Минтранс России не поддержал создание в России саморегулируемой организации в сфере авиатакси, выяснил РБК.
Депутаты предлагали закрепить понятие «авиатакси» в Воздушном кодексе и создать в этой сфере саморегулируемую организацию (СРО). Ей предлагалось передать функции допуска участников СРО к полетам, функции сертификации авиатехнии, обучения авиаперсонала.
Передача этих полномочий от Росавиации противоречила бы стандартам Международной организации гражданской авиации (ИКАО) и «неминуемо привела бы к существенным негативным последствиям, связанным со снижением уровня безопасности полетов», посчитал Минтранс.
В Минэкономразвития поддержали закрепление понятия «авиатакси», но попросили изучить существующую практику функционирования СРО в сфере авиации.
В СССР как авиатакси использовали более 17 тыс. Ан-2 и более 5 тыс. Як-12, летавших на более чем 1,5 тыс. аэродромов в райцентрах «и на десятки тысяч посадочных площадок практически в каждой деревне страны», указывалось в пояснительной записке к проекту.
Минтранс России не поддержал создание в России саморегулируемой организации в сфере авиатакси, выяснил РБК.
Депутаты предлагали закрепить понятие «авиатакси» в Воздушном кодексе и создать в этой сфере саморегулируемую организацию (СРО). Ей предлагалось передать функции допуска участников СРО к полетам, функции сертификации авиатехнии, обучения авиаперсонала.
Передача этих полномочий от Росавиации противоречила бы стандартам Международной организации гражданской авиации (ИКАО) и «неминуемо привела бы к существенным негативным последствиям, связанным со снижением уровня безопасности полетов», посчитал Минтранс.
В Минэкономразвития поддержали закрепление понятия «авиатакси», но попросили изучить существующую практику функционирования СРО в сфере авиации.
В СССР как авиатакси использовали более 17 тыс. Ан-2 и более 5 тыс. Як-12, летавших на более чем 1,5 тыс. аэродромов в райцентрах «и на десятки тысяч посадочных площадок практически в каждой деревне страны», указывалось в пояснительной записке к проекту.
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." NEWS
from us
