Telegram Group & Telegram Channel
Александра Крышка:
Когда я впервые увидела название, в голову сразу пришли строки Твардовского из поэмы «Василий Теркин»:
Страшный бой идет, кровавый,
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле.


Невольно проводишь параллель, ведь оба произведения написаны в военное время. Еще одна точка соприкосновения – понятие «слава». Александр Твардовский использует это слово в прямом значении. Однако контекст предает ему негативный окрас. Алексей Шорохов, напротив, выносит его в название не только повести, но и всей книги. Кажется, изначально писатель в понятие «слава» вкладывает совершенно иной смысл, далекий от современности. Это не та волна популярности и узнаваемости, которая сегодня накрывает тиктокеров и прочих лицедеев. Здесь другое. Как заметил Михаил Крупин в своей статье: «Первое, чем удивляет книга Алексея Шорохова, — своим названием. Уже в нём — новый ракурс взгляда на войну. «Бранная слава» — словно взгляд из ХIX, а то и XVIII в., с их духовным неразменным золотом, имперским пафосом завоевания пространств, истовой верой в богоданность государей…». Алексей Алексеевич отсылает нас к тем далёким временам, когда на поле брани искали истину. И ради победы Отечества воин без оглядки отдавал самый ценный дар Бога – свою жизнь.

Десятки лет прошли с победы в Великой Отечественной войне, и в 2022 году на долю русского человека снова выпало тяжёлое испытание – вступить в бой не жизнь, а на смерть. Сдюжит ли? Кажется, что ответ на этот вопрос и ищет писатель. Кто же из героев повести стал обладателем той самой бранной славы? Сопоставим двух персонажей.

С историей Соболя Шорохов знакомит читателя в самом начале произведения: «Соболь был личность легендарная на фронте» [с. 90]. За спиной «боевого командира» Афган и две Чечни. На каждую войну по ранению. В пятьдесят пять он «думал дожить свой век с женой и детьми. Младшими. В Подмосковье» [с. 91]. С приходом войны просто не смог остаться в стороне. Соболь родом из Краматорска – города в Донецкой Народной Республике. Перед нами разворачивается прописанная до мельчайших деталей картина современного боя: ВСУ бьют по раненым, над машиной висит «птичка». Когда водитель погибает, за руль садится Соболь. Пока Аким, Макс и Шрек молятся, читая девяностый псалом, Толя Звонарь, так звали героя на самом деле, смиренно ведёт «буханку» под обстрелом. Его смертельно ранит осколок от последнего снаряда. Чуть больше 6 страниц потребовалось Шорохову, чтобы показать того, кто был удостоен бранной славы. Того, кто исполнил священный долг воина – положил душу свою за други своя. «Или это именно его молитва, вытекавшая из него, <…> и спасла всех этих наспех перебинтованных доходяг в салоне?». Шорохов заключает: «Очень, очень не многие могут подняться до такой молитвы. Соболь поднялся и застыл на её вершине» [с. 95-96].

Совсем иной славы удостоен Яша – боец, комиссованный после ампутации ноги. Потерял он её на заминированном поле, по которому его и ещё одного бойца после недолгого плена всушники отправили к своим. Именно этот подвиг и привлекал корреспондентов газет и телевидения. «Подвига там Яша, по его разумению, никакого не совершал, тем не менее с каждым разом его рассказы становились всё красочнее, враги всё безобразнее» [с. 136]. Герой чаще стал появляться в СМИ. Он обрел ныне популярный статус – военный эксперт. Проза Шорохова крайне публицистична, отчетливо слышен в ней голос современности. Яша, уже награждённый Золотой Звездой Героя России, закулисами ток-шоу одного из федеральных каналов, слышит рассказ редакторши о том, как она «чуть с ума не сошла», помогая сыну избежать мобилизации. Какой яркий контраст мирной московской жизни и тяжёлых военных будней! Но разве только московской? На той же странице: «про Клещеевку сегодня ни слова! Все всё поняли? Украинцы говорят, что взяли. Наши молчат. И мы молчим» [с. 138]. Описанное автором – не новость, конечно. Мы и сами замечаем подобное, смотря каналы первого мультиплекса.

Подробнее:
https://ruskline.ru/opp/2025/02/25/kto_budet_udostoen_brannoi_slavy

Подписаться на канал



group-telegram.com/ruskline_ru/36024
Create:
Last Update:

Александра Крышка:
Когда я впервые увидела название, в голову сразу пришли строки Твардовского из поэмы «Василий Теркин»:
Страшный бой идет, кровавый,
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле.


