Острог

Для начала неплохо состарившийся текст:

"Россия не может удовольствоваться тем, что ей будет передоверен один из вариантов континентальной связи АТР с периферией объединенной Европы. Она должна стремиться к тому, чтобы ряд таких вариантов замкнулся на ее территории, образовав коммуникационную систему, которую было бы уместно назвать тихоокеанским плацдармом в глубине материка.

Такую систему могли бы составить три линии, пролегающие в совокупности существенно иным образом, чем в плане группы Ларуша.

Линией I был бы, конечно, Транссиб, модернизируемый, очищенный от железнодорожной преступности и дополненный веткой БАМа от порта Ванино, сокращающей путь японским грузам на запад на 1500 километров (43). Сейчас уже вырисовываются планы более дальние: прокладка тоннеля Ванино-Сахалин и возможность соединения мостом Сахалина с Хоккайдо. Однако последний замысел скорее всего упрется в курильский вопрос.

Линией II может стать северный вариант Шёлкового пути , заворачивающий от станции Дружба на китайско-казахстанской границе к северо-западу и идущий через казахские степи и наше Приуралье до встречи с Транссибом. Россию и Китай в прессе часто рассматривают только как конкурентов, обреченных соперничать за объемы грузоперевозок с побережья Тихого океана на запад. Но, надо заметить, часть тихоокеанских грузов, предназначенная осесть в самом Китае, Россией в принципе не могла бы быть отвоевана, кроме тех из них, что поступали бы в Маньчжурию через наше Приморье (44). Что же касается тех, которые, проходя через Синьцзян — китайскую часть Великого Лимитрофа, — минуют границу этой державы, то для России главный вопрос в том, какое направление они, не попав на Транссиб, выберут уже за китайскими пределами. В этом свете русским следует рассматривать и популярную в деловых кругах Китая идею линии Люйшунь-Гамбург. На фоне балканизации евро-азиатского юга от объединенных таможенным союзом России и Казахстана зависело бы придать северному Шёлковому пути максимальную привлекательность, обусловленную минимальным числом границ, способных задержать движение по нему товаров.

Наконец, линия III должна идти от Индийского океана, но начало брать не в Индии, которая никогда не решится интегрироваться в континентальные связи через Пакистан, а в иранских портах и направляться в Восточную и Северную Европу через области "новой" Центральной Азии по восточному прибрежью Каспия, а дальше через Россию. Бульшая часть этого пути уже обустроена интеграцией иранской и туркменской железных дорог. Чтобы его достроить, недостает лишь звена, которое бы соединило туркменскую и казахстанскую дороги в районе залива Кара-Богаз-Гол. Возможность такой магистрали эксперты уже обсуждали в последние годы, но в строго европоцентристском ракурсе — как прокладку в Азию из Европы линии Север-Юг, способной составить конкуренцию Транссибу. Я же вижу главную ее функцию совсем в ином.

Сближаясь в урало-сибирской коммуникационной сердцевине России — ее пятой "скрепе", — эти дороги соединяли бы регион, обеспечивающий целостность нашей страны и при этом не имеющий доступа к морям, с тихоокеанским пространством и делали бы из него оплот геоэкономической экспансии АТР на запад. Вся ценность проекта для России определялась бы тем, что она в нем была бы представлена вовсе не одним Транссибом, или Российским транспортным коридором. Любой эксклюзивный коридор уязвим. Движение по нему может быть остановлено каким-либо стихийным бедствием или злым умыслом, а следовательно, уязвима и страна, делающая свою ставку только на него. Это касается каждой из трех указанных линий, взятых по отдельности. Транссиб могут, как в 1998 году, перекрыть шахтерские или иные движения протеста. Но система тихоокеанского плацдарма в целом — с тремя независимыми друг от друга входами и с множеством железно- и автодорожных выходов в разные западные области материка, снабженная информационным обеспечением, которое учитывало бы обстановку на всех этих путях, — практически неуязвима".

www.group-telegram.com/us/ostroget.com/5254

577 viewsAlexandar, Jan 11 at 08:06

Для начала неплохо состарившийся текст:

"Россия не может удовольствоваться тем, что ей будет передоверен один из вариантов континентальной связи АТР с периферией объединенной Европы. Она должна стремиться к тому, чтобы ряд таких вариантов замкнулся на ее территории, образовав коммуникационную систему, которую было бы уместно назвать тихоокеанским плацдармом в глубине материка.

