Цифра дня: Европейский суд по правам человека не рассмотрел ни одно из 689 дел жителей ЛНР
Как рассказала уполномоченный по правам человека в ЛНР Виктория Сердюкова, Генпрокуратура и Министерство госбезопасности республики с 2014 года расследуют преступления Киева на Донбассе. За восемь лет специалисты провели экспертизы, установили места происшествий и составили множество томов уголовных дел.
К февралю в ЛНР подготовили 950 исковых заявлений, 689 направили в ЕСПЧ, но ни один из исков так и не рассмотрели. При этом ЕСПЧ всегда охотно рассматривает дела о «незаконных задержаниях» на несанкционированных митингах в России, обязывая российское государство выплачивать компенсации в несколько тысяч евро. Однако исковые заявления жителей ЛНР по факту военных преступлений с доказательной базой почему-то не рассматривают. Почему? Пускай, это будет риторический вопрос для западного правосудия, которое подбирает только удобные для себя дела.
Очевидно, что на цифре 950 преступления ВСУ не ограничиваются. Например, в марте бойцы ЛНР в ходе наступления обнаружили места массового убийства мирных жителей. Как сообщают в ЛНР, украинские военные выгоняли людей из подвалов и использовали их в качестве живого щита при отступлении. Подобные факты ещё предстоит расследовать, но, видимо, точно не при содействии ЕСПЧ и международной общественности.
#Россия #лнр #еспч @pezdicide никакой химии — только факты
Цифра дня: Европейский суд по правам человека не рассмотрел ни одно из 689 дел жителей ЛНР
Как рассказала уполномоченный по правам человека в ЛНР Виктория Сердюкова, Генпрокуратура и Министерство госбезопасности республики с 2014 года расследуют преступления Киева на Донбассе. За восемь лет специалисты провели экспертизы, установили места происшествий и составили множество томов уголовных дел.
К февралю в ЛНР подготовили 950 исковых заявлений, 689 направили в ЕСПЧ, но ни один из исков так и не рассмотрели. При этом ЕСПЧ всегда охотно рассматривает дела о «незаконных задержаниях» на несанкционированных митингах в России, обязывая российское государство выплачивать компенсации в несколько тысяч евро. Однако исковые заявления жителей ЛНР по факту военных преступлений с доказательной базой почему-то не рассматривают. Почему? Пускай, это будет риторический вопрос для западного правосудия, которое подбирает только удобные для себя дела.
Очевидно, что на цифре 950 преступления ВСУ не ограничиваются. Например, в марте бойцы ЛНР в ходе наступления обнаружили места массового убийства мирных жителей. Как сообщают в ЛНР, украинские военные выгоняли людей из подвалов и использовали их в качестве живого щита при отступлении. Подобные факты ещё предстоит расследовать, но, видимо, точно не при содействии ЕСПЧ и международной общественности.
#Россия #лнр #еспч @pezdicide никакой химии — только факты
BY Системный пестицид
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future.
from us
