Друзья, многие, наверное, знают, что я учусь на PhD. В рамках исследования я буду собирать интервью. Но... я ж филолог, я никогда специально не училась интервьюированию. Наверстываю сейчас сама: смотрю курсы, читаю книжки. И очень хочу попробовать на практике!

Но в исследовании у меня сейчас такой этап... Как бы сказать... замерший. Я жду, пока мой план проекта рассмотрит этическая комиссия, и до тех пор не могу проводить интервью для исследования. Но... просто так, для себя, ведь могу?

И я решила спросить вас. Может быть, кому-то было бы интересно сыграть роль информанта в биографическом интервью и помочь моему самообразованию?

Все, о чем мы будем говорить, останется между нами. Результаты анализа также никуда дальше моих личных заметок не пойдут. Единственное, что я могу написать какие-то наблюдения об интервью как методе в своем академическом телеграм-канале, но не более того.

Чтобы сохранить вашу анонимность, пишите мне напрямую в личку @centum_satem

UPD: все собрались, всем спасибо за отклики 💛

Друзья, спасибо вам за подарки! Шалось удалась 💛

Я сегодня в Киасма, это музей современного искусства в Хельсинки. Смотрите, что нашла

Художник Simon Fujiwara собрал, наверное, самую большую коллекцию из покетов 50 оттенков серого. Интересно взглянуть на эти книги: по одним видно, что их читали, по другим — что они долго стояли на солнце. На некоторых остались ценники и наклейки на корешках.

Почему именно 50 оттенков серого и откуда столько книг взялось — в комментариях покажу.

Не читая описание экспоната (оно в комментариях в предыдущем посте), как бы вы объяснили, what the hell is going on here?

Я добавила эту книгу в tbr сразу после гениальной рекламы Подписных (вы сами знаете, где её можно увидеть, третий с конца пост). Я ждала увлекательную историю, которая затянет меня в себя на пару дней — так и вышло.

В прочем, попадание в ожидания вовсе не значит, что это очередная шаблонная история об убийстве школьницы. Это история о том, как убийство становится медийным феноменом и юридическим прецедентом, как обрастает теориями и журналистскими расследованиями, фанатскими сайтами и подкастами. И как во всей этой трясине тонет само событие — увязло глубоко, уже не дотянуться.

Рассказчица — выпускница той же школы, а теперь ведущая подкаста — с трудом балансирует между старой и новой собой. Взрослая женщина переосмысляет свой подростковый опыт, и, пожалуй, эта двойная оптика: постоянная смена фокуса и сопоставление получившихся картинок — понравилась мне в книге больше всего. Кому не знакомы эти зрительные искажения: когда в 13 кажется, что ты во всем виноват, а в 33 понимаешь, что вторая сторона конфликта утром встала не с той ноги, а я-13-летнее просто попалось под руку.

Понравилось и то, как рассказчица создает пульсирующий звон из десятков историй, подобных смерти Талии, как насыщает ими инфопространство: ворох деталей, лишенных оболочки нарратива, ярлыки, которые удобно мусолить — вот всё, что от остается после убитых. Вот все, что остается после Талии — это та девушка, которую нашли у бассейна?

Или нет? Или женский взгляд, саморефлексия и новая этика способны подсветить слепые зоны и, наконец, вытянуть на свет настоящего убийцу? Ну или хотя бы попытаться?

Женщина из дома с олеандрами, Гудбай, История кошки по имени Кома... Помните ведь эти сборники рассказов? Прекрасно изданные и довольно скоро ставшие библиографической редкостью? Я бы показала, да все в коробках в Питере лежат. Кроме Смеха сумасшедших, его я всё ещё ищу.

Завтра будет прямой эфир с Полиной Гуленок, переводчицей, собравшей эти рассказы в книжки. Я иду, а вы?