В общем, вся история развития Эфиопской революции сопровождалась безостановочной вооруженной борьбой левых против левых, о которой я раз вкратце уже писал. Парадокс, но т.н. правые и консерваторы не были главными акторами эфиопской трагедии, их сопротивление было достаточно унылым и в целом бесперспективным. Однако на протяжении всех 16 лет (1975-91) революционная Эфиопия существовала в формате непрекращающейся гражданской войны, в рамках которой различные фракции марксистов-ленинцев с оружием в руках выясняли кто из них подлинный продолжатель “дела Ленина-Сталина”, а кто - просто “ревизионист” и “империалистическая марионетка”.
И раз уж в этом году Эфиопская революция празднует полувековой юбилей, можно маленько углубиться в её детали. Всё-таки, по своему масштабу и количеству пролитой крови это была, вероятно, самая грандиозная революция на африканском континенте за весь 20 век. Сделаю пару-тройку заметок на этот счет. Не уверен, что это будет сильно интересно, но для расширения кругозора немногих вполне сойдет.
В общем, вся история развития Эфиопской революции сопровождалась безостановочной вооруженной борьбой левых против левых, о которой я раз вкратце уже писал. Парадокс, но т.н. правые и консерваторы не были главными акторами эфиопской трагедии, их сопротивление было достаточно унылым и в целом бесперспективным. Однако на протяжении всех 16 лет (1975-91) революционная Эфиопия существовала в формате непрекращающейся гражданской войны, в рамках которой различные фракции марксистов-ленинцев с оружием в руках выясняли кто из них подлинный продолжатель “дела Ленина-Сталина”, а кто - просто “ревизионист” и “империалистическая марионетка”.
И раз уж в этом году Эфиопская революция празднует полувековой юбилей, можно маленько углубиться в её детали. Всё-таки, по своему масштабу и количеству пролитой крови это была, вероятно, самая грандиозная революция на африканском континенте за весь 20 век. Сделаю пару-тройку заметок на этот счет. Не уверен, что это будет сильно интересно, но для расширения кругозора немногих вполне сойдет.
Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from us
