Верховный суд России за закрытыми дверями вынес вердикт: признать «ЛГБТ-движение» экстремистским и запрещенным на территории страны. На заседании присутствовали только судья и представитель Минюста. Ответчика (за неимением в юридическом поле такового) не было.
Кто-то уже предрекает новый поток эмиграции релокантов из России, кто-то — увеличение доходов в госказну от штрафов. Но тут важно отметить традиционную размытость российского законодательства. Как понять, что именно прилетит за демонстрацию символики или отстаивание своего права на самоопределение в сексуальной ориентации? Это может быть и штраф, и реальный срок (причем довольно суровый).
А также непонятно, какие именно действия карательные органы будут трактовать, как рекламу эстремистского сообщества. Это может быть и радуга, нарисованная на заборе и реклама Skittles. В этом и есть смысл системы — сделать так, чтобы человек боялся лишнее движение сделать «как бы чего не вышло».
На всякий случай напомним, что, согласно общепринятой трактовке, «экстремизм — это призыв социальных масс к насильственным действиям против существующего политического, религиозного или социального строя». А не вот это вот всё.
И, кстати, действия Минюста и судьи Верховного суда ровненько ложатся под определение 282 УК РФ: возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства.
Верховный суд России за закрытыми дверями вынес вердикт: признать «ЛГБТ-движение» экстремистским и запрещенным на территории страны. На заседании присутствовали только судья и представитель Минюста. Ответчика (за неимением в юридическом поле такового) не было.
Кто-то уже предрекает новый поток эмиграции релокантов из России, кто-то — увеличение доходов в госказну от штрафов. Но тут важно отметить традиционную размытость российского законодательства. Как понять, что именно прилетит за демонстрацию символики или отстаивание своего права на самоопределение в сексуальной ориентации? Это может быть и штраф, и реальный срок (причем довольно суровый).
А также непонятно, какие именно действия карательные органы будут трактовать, как рекламу эстремистского сообщества. Это может быть и радуга, нарисованная на заборе и реклама Skittles. В этом и есть смысл системы — сделать так, чтобы человек боялся лишнее движение сделать «как бы чего не вышло».
На всякий случай напомним, что, согласно общепринятой трактовке, «экстремизм — это призыв социальных масс к насильственным действиям против существующего политического, религиозного или социального строя». А не вот это вот всё.
И, кстати, действия Минюста и судьи Верховного суда ровненько ложатся под определение 282 УК РФ: возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства.
Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands.
from us
