По поводу взрывчатки в иконах. То, что тарасы прячут гексоген, электродетонаторы и даже части выстрелов к РПГ-7 в церковную утварь и за лики святых, наверняка уже никого не удивляет.
Но обратите внимание на маршрут: Украина-Румыния–Венгрия–Словакия–Польша–Литва–Латвия. Груз преодолел около 2 000 километров, катаясь по Европе, и только в Псковской области, на российском пункте пропуска, СВУ и прочие «посылки» были обнаружены и изъяты.
Либо перед нами первый в истории случай одновременной коллективной потери обоняния у европейских собак-саперов и слепоты у тамошних пограничников, либо страны, оказывающие военную помощь Украине, теперь разделяют вообще любые действия Киева против России, включая теракты на пасху.
Напомним, что полиция Латвии после массового убийства в «Крокусе» запрещала приближаться к российскому посольству в Риге жителям страны, которые хотели почтить память жертв теракта. Первая реакция Министра иностранных дел Литвы Габриелюса Ландсбергиса на трагедию в Подмосковье — призыв «не терять фокус», размещенный в Твиттере.
На чем же фокусируются Литва, Латвия и их партнеры, если у них под носом провозят 70 кг изготовленной промышленным способом взрывчатки, 91 электродетонатор и части выстрела к РПГ-7?
По поводу взрывчатки в иконах. То, что тарасы прячут гексоген, электродетонаторы и даже части выстрелов к РПГ-7 в церковную утварь и за лики святых, наверняка уже никого не удивляет.
Но обратите внимание на маршрут: Украина-Румыния–Венгрия–Словакия–Польша–Литва–Латвия. Груз преодолел около 2 000 километров, катаясь по Европе, и только в Псковской области, на российском пункте пропуска, СВУ и прочие «посылки» были обнаружены и изъяты.
Либо перед нами первый в истории случай одновременной коллективной потери обоняния у европейских собак-саперов и слепоты у тамошних пограничников, либо страны, оказывающие военную помощь Украине, теперь разделяют вообще любые действия Киева против России, включая теракты на пасху.
Напомним, что полиция Латвии после массового убийства в «Крокусе» запрещала приближаться к российскому посольству в Риге жителям страны, которые хотели почтить память жертв теракта. Первая реакция Министра иностранных дел Литвы Габриелюса Ландсбергиса на трагедию в Подмосковье — призыв «не терять фокус», размещенный в Твиттере.
На чем же фокусируются Литва, Латвия и их партнеры, если у них под носом провозят 70 кг изготовленной промышленным способом взрывчатки, 91 электродетонатор и части выстрела к РПГ-7?
BY ПОЛИТУПРАВА
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Also in the latest update is the ability for users to create a unique @username from the Settings page, providing others with an easy way to contact them via Search or their t.me/username link without sharing their phone number. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today."
from us
