год, тогда многие уехали, покинули город. И когда нас спросили, с мужем, а чего вы не уезжаете, по примеру других? Ну а если бы и мы уехали, кто бы остался? Каждый день нас бьют, передают приветы. А недели две назад был случай, мы с коллегами шли на остановку, дрон пролетел над нашими головами, мы спрятались в магазин, а он полетел дальше. Он увидел, что подъехал автобус, людей высаживал, и ударил. И парень погиб... Либо есть у человека стержень, либо нет, понимаете? Мне есть куда уехать, но здесь люди, рядом с которыми я прожила много лет, и как их оставить насовсем? Страшно, конечно, мы одиннадцатый год под такими обстрелами. Что делать? Как говорят, смотреть на небо, смотреть под ноги. Стараются нас сломать, но вряд ли у них получится..."
МОЙ ФРОНТ с Марьяной Наумовой, 20 декабря 2024 Авторский проект военного корреспондента Первого канала, выпуск второй, г. Горловка, ДНР. Мы продолжаем свою работу в Новороссии и в русском военном приграничье. Смотрите, слушайте, подписывайтесь, помогайте, участвуйте. Кроме нас нам никто не поможет, все наши это мы. Мой RUTUBE
ГОРЛОВКА - ВСЕ ЧУДЕСА НА ДОНБАССЕ ДЕЛАЕМ МЫ САМИ: "Я помню четырнадцатый год, тогда многие уехали, покинули город. И когда нас спросили, с мужем, а чего вы не уезжаете, по примеру других? Ну а если бы и мы уехали, кто бы остался? Каждый день нас бьют, передают приветы. А недели две назад был случай, мы с коллегами шли на остановку, дрон пролетел над нашими головами, мы спрятались в магазин, а он полетел дальше. Он увидел, что подъехал автобус, людей высаживал, и ударил. И парень погиб... Либо есть у человека стержень, либо нет, понимаете? Мне есть куда уехать, но здесь люди, рядом с которыми я прожила много лет, и как их оставить насовсем? Страшно, конечно, мы одиннадцатый год под такими обстрелами. Что делать? Как говорят, смотреть на небо, смотреть под ноги. Стараются нас сломать, но вряд ли у них получится..."
МОЙ ФРОНТ с Марьяной Наумовой, 20 декабря 2024 Авторский проект военного корреспондента Первого канала, выпуск второй, г. Горловка, ДНР. Мы продолжаем свою работу в Новороссии и в русском военном приграничье. Смотрите, слушайте, подписывайтесь, помогайте, участвуйте. Кроме нас нам никто не поможет, все наши это мы. Мой RUTUBE
"The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram was founded in 2013 by two Russian brothers, Nikolai and Pavel Durov. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences.
from us