Такую систему могли бы составить три линии, пролегающие в совокупности существенно иным образом, чем в плане группы Ларуша.

Линией I был бы, конечно, Транссиб, модернизируемый, очищенный от железнодорожной преступности и дополненный веткой БАМа от порта Ванино, сокращающей путь японским грузам на запад на 1500 километров (43). Сейчас уже вырисовываются планы более дальние: прокладка тоннеля Ванино-Сахалин и возможность соединения мостом Сахалина с Хоккайдо. Однако последний замысел скорее всего упрется в курильский вопрос.

Линией II может стать северный вариант Шёлкового пути , заворачивающий от станции Дружба на китайско-казахстанской границе к северо-западу и идущий через казахские степи и наше Приуралье до встречи с Транссибом. Россию и Китай в прессе часто рассматривают только как конкурентов, обреченных соперничать за объемы грузоперевозок с побережья Тихого океана на запад. Но, надо заметить, часть тихоокеанских грузов, предназначенная осесть в самом Китае, Россией в принципе не могла бы быть отвоевана, кроме тех из них, что поступали бы в Маньчжурию через наше Приморье (44). Что же касается тех, которые, проходя через Синьцзян — китайскую часть Великого Лимитрофа, — минуют границу этой державы, то для России главный вопрос в том, какое направление они, не попав на Транссиб, выберут уже за китайскими пределами. В этом свете русским следует рассматривать и популярную в деловых кругах Китая идею линии Люйшунь-Гамбург. На фоне балканизации евро-азиатского юга от объединенных таможенным союзом России и Казахстана зависело бы придать северному Шёлковому пути максимальную привлекательность, обусловленную минимальным числом границ, способных задержать движение по нему товаров.

Наконец, линия III должна идти от Индийского океана, но начало брать не в Индии, которая никогда не решится интегрироваться в континентальные связи через Пакистан, а в иранских портах и направляться в Восточную и Северную Европу через области "новой" Центральной Азии по восточному прибрежью Каспия, а дальше через Россию. Бульшая часть этого пути уже обустроена интеграцией иранской и туркменской железных дорог. Чтобы его достроить, недостает лишь звена, которое бы соединило туркменскую и казахстанскую дороги в районе залива Кара-Богаз-Гол. Возможность такой магистрали эксперты уже обсуждали в последние годы, но в строго европоцентристском ракурсе — как прокладку в Азию из Европы линии Север-Юг, способной составить конкуренцию Транссибу. Я же вижу главную ее функцию совсем в ином.

Сближаясь в урало-сибирской коммуникационной сердцевине России — ее пятой "скрепе", — эти дороги соединяли бы регион, обеспечивающий целостность нашей страны и при этом не имеющий доступа к морям, с тихоокеанским пространством и делали бы из него оплот геоэкономической экспансии АТР на запад. Вся ценность проекта для России определялась бы тем, что она в нем была бы представлена вовсе не одним Транссибом, или Российским транспортным коридором. Любой эксклюзивный коридор уязвим. Движение по нему может быть остановлено каким-либо стихийным бедствием или злым умыслом, а следовательно, уязвима и страна, делающая свою ставку только на него. Это касается каждой из трех указанных линий, взятых по отдельности. Транссиб могут, как в 1998 году, перекрыть шахтерские или иные движения протеста. Но система тихоокеанского плацдарма в целом — с тремя независимыми друг от друга входами и с множеством железно- и автодорожных выходов в разные западные области материка, снабженная информационным обеспечением, которое учитывало бы обстановку на всех этих путях, — практически неуязвима".

BY Острог