Пока я пытаюсь понять, есть ли жизнь после отпуска, несколько историй встреченных мной русскоязычных (относительно) афганцев.
1) Учился в Киеве в вузе на связиста, в 1989 году вернулся домой. В 90-е во время боевых действий его диплом сгорел в пожаре. Украинцы документы об образовании восстанавливать отказались, так как прошло больше 5 лет. Теперь работает в ковровой лавке.
2) Несколько лет назад отучился в Уфе на юриста, идеально знает русский язык и законы. Хотел остаться, но запретил отец, сказал, что нужно сначала жениться. Вернулся, женился. А Россия больше не выдает визу. Жарит шашлыки в небольшой кебабной в Кабуле.
3) Сын просоветского полевого командира времен Афганской войны Исмат Муслима. В детстве бывал в "Артеке". После падения правительства Наджибуллы семья уже почившего атамана переехала в Пакистан. Сейчас приезжает в Кабул работать в отеле. Помнит несколько русских слов. При этом один из братьев живет где-то в России, но контакт давно потерян.
Пока я пытаюсь понять, есть ли жизнь после отпуска, несколько историй встреченных мной русскоязычных (относительно) афганцев.
1) Учился в Киеве в вузе на связиста, в 1989 году вернулся домой. В 90-е во время боевых действий его диплом сгорел в пожаре. Украинцы документы об образовании восстанавливать отказались, так как прошло больше 5 лет. Теперь работает в ковровой лавке.
2) Несколько лет назад отучился в Уфе на юриста, идеально знает русский язык и законы. Хотел остаться, но запретил отец, сказал, что нужно сначала жениться. Вернулся, женился. А Россия больше не выдает визу. Жарит шашлыки в небольшой кебабной в Кабуле.
3) Сын просоветского полевого командира времен Афганской войны Исмат Муслима. В детстве бывал в "Артеке". После падения правительства Наджибуллы семья уже почившего атамана переехала в Пакистан. Сейчас приезжает в Кабул работать в отеле. Помнит несколько русских слов. При этом один из братьев живет где-то в России, но контакт давно потерян.
Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children.
from us
