Снилась светская жизнь. Знаете, как бывает, когда долго нет секса, и кажется, что и не нужно, забыла про него, но тело помнит, не требует, но своё возьмёт – приснится незамысловатый сюжет с незамысловатым и даже, вероятней всего, несуществующим персонажем (именно так, в мужском роде) и проснёшься от простого рабоче-крестьянского оргазма.
Вот так примерно и с нетелесными потребностями, наверное. Я не то чтобы люблю развлекаться, потребляя искусство и общение с малознакомыми людьми, но из-за этого сна поняла, что нуждаюсь в чём-то подобном. Всегда была нетусовочным человеком, а после пандемии и вторжения совсем стало сложно вытащить меня в люди. При этом вытащить меня в лес или к морю – пожалуйста, даже встану пораньше и не буду чувствовать себя больной. Впрочем, в лес я вывожу себя преимущественно сама. И грибы приводят меня в восторг неизменно, и любое искусство после этого становится маленьким и локально-человеческим, что не означает совсем ущербности, но означает утрату в моём взгляде вероятности наделения его чем-то типа непреходящести. Но как раз от невечности и кратковременности и ничтожности творимого людьми мне и хочется успеть что-то посмотреть или услышать, а то и потрогать. Но я этого всё чаще и чаще не делаю.
Во сне я ходила по залам с инсталляциями, пила шампанское из высокого стеклянного бокала, подходила к стильно, по-петербуржски (сто раз простите за это, я специально), одетым женщинам, говорила, не помню о чём, но я получала удовольствие от процесса.
Как давно у меня был схожий опыт в реальности? В декабре прошлого года. Тогда я сказала Василисе, что мы идём на выставку Полины Заславской про рыб. «Настя, что случилось?» – спросила она. Словно моей тяги к рыбам, живописи, акварели, Полине и Скидану было недостаточно, чтобы пересилить социофобию, сочетанную именно с тревожностью от необходимости приходить в новое и неизвестное пространство. Теперь зачёркиваем слово “словно” в предыдущем предложении. Потому что Василиса права и видит мои страхи и желания так чётко, как я удалённые предметы в своих новых очках, корректирующих астигматизм. Умолчание важного хорошо, когда оно делается в литературе, для читателя и иногда. А для близких отношений с реальными людьми оно яд. Поэтому я всё рассказала, и мы пошли тусить. Выставка стоила того, чтобы побороть свою одичалость и выйти. И в таких случаях всегда к удивлению оказывается, что я безумно рада людям. Скидан и Полина приглашали на афтепати в мастерскую, но я уверенно отказалась: «Спасибо, мы проводим Глазову до метро».
Умение расставлять приоритеты при множестве желанностей делает приятно, шаром спокойствия располагаясь в тазовой кости и теплом радости увлажняя межрёберное пространство. Расставлять приоритеты с детства было жизненно важно научиться, потому что иначе я могла зависнуть, заколебаться и вечность оставаться на месте, обдумывая свои решения. Мой метод – следовать чувствам. Это не так легко, когда лет 35 из 45 училась их в основном игнорировать, скрывать, блокировать, засовывать в зад и т. п. Тогда чувства говорили, что нужно идти в метро, но где оно находится, я в таких случаях перестаю знать.
После выставки Полины я ещё была на «Фонаре» и недавно ходила в музей, но это вряд ли можно считать светской жизнью в том виде, в котором мне она снится. Однако в музее я нашла шапки! Загадочные шапки моих предков. И расскажу про это вам позже.
Снилась светская жизнь. Знаете, как бывает, когда долго нет секса, и кажется, что и не нужно, забыла про него, но тело помнит, не требует, но своё возьмёт – приснится незамысловатый сюжет с незамысловатым и даже, вероятней всего, несуществующим персонажем (именно так, в мужском роде) и проснёшься от простого рабоче-крестьянского оргазма.
Вот так примерно и с нетелесными потребностями, наверное. Я не то чтобы люблю развлекаться, потребляя искусство и общение с малознакомыми людьми, но из-за этого сна поняла, что нуждаюсь в чём-то подобном. Всегда была нетусовочным человеком, а после пандемии и вторжения совсем стало сложно вытащить меня в люди. При этом вытащить меня в лес или к морю – пожалуйста, даже встану пораньше и не буду чувствовать себя больной. Впрочем, в лес я вывожу себя преимущественно сама. И грибы приводят меня в восторг неизменно, и любое искусство после этого становится маленьким и локально-человеческим, что не означает совсем ущербности, но означает утрату в моём взгляде вероятности наделения его чем-то типа непреходящести. Но как раз от невечности и кратковременности и ничтожности творимого людьми мне и хочется успеть что-то посмотреть или услышать, а то и потрогать. Но я этого всё чаще и чаще не делаю.
Во сне я ходила по залам с инсталляциями, пила шампанское из высокого стеклянного бокала, подходила к стильно, по-петербуржски (сто раз простите за это, я специально), одетым женщинам, говорила, не помню о чём, но я получала удовольствие от процесса.
Как давно у меня был схожий опыт в реальности? В декабре прошлого года. Тогда я сказала Василисе, что мы идём на выставку Полины Заславской про рыб. «Настя, что случилось?» – спросила она. Словно моей тяги к рыбам, живописи, акварели, Полине и Скидану было недостаточно, чтобы пересилить социофобию, сочетанную именно с тревожностью от необходимости приходить в новое и неизвестное пространство. Теперь зачёркиваем слово “словно” в предыдущем предложении. Потому что Василиса права и видит мои страхи и желания так чётко, как я удалённые предметы в своих новых очках, корректирующих астигматизм. Умолчание важного хорошо, когда оно делается в литературе, для читателя и иногда. А для близких отношений с реальными людьми оно яд. Поэтому я всё рассказала, и мы пошли тусить. Выставка стоила того, чтобы побороть свою одичалость и выйти. И в таких случаях всегда к удивлению оказывается, что я безумно рада людям. Скидан и Полина приглашали на афтепати в мастерскую, но я уверенно отказалась: «Спасибо, мы проводим Глазову до метро».
Умение расставлять приоритеты при множестве желанностей делает приятно, шаром спокойствия располагаясь в тазовой кости и теплом радости увлажняя межрёберное пространство. Расставлять приоритеты с детства было жизненно важно научиться, потому что иначе я могла зависнуть, заколебаться и вечность оставаться на месте, обдумывая свои решения. Мой метод – следовать чувствам. Это не так легко, когда лет 35 из 45 училась их в основном игнорировать, скрывать, блокировать, засовывать в зад и т. п. Тогда чувства говорили, что нужно идти в метро, но где оно находится, я в таких случаях перестаю знать.
После выставки Полины я ещё была на «Фонаре» и недавно ходила в музей, но это вряд ли можно считать светской жизнью в том виде, в котором мне она снится. Однако в музее я нашла шапки! Загадочные шапки моих предков. И расскажу про это вам позже.
BY Бес Стыда
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts.
from us
