Парламент с кнопкой

У Москвы никогда не было задачи превратить Сирию в свою колонию. Эксперты зачем-то выдумывают цели, которых никогда не было, и сокрушаются на тему того, что их фантазии не были реализованы. Мы не шли в Сирию как колониальная держава — на этом все сравнения можно прекратить.

Да, и СССР, и США в ХХ веке делали из некоторых, не из всех, стран третьего мира витрины, которые пропагандируют совершенство социалистического или западного лагеря. После окончания холодной войны такая практика сошла на нет — к колониальному прямому управлению никто, конечно, не вернулся, но и церемониться с повышением уровня жизни населения и создания инфраструктуры никто не стал. Ценные ресурсы за бесценок скупались благодаря ТНК и постколониальным связям.

Сирия — это совершенно другая ситуация. Намного большее влияние на политику сирийской власти оказывал тот же Иран, он же и помогал содержать режим Асада года с 2015. Россия преследовала свои собственные интересы — борьба с терроризмом на дальних подступах, конечно же, была, но самой важной для Москвы целью была обкатка вооружений и проверка состояния ВС РФ в контексте высокотехнологичного вооружения. Испытательный полигон, если угодно.

Мы не были допущены, да и сами не хотели выстраивать гражданскую жизнь в Сирии — тем более на такие штуки диктаторы вроде Асада всегда смотрят ревностно. Местные элиты не допустили бы какого-то влияния Москвы, да и как его можно проводить — никому не нравится чувствовать себя колонией, тем более когда метрополия — это чуждая северная держава с иными ценностями и религией. На Ближнем Востоке всё это важно, а уже после роста исламского самосознания суннитов это и вовсе критический момент.

Мы не оккупировали Сирию, чтобы строить там свой режим. Нас туда позвали на правах партнера по безопасности, если совсем конкретно — то обеспечить поддержку с воздуха Асаду, так как у всех его противников она была за счет участия США и Израиля.

На этом всё. Строить школы, больницы, прочую инфраструктуру — всё это здорово, но не за наш счет. У самих школы и больницы разрушенными стоят, на кой черт еще строить из Сирии колонию, причем без какой-то очевидной и выгодной ренты — нефтяные месторождения у самих есть.

Отвечая на вопрос Димитриева, мы ничего не несем в страны третьего мира, потому им ничего не нужно. Мы выполняем ряд обязательств — само собой, не за простое спасибо. Иногда интересы совпадают, иногда нет, но в этом конкурентное преимущество России перед Западом в вопросах вмешательства в личные дела стран — мы не меняем власти и режимы, мы работаем с конкретным правительством по конкретным обговоренным планам.

Придумают, конечно, свою реальность, в которой Сирия стала колонией РФ, и потом сами в ней разочаровываются. Не надо так переживать от собственных ветряных мельниц.

Telegram

Димитриев

В прошлой публикации я имел в виду не инфоборьбу или часто поминаемую в суе "идеологию". Нет, просто способность более-менее наладить жизнь подвластного населения. Без жести навести порядок, обемпечить безопасность, прожиточный минимум, рабочие места, защиту…

www.group-telegram.com/us/parbut.com/5034

12.7K viewsedited  Dec 10 at 13:17

У Москвы никогда не было задачи превратить Сирию в свою колонию. Эксперты зачем-то выдумывают цели, которых никогда не было, и сокрушаются на тему того, что их фантазии не были реализованы. Мы не шли в Сирию как колониальная держава — на этом все сравнения можно прекратить.

Да, и СССР, и США в ХХ веке делали из некоторых, не из всех, стран третьего мира витрины, которые пропагандируют совершенство социалистического или западного лагеря. После окончания холодной войны такая практика сошла на нет — к колониальному прямому управлению никто, конечно, не вернулся, но и церемониться с повышением уровня жизни населения и создания инфраструктуры никто не стал. Ценные ресурсы за бесценок скупались благодаря ТНК и постколониальным связям.

Сирия — это совершенно другая ситуация. Намного большее влияние на политику сирийской власти оказывал тот же Иран, он же и помогал содержать режим Асада года с 2015. Россия преследовала свои собственные интересы — борьба с терроризмом на дальних подступах, конечно же, была, но самой важной для Москвы целью была обкатка вооружений и проверка состояния ВС РФ в контексте высокотехнологичного вооружения. Испытательный полигон, если угодно.

Мы не были допущены, да и сами не хотели выстраивать гражданскую жизнь в Сирии — тем более на такие штуки диктаторы вроде Асада всегда смотрят ревностно. Местные элиты не допустили бы какого-то влияния Москвы, да и как его можно проводить — никому не нравится чувствовать себя колонией, тем более когда метрополия — это чуждая северная держава с иными ценностями и религией. На Ближнем Востоке всё это важно, а уже после роста исламского самосознания суннитов это и вовсе критический момент.

Мы не оккупировали Сирию, чтобы строить там свой режим. Нас туда позвали на правах партнера по безопасности, если совсем конкретно — то обеспечить поддержку с воздуха Асаду, так как у всех его противников она была за счет участия США и Израиля.

На этом всё. Строить школы, больницы, прочую инфраструктуру — всё это здорово, но не за наш счет. У самих школы и больницы разрушенными стоят, на кой черт еще строить из Сирии колонию, причем без какой-то очевидной и выгодной ренты — нефтяные месторождения у самих есть.

Отвечая на вопрос Димитриева, мы ничего не несем в страны третьего мира, потому им ничего не нужно. Мы выполняем ряд обязательств — само собой, не за простое спасибо. Иногда интересы совпадают, иногда нет, но в этом конкурентное преимущество России перед Западом в вопросах вмешательства в личные дела стран — мы не меняем власти и режимы, мы работаем с конкретным правительством по конкретным обговоренным планам.

Придумают, конечно, свою реальность, в которой Сирия стала колонией РФ, и потом сами в ней разочаровываются. Не надо так переживать от собственных ветряных мельниц.

BY Парламент с кнопкой