Я у мамы богослов

Итак, богословский романтизм является отказом от попыток построить религию на разуме. Но при этом, остается сугубо модернистским в том смысле, что, избегая столкновения религии с разумом, тем самым признает непоколебимость устоев рационализма. Романтизм - философия тех, кто как бы отказывается бороться с засильем рационализма. Богословский романтизм - тоже капитуляция. Он вытесняет религию в сферу иррационального, чтобы она смогла выжить. Шлейермахер, выражаясь словами Августа Хопкинса Стронга, «освободил христианство от оков рационализма». Браун добавляет: «Но он также погрузил его в болото сентиментальности». Он же отмечает, что благодаря Шлейермахеру, христианство выжило в протестантской Европе эпохи модернизма, но эта выжившая христианская религия была уже иной – религией чувств: она уже не была религией Нового Завета или вселенских символов веры.

Самое, на мой взгляд, опасное в романтизированном, чувственном христианстве то, что оно, декларируя свой консерватизм, следует тенденции вытеснять религию в сферу личного. Декларируя веру в, например, воскресение Христа, оно больше обеспокоено не объективным значением этого историко-искупительного деяния Бога, а субъективным переживанием этого события. «Христос воскрес в наших сердцах», - это не прославление Христа, а изгнание Его из мира действительного и актуального в мир субъективного. Здесь я должен оговориться и сказать, что не утверждаю, что современные евангельские верующие не верят в историчность воскресения, вовсе нет! Но они не верят в объективное значение историчности воскресения.

И вот почему. Воскресение Христа - это начало нового творения, Он - первенец из умерших, Его воскресение - надежда нашего воскресения, начало конца грешного мира и власти смерти. Теперь Он - Царь Небесного Царства, которое пришло на землю (слово «небесное» означает принадлежность, а не место; выражение «царство небесное» буквально означает «царство, которое принадлежит небесам», но ни в коем случае не «царство на небесах»). Абсолютно все великие и жалкие либо склонятся перед Ним, либо будут жестоко наказаны. Господство Христа, если верить Новому Завету - объективный факт, с которым не поспорит ни одна армия мира.

А мы продолжаем проповедовать и слушать проповеди о том, как подчинить Иисусу разные сферы своей жизни.

www.group-telegram.com/us/reformedtheologyandmemes.com/81

690 viewsSep 30 at 10:59

Итак, богословский романтизм является отказом от попыток построить религию на разуме. Но при этом, остается сугубо модернистским в том смысле, что, избегая столкновения религии с разумом, тем самым признает непоколебимость устоев рационализма. Романтизм - философия тех, кто как бы отказывается бороться с засильем рационализма. Богословский романтизм - тоже капитуляция. Он вытесняет религию в сферу иррационального, чтобы она смогла выжить. Шлейермахер, выражаясь словами Августа Хопкинса Стронга, «освободил христианство от оков рационализма». Браун добавляет: «Но он также погрузил его в болото сентиментальности». Он же отмечает, что благодаря Шлейермахеру, христианство выжило в протестантской Европе эпохи модернизма, но эта выжившая христианская религия была уже иной – религией чувств: она уже не была религией Нового Завета или вселенских символов веры.

Самое, на мой взгляд, опасное в романтизированном, чувственном христианстве то, что оно, декларируя свой консерватизм, следует тенденции вытеснять религию в сферу личного. Декларируя веру в, например, воскресение Христа, оно больше обеспокоено не объективным значением этого историко-искупительного деяния Бога, а субъективным переживанием этого события. «Христос воскрес в наших сердцах», - это не прославление Христа, а изгнание Его из мира действительного и актуального в мир субъективного. Здесь я должен оговориться и сказать, что не утверждаю, что современные евангельские верующие не верят в историчность воскресения, вовсе нет! Но они не верят в объективное значение историчности воскресения.

И вот почему. Воскресение Христа - это начало нового творения, Он - первенец из умерших, Его воскресение - надежда нашего воскресения, начало конца грешного мира и власти смерти. Теперь Он - Царь Небесного Царства, которое пришло на землю (слово «небесное» означает принадлежность, а не место; выражение «царство небесное» буквально означает «царство, которое принадлежит небесам», но ни в коем случае не «царство на небесах»). Абсолютно все великие и жалкие либо склонятся перед Ним, либо будут жестоко наказаны. Господство Христа, если верить Новому Завету - объективный факт, с которым не поспорит ни одна армия мира.

А мы продолжаем проповедовать и слушать проповеди о том, как подчинить Иисусу разные сферы своей жизни.

BY Я у мамы богослов