Любителям теории заговора напоминаем, что ровно неделю назад Марат Гельман был официально включен Росфинмониторингом в список террористов и экстремистов. Только с этой переквалификацией связаны сегодняшние обыски в музее PERMM.
Фото для иллюстрации событий лучше, чем это мы не нашли. «Марат Гельман (в черном плюшевом ведре на голове) позирует в обнимку с террористами и убийцами». Раньше подпись к фото звучала так. Теперь все просто. «Четыре террориста».
Любителям теории заговора напоминаем, что ровно неделю назад Марат Гельман был официально включен Росфинмониторингом в список террористов и экстремистов. Только с этой переквалификацией связаны сегодняшние обыски в музее PERMM.
Фото для иллюстрации событий лучше, чем это мы не нашли. «Марат Гельман (в черном плюшевом ведре на голове) позирует в обнимку с террористами и убийцами». Раньше подпись к фото звучала так. Теперь все просто. «Четыре террориста».
One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from us
