Глава Кореневского района, видимо, лишилась должности вслед за своим суджанским коллегой. Несложно вспомнить события первых дней после 6 августа и многочисленные интервью кореневцев и суджанцев с их рассказами об эвакуации и деятельности местных властей, чтобы понять, что сегодняшние события закономерны. Региональные власти в условиях чрезвычайной ситуации долго оттягивали прямую коммуникацию с многочисленными жителями эвакуированных территорий, но после публичных протестов переселенцев, на которые пришлось реагировать федцентру, не встречаться уже было нельзя. И власти столкнулись с «другой реальностью» и характером оценок местных глав, реакцией на которые становится не раздача медалей, а решения об увольнении.
Один мой коллега эффектно заметил, что курская региональная власть сегодня похожа на ящерицу, отбрасывающую хвосты. Важно понимать, что логика событий неумолима – мы уже писали, что масштабный аудит готовности региона к возможному вторжению, а также подробный разбор действий региональных и местных властей после 6 августа должны рано или поздно произойти. Ожидалось, что это случится после освобождения территории области, но активность переселённых граждан, по-видимому, ускоряет события. Наиболее реалистичным сегодня видится сценарий точечных кадровых решений с усилением контроля (и, надеемся, ресурсной помощи) федценра за работой региональных и местных властей по решению проблем переселенцев и восстановлению уже освобождённых территорий. На каком-то этапе деятельность областной власти будет оценена в комплексном формате, и это может стать переломным моментом для регионального истеблишмента.
Глава Кореневского района, видимо, лишилась должности вслед за своим суджанским коллегой. Несложно вспомнить события первых дней после 6 августа и многочисленные интервью кореневцев и суджанцев с их рассказами об эвакуации и деятельности местных властей, чтобы понять, что сегодняшние события закономерны. Региональные власти в условиях чрезвычайной ситуации долго оттягивали прямую коммуникацию с многочисленными жителями эвакуированных территорий, но после публичных протестов переселенцев, на которые пришлось реагировать федцентру, не встречаться уже было нельзя. И власти столкнулись с «другой реальностью» и характером оценок местных глав, реакцией на которые становится не раздача медалей, а решения об увольнении.
Один мой коллега эффектно заметил, что курская региональная власть сегодня похожа на ящерицу, отбрасывающую хвосты. Важно понимать, что логика событий неумолима – мы уже писали, что масштабный аудит готовности региона к возможному вторжению, а также подробный разбор действий региональных и местных властей после 6 августа должны рано или поздно произойти. Ожидалось, что это случится после освобождения территории области, но активность переселённых граждан, по-видимому, ускоряет события. Наиболее реалистичным сегодня видится сценарий точечных кадровых решений с усилением контроля (и, надеемся, ресурсной помощи) федценра за работой региональных и местных властей по решению проблем переселенцев и восстановлению уже освобождённых территорий. На каком-то этапе деятельность областной власти будет оценена в комплексном формате, и это может стать переломным моментом для регионального истеблишмента.
Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices.
from us
