Честно, профессию сценариста сложно любить. Это любовь сквозь страдания, жертвенная любовь, если угодно. Без неё делать то, что делает сценарист каждый день, невозможно.
Сейчас я в достатке. Наверное, получаю чуть больше рынка, хотя еще далек от звезд, как от звезд. Первый раз я понял, что могу стабильно этим зарабатывать, случилось буквально в прошлом году. Понадобилось 10 лет какой-то маниакальной веры в то, что ты делаешь.
Сейчас осознаю, что я, как какой-то бешеный сталкер с официальным запретом на приближение, маниакально пытался влезть во все места, где только может находиться эта профессия.
Она манит, она привлекает и кажется такой недоступной… Кто-то бросает всё это, кто-то начинает любить другое, но не ты. Ты какого-то хрена всё ждёшь и ждёшь взаимности. Думаешь: «Ну чего же тебе надо, сука такая?!»
Оказывается, нужен ты. Ты настоящий. Настоящий ТЫ, если угодно. Ты должен быть ей интересен, в меру эрудирован, свободен. Ты должен быть человеком, который говорит правду. Не врёт себе, в первую очередь. Громко? Зато честно.
Добившись первого внимания, ты, как угорелый, обречён всю жизнь на рост. Невозможно оставаться в этой профессии, не учась, не уча, не пытаясь ежедневно анализировать, перечитывать, переписывать, отсматривать. Стагнация — пошёл в жопу, ты не нужен.
Сидеть по ночам и выходным, смиряться с конкуренцией и цензурой, пить кофе, принимать антидепрессанты, мучаться с желудком, мучаться с никотиновой зависимостью, выслушивать отказы, выслушивать нарративы, выслушивать бредовые идеи, хорошие идеи, средние идеи, выслушивать себя, заставлять себя сидеть, гуглить ретриты, мечтать съездить на ретриты, собирать команду, распускать команду, смотреть, как твои идеи рушатся, пытаться на каждом этапе улучшать свои идеи, ругаться с продюсерами, дружить с продюсерами, пытаться выискивать капельку одобрения (да, нужно хвалить сценаристов! Вы знали?), пытаться оставаться человеком, бросать курить, винить себя за бездействие, винить себя за то, что ты проводишь время с семьёй, идти каждый понедельник к КПТ-психологу, потому что спустя несколько лет понял, что гештальт-терапия — это недоказательная, мать её, психология. Открывать Word, или что там у вас, оптимизировать, расширять, начинать курить снова, винить себя за это, покупать пятый блокнот, хотя остальные не заполнены и на четверть, и писать, писать, писать (нужное ударение подчеркнуть), но любить то, что ты делаешь. Это сложно. Это очень и очень сложно.
Все, кто мешает этому — вы идите нахер, пожалуйста. Отстаньте от сценаристов. Их мало, они незаметные, ранимые душевные стриптизёры, которые пытаются зажечь своими идеями сотни людей, мечтатели, чьи фантазии исполняются в актёрах и декорациях. Они незаменимые и сумасшедшие, их очень много, но постоянно не хватает. Не мешайте сценаристам любить свою работу, потому что на такой вот бескорыстной больной любви всё и держится.
Честно, профессию сценариста сложно любить. Это любовь сквозь страдания, жертвенная любовь, если угодно. Без неё делать то, что делает сценарист каждый день, невозможно.
Сейчас я в достатке. Наверное, получаю чуть больше рынка, хотя еще далек от звезд, как от звезд. Первый раз я понял, что могу стабильно этим зарабатывать, случилось буквально в прошлом году. Понадобилось 10 лет какой-то маниакальной веры в то, что ты делаешь.
Сейчас осознаю, что я, как какой-то бешеный сталкер с официальным запретом на приближение, маниакально пытался влезть во все места, где только может находиться эта профессия.
Она манит, она привлекает и кажется такой недоступной… Кто-то бросает всё это, кто-то начинает любить другое, но не ты. Ты какого-то хрена всё ждёшь и ждёшь взаимности. Думаешь: «Ну чего же тебе надо, сука такая?!»
Оказывается, нужен ты. Ты настоящий. Настоящий ТЫ, если угодно. Ты должен быть ей интересен, в меру эрудирован, свободен. Ты должен быть человеком, который говорит правду. Не врёт себе, в первую очередь. Громко? Зато честно.
Добившись первого внимания, ты, как угорелый, обречён всю жизнь на рост. Невозможно оставаться в этой профессии, не учась, не уча, не пытаясь ежедневно анализировать, перечитывать, переписывать, отсматривать. Стагнация — пошёл в жопу, ты не нужен.
Сидеть по ночам и выходным, смиряться с конкуренцией и цензурой, пить кофе, принимать антидепрессанты, мучаться с желудком, мучаться с никотиновой зависимостью, выслушивать отказы, выслушивать нарративы, выслушивать бредовые идеи, хорошие идеи, средние идеи, выслушивать себя, заставлять себя сидеть, гуглить ретриты, мечтать съездить на ретриты, собирать команду, распускать команду, смотреть, как твои идеи рушатся, пытаться на каждом этапе улучшать свои идеи, ругаться с продюсерами, дружить с продюсерами, пытаться выискивать капельку одобрения (да, нужно хвалить сценаристов! Вы знали?), пытаться оставаться человеком, бросать курить, винить себя за бездействие, винить себя за то, что ты проводишь время с семьёй, идти каждый понедельник к КПТ-психологу, потому что спустя несколько лет понял, что гештальт-терапия — это недоказательная, мать её, психология. Открывать Word, или что там у вас, оптимизировать, расширять, начинать курить снова, винить себя за это, покупать пятый блокнот, хотя остальные не заполнены и на четверть, и писать, писать, писать (нужное ударение подчеркнуть), но любить то, что ты делаешь. Это сложно. Это очень и очень сложно.
Все, кто мешает этому — вы идите нахер, пожалуйста. Отстаньте от сценаристов. Их мало, они незаметные, ранимые душевные стриптизёры, которые пытаются зажечь своими идеями сотни людей, мечтатели, чьи фантазии исполняются в актёрах и декорациях. Они незаменимые и сумасшедшие, их очень много, но постоянно не хватает. Не мешайте сценаристам любить свою работу, потому что на такой вот бескорыстной больной любви всё и держится.
BY Прокрастинавторы
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Anastasia Vlasova/Getty Images
from us
