Пролетели дни, как полустанки, Где он, чёрный сорок первый год? Кони, атакующие танки, Над Москвой горящий небосвод?
А снега белы, как маскхалаты, А снега багровы, как бинты, Падают безвестные солдаты Возле безымянной высоты.
Вот уже и не дымится рана, Исчезает облачко у рта... Может быть, она не безымянна – Крошечная эта высота?
Не она ль бессмертием зовется?.. Новые настали времена, Глубоки забвения колодцы, Но не забывается война...
Вот у Белорусского вокзала Эшелон из Прошлого застыл. Голову склонили генералы Перед Неизвестным и Простым Рядовым солдатом, Что когда-то Рухнул на бегу у высоты...
Вновь снега белы, как маскхалаты, Вновь снега багровы, как бинты.
Вот он, не вернувшийся из боя, Вышедший на линию огня Для того, чтоб заслонить собою Родину, столицу и меня.
Кто он? Из Сибири, из Рязани? Был убит в семнадцать, в сорок лет?.. И седая женщина глазами Провожает траурный лафет.
«Мальчик мой!» – сухие губы шепчут, Замирают тысячи сердец. Молодые вздрагивают плечи: «Может, это вправду мой отец?»
Никуда от Прошлого не деться, Вновь Война стучится в души к нам. Обжигает, обжигает сердце Благодарность с болью пополам.
Голову склонили генералы, Каждый посуровел и затих... Неизвестный воин, не мечтал он Никогда о почестях таких –
Неизвестный парень, Что когда-то Рухнул на бегу у высоты... Вновь снега белы, как маскхалаты, Вновь снега багровы, как бинты...
Пролетели дни, как полустанки, Где он, чёрный сорок первый год? Кони, атакующие танки, Над Москвой горящий небосвод?
А снега белы, как маскхалаты, А снега багровы, как бинты, Падают безвестные солдаты Возле безымянной высоты.
Вот уже и не дымится рана, Исчезает облачко у рта... Может быть, она не безымянна – Крошечная эта высота?
Не она ль бессмертием зовется?.. Новые настали времена, Глубоки забвения колодцы, Но не забывается война...
Вот у Белорусского вокзала Эшелон из Прошлого застыл. Голову склонили генералы Перед Неизвестным и Простым Рядовым солдатом, Что когда-то Рухнул на бегу у высоты...
Вновь снега белы, как маскхалаты, Вновь снега багровы, как бинты.
Вот он, не вернувшийся из боя, Вышедший на линию огня Для того, чтоб заслонить собою Родину, столицу и меня.
Кто он? Из Сибири, из Рязани? Был убит в семнадцать, в сорок лет?.. И седая женщина глазами Провожает траурный лафет.
«Мальчик мой!» – сухие губы шепчут, Замирают тысячи сердец. Молодые вздрагивают плечи: «Может, это вправду мой отец?»
Никуда от Прошлого не деться, Вновь Война стучится в души к нам. Обжигает, обжигает сердце Благодарность с болью пополам.
Голову склонили генералы, Каждый посуровел и затих... Неизвестный воин, не мечтал он Никогда о почестях таких –
Неизвестный парень, Что когда-то Рухнул на бегу у высоты... Вновь снега белы, как маскхалаты, Вновь снега багровы, как бинты...
Юлия Друнина
BY Филологичка
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments.
from us
