Как-то так выходит, что все сильные и серьезные «вещи» обычно об одном и том же. Такого «того же» в мире «человеческих систем» не так много — пожалуй, можно пересчитать по пальцам одной руки (на текущий момент у меня так — кажется, что число уменьшается). Как ни крути, видимо, главная идея, вообще, одна. Вроде бы, очень мало, однако, это не надоедает. Скорее наоборот — интересно видеть, как разные авторы видят то же самое по-своему, с присущими только им особенностями.
Так, некоторое время назад, в определенный момент моей собственной жизни, один мой добрый товарищ поделился видео с песней Цоя «Легенда» в виде своеобразного «клипа». Думается, сам бы я никогда его не увидел, и не *услышал* (не имея тот самый жизненный момент). Но обстоятельства сложились именно так, как сложились. Песня, о том же, что неоднократно упомянуто на этом канале, о вещах, у которых нет «времени» или «срока давности».
Как-то так выходит, что все сильные и серьезные «вещи» обычно об одном и том же. Такого «того же» в мире «человеческих систем» не так много — пожалуй, можно пересчитать по пальцам одной руки (на текущий момент у меня так — кажется, что число уменьшается). Как ни крути, видимо, главная идея, вообще, одна. Вроде бы, очень мало, однако, это не надоедает. Скорее наоборот — интересно видеть, как разные авторы видят то же самое по-своему, с присущими только им особенностями.
Так, некоторое время назад, в определенный момент моей собственной жизни, один мой добрый товарищ поделился видео с песней Цоя «Легенда» в виде своеобразного «клипа». Думается, сам бы я никогда его не увидел, и не *услышал* (не имея тот самый жизненный момент). Но обстоятельства сложились именно так, как сложились. Песня, о том же, что неоднократно упомянуто на этом канале, о вещах, у которых нет «времени» или «срока давности».
Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from us