Невольно проводишь параллель, ведь оба произведения написаны в военное время. Еще одна точка соприкосновения – понятие «слава». Александр Твардовский использует это слово в прямом значении. Однако контекст предает ему негативный окрас. Алексей Шорохов, напротив, выносит его в название не только повести, но и всей книги. Кажется, изначально писатель в понятие «слава» вкладывает совершенно иной смысл, далекий от современности. Это не та волна популярности и узнаваемости, которая сегодня накрывает тиктокеров и прочих лицедеев. Здесь другое. Как заметил Михаил Крупин в своей статье: «Первое, чем удивляет книга Алексея Шорохова, — своим названием. Уже в нём — новый ракурс взгляда на войну. «Бранная слава» — словно взгляд из ХIX, а то и XVIII в., с их духовным неразменным золотом, имперским пафосом завоевания пространств, истовой верой в богоданность государей…». Алексей Алексеевич отсылает нас к тем далёким временам, когда на поле брани искали истину. И ради победы Отечества воин без оглядки отдавал самый ценный дар Бога – свою жизнь.

Десятки лет прошли с победы в Великой Отечественной войне, и в 2022 году на долю русского человека снова выпало тяжёлое испытание – вступить в бой не жизнь, а на смерть. Сдюжит ли? Кажется, что ответ на этот вопрос и ищет писатель. Кто же из героев повести стал обладателем той самой бранной славы? Сопоставим двух персонажей.

С историей Соболя Шорохов знакомит читателя в самом начале произведения: «Соболь был личность легендарная на фронте» [с. 90]. За спиной «боевого командира» Афган и две Чечни. На каждую войну по ранению. В пятьдесят пять он «думал дожить свой век с женой и детьми. Младшими. В Подмосковье» [с. 91]. С приходом войны просто не смог остаться в стороне. Соболь родом из Краматорска – города в Донецкой Народной Республике. Перед нами разворачивается прописанная до мельчайших деталей картина современного боя: ВСУ бьют по раненым, над машиной висит «птичка». Когда водитель погибает, за руль садится Соболь. Пока Аким, Макс и Шрек молятся, читая девяностый псалом, Толя Звонарь, так звали героя на самом деле, смиренно ведёт «буханку» под обстрелом. Его смертельно ранит осколок от последнего снаряда. Чуть больше 6 страниц потребовалось Шорохову, чтобы показать того, кто был удостоен бранной славы. Того, кто исполнил священный долг воина – положил душу свою за други своя. «Или это именно его молитва, вытекавшая из него, <…> и спасла всех этих наспех перебинтованных доходяг в салоне?». Шорохов заключает: «Очень, очень не многие могут подняться до такой молитвы. Соболь поднялся и застыл на её вершине» [с. 95-96].

Совсем иной славы удостоен Яша – боец, комиссованный после ампутации ноги. Потерял он её на заминированном поле, по которому его и ещё одного бойца после недолгого плена всушники отправили к своим. Именно этот подвиг и привлекал корреспондентов газет и телевидения. «Подвига там Яша, по его разумению, никакого не совершал, тем не менее с каждым разом его рассказы становились всё красочнее, враги всё безобразнее» [с. 136]. Герой чаще стал появляться в СМИ. Он обрел ныне популярный статус – военный эксперт. Проза Шорохова крайне публицистична, отчетливо слышен в ней голос современности. Яша, уже награждённый Золотой Звездой Героя России, закулисами ток-шоу одного из федеральных каналов, слышит рассказ редакторши о том, как она «чуть с ума не сошла», помогая сыну избежать мобилизации. Какой яркий контраст мирной московской жизни и тяжёлых военных будней! Но разве только московской? На той же странице: «про Клещеевку сегодня ни слова! Все всё поняли? Украинцы говорят, что взяли. Наши молчат. И мы молчим» [с. 138]. Описанное автором – не новость, конечно. Мы и сами замечаем подобное, смотря каналы первого мультиплекса.

Подробнее:
https://ruskline.ru/opp/2025/02/25/kto_budet_udostoen_brannoi_slavy

Подписаться на канал

BY Русская народная линия


Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260

Share with your friend now:
group-telegram.com/ruskline_ru/36024

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from us


Telegram Русская народная линия
FROM American