Для меня, как, наверное, для любого абитуриента, поступающего на киноведение, знакомство с Петербургом началось именно с этого книжного.

Забиваем стрелку с друзьями и идем на Фонтанку покупать книжки в «Порядке слов» — очень надеемся, что так поступят многие, кто увидят этот неновогодний пост, и наше коллективное содействие если не спасет, то хотя бы отложит для магазина его приближающуюся участь.

«Настоящая боль» вызвала смешанные чувства.

Два брата (Джесси Айзенберг и Киран Калкин) едут в Польшу по местам еврейских погромов и захоронений в память о почившей бабушке-иммигрантки, пережившей концлагерь. Что бы ни говорила нам фабула, навряд ли обещающая расслабленный семейный просмотр, картина склоняется именно к этому. Чередуя юмор с умеренным драматизмом, история уверенно шагает в гору вплоть до середины, однако по пути тонет в недосказанности и обтекаемых переживаниях.

От любого Санденского кино ожидаешь характерного инди-вайба, обаяния и других проявлений чарующей органики фестивальных бадди-муви. В «Настоящей боли» этого практически нет. Зато есть очень странная, раздражающе-парадоксальная интенция, проявленная за счет героя Кирана Калкина (кстати, ближайшего конкурента Юры Борисова в предстоящей наградной гонке): оказывается, открытыми миру могут быть только отъявленные инфантилы-манипуляторы, игнорирующие этикеты и другие простейшие социальные договоренности. «Настоящая боль» выглядит как попытка показать полу-романтического героя с очень банальной моралью — якобы свободного, эмпатичного и незакупоренного в социальном панцире, как его стыдливый кузен, продающий воздух рекламные баннеры в интернете.

Но что мы знаем о персонаже Джесси Айзенберга? Только то, что он — образцовый семьянин, проживающий не такую уж монотонную рутину, искренне любящий свою семью и многим жертвующий ради легкомысленного братца. В целом, хорошо знакомый образ обывателя, наслаждающегося жизнью по мере своих возможностей. Да, излишне нервозного и закрытого, но абсолютно нормального.

С другой стороны, взбалмошный и безответственный герой Калкина с подвижной психикой ребенка. Не прощаясь с замашками Романа Роя, Киран вновь предстает в роли эпатажного провокатора, способного удивить внезапно нахлынувшими эмоциями. Кто-то обязательно назовет это проявлением независимости, вызова и даже нонконформизма — однако на деле это элементарная незрелость в сочетании с эгоизмом и безответственностью.

К большому огорчению, «Настоящая боль» показалась средним кино без артикулированной идеи, атмосферы и того, что сейчас модно называть «айдентикой» — хотя для кого-то восточноевропейский антураж, может, и покажется диковинным. Проживания горя сильно не хватило, кульминация и финал у этого непростого путешествия тоже не случились. Поворотная сцена в духе «пошел нахер и увидимся завтра» здорово бы вписалась во всю эту протяжную канву воспоминаний и перепалок, выводя отношения героев хоть на какую-ту иную плоскость. Однако все здесь слишком топчется на месте, не давая сюжету надлежащего эмоционального развития. Кино вроде как нужное, но зачем и для кого — остается за кадром.

Хороший человек ищет работу:

В декабре не смогла пройти мимо нового фильма Клинта Иствуда aka нестареющей легенды.

«Присяжный №2» — крепкое кино с острым социально-этическим конфликтом (как говорится, автор дуреет с этой прикормки), ничем не удивляющее, кроме как уровнем владения ремесла режиссера, перешагнувшего порог в 94 года. С другой стороны, сколько лет ни было бы старику Клинту, он всегда умел отбирать хорошие сценарии с железобетонной драматургией.

По такому случаю вспомнила материал, написанный для РБК еще ко дню рождения Иствуда, и которым в свое время забыла поделиться:

Не знаю, писали ли об этом с Венеции (удивлюсь, если нет), но «Плохая девочка» — это буквальный перевертыш «С широко закрытыми глазами» Кубрика.

Единственное, что отличает одно кино от другого (помимо отсутствия Тома Круза, а то было бы чересчур иронично), — в отличии от мужчины, женщина, плененная тайнами и увлечениями, не цепляется за иллюзию того, что она хоть что-то контролирует.

Со вчерашнего дня на Apple TV+ выходит второй сезон сериала «Разделение» — одного из самых оригинальных проектов современности, чье продолжение мы ждали почти три года.

Я, как фанат «Разделения» (сериала — не концепции) хочу поделиться особенным материалом — Азбукой проекта от Карины или подробным путеводителем по разделенному миру-антиутопии: отличный повод вспомнить, из каких элементов состоит вселенная сериала, перед тем, как вновь в нее погрузиться.

ps: и никаких страшных чисел!

Кимкибабадук обещает вернуться к своим читателям.

Канал будет вести Татьяна Шорохова без Марии Кувшиновой.