arxiv:2411.10575 Постоянные позиции и исследовательские карьеры (Tenure and Research Trajectories) Authors: Giorgio Tripodi, et al. Comments: 61 pages
А эта статья уже про постоянные (tenure) позиции.
Авторы исследуют (на примере 12 000 карьерных траекторий), как меняется продуктивных ученых в преддверии постоянной позиции (tenure track) и после поучения. Основной тренд такой.
Перед получением продуктивность растет. (Это понятно: постоянную работу в академии получить крайне сложно, поэтому надо демонстрировать очень высокие результаты). А вот дальше в разных дисциплинах по разному. В лабораторных исследованиях продуктивность мало меняется, а вот в более теоретических (аворы выделяют математику и социологию) продуктивность резко падает. Причем, после получения постоянной позиции ученые (ожидаемо) начинают заниматься более рискованными проектами. Но продуктивность от этого в среднем страдает (меньше высокоцитируемых работ).
arxiv:2411.10575 Постоянные позиции и исследовательские карьеры (Tenure and Research Trajectories) Authors: Giorgio Tripodi, et al. Comments: 61 pages
А эта статья уже про постоянные (tenure) позиции.
Авторы исследуют (на примере 12 000 карьерных траекторий), как меняется продуктивных ученых в преддверии постоянной позиции (tenure track) и после поучения. Основной тренд такой.
Перед получением продуктивность растет. (Это понятно: постоянную работу в академии получить крайне сложно, поэтому надо демонстрировать очень высокие результаты). А вот дальше в разных дисциплинах по разному. В лабораторных исследованиях продуктивность мало меняется, а вот в более теоретических (аворы выделяют математику и социологию) продуктивность резко падает. Причем, после получения постоянной позиции ученые (ожидаемо) начинают заниматься более рискованными проектами. Но продуктивность от этого в среднем страдает (меньше высокоцитируемых работ).
"There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK.
from us
