Расцветы Красоты

«СТАЛКИВАЯСЬ С БОЖЕСТВЕННЫМ, ЧЕЛОВЕК СТАНОВИТСЯ ДРУГИМ»

Отношения между божественным и человеческим возможно исключительно на основе разрыва, и надо принять то, что никакого продолжения человеческого в божественном нет и быть не может. Божественное входит в мир человека, не совпадая с любыми — о нём — представлениями, когда никаких гарантий и условий его принятия нет и быть не может. <...> Сталкиваясь с божественным, человек становится другим. Но если он рассуждает о божественном по меркам себя, то теряет связь с ним, при этом теряя себя. Всё начинает быть путанным, расстроенным и скомканным.

Само столкновение с божественным не может быть растянутым во времени, потому что конечное связано с божественным как со своим пределом. Человек выходит к вечному как к своей границе, и это не может быть продолжением и продлением времени: таковы состояния касания, озарения, пробуждения. Раскрываясь божественному, уже в следующий миг человек оказывается в себе и при себе, но он уже тронут открытой стороной границы: она его коснулась, и человек на миг «выпадает» из времени, но расположиться в вечном не может. Касания вечного нужны человеку потому, что позволяют пережить приобщение к бытию сущего и его событийности.

Но если речь идёт о невозможности преодоления человеком своей конечности в параметрах существования, ему надо сосредоточиться на другом. Непреодолимое надо принять как предел и границу допустимого, но само невозможное нельзя понимать, как нечто данное. Человек сталкивается с невозможным, но не может в него внедриться, он не может разместиться в нём. Вечное — это предел, которого человек может касаться, но он неприступен для расположения. Вот почему любые представления о божественном, включая и душу человека, склонны его обманывать.

(Андрей Сергеев. Своё и другое: «есть» сущего и его тайна)

www.group-telegram.com/us/rastsvetykrasoty.com/2213

1.0K viewsNov 18 at 16:02

«СТАЛКИВАЯСЬ С БОЖЕСТВЕННЫМ, ЧЕЛОВЕК СТАНОВИТСЯ ДРУГИМ»

Отношения между божественным и человеческим возможно исключительно на основе разрыва, и надо принять то, что никакого продолжения человеческого в божественном нет и быть не может. Божественное входит в мир человека, не совпадая с любыми — о нём — представлениями, когда никаких гарантий и условий его принятия нет и быть не может. <...> Сталкиваясь с божественным, человек становится другим. Но если он рассуждает о божественном по меркам себя, то теряет связь с ним, при этом теряя себя. Всё начинает быть путанным, расстроенным и скомканным.

Само столкновение с божественным не может быть растянутым во времени, потому что конечное связано с божественным как со своим пределом. Человек выходит к вечному как к своей границе, и это не может быть продолжением и продлением времени: таковы состояния касания, озарения, пробуждения. Раскрываясь божественному, уже в следующий миг человек оказывается в себе и при себе, но он уже тронут открытой стороной границы: она его коснулась, и человек на миг «выпадает» из времени, но расположиться в вечном не может. Касания вечного нужны человеку потому, что позволяют пережить приобщение к бытию сущего и его событийности.

Но если речь идёт о невозможности преодоления человеком своей конечности в параметрах существования, ему надо сосредоточиться на другом. Непреодолимое надо принять как предел и границу допустимого, но само невозможное нельзя понимать, как нечто данное. Человек сталкивается с невозможным, но не может в него внедриться, он не может разместиться в нём. Вечное — это предел, которого человек может касаться, но он неприступен для расположения. Вот почему любые представления о божественном, включая и душу человека, склонны его обманывать.

(Андрей Сергеев. Своё и другое: «есть» сущего и его тайна)

BY Расцветы Красоты