В 1970 году Калашникова и Волжина перевели «Острова в океане» Хэмингуэя. Мы про них уже говорили.
Но не говорили про алкоголь. А он в романе, практически, отдельный персонаж. Автопортрет старины Хэма бухает чуть не на каждой странице.
Любимое у него «a gin and tonic water with a piece of lime peel in the glass and a few drops of Angostura in the drink», то есть «джину с тоником и кусочком лимонной корки, прибавив в стакан несколько капель ангостуры». Ангостура — это венесуэльский Биттнер, правда, послабже, всего 46 градусов. Джин с тоником герой наливает поровну.
Лайм в лимон превращали зачем-то неоднократно. Может, как Никита, поверили Насте, что лаймы — это недозревшие лимоны? Загадка.
«The bottle of Booth’s yellow gin, some limes on a plate, a knife, and a bottle of Schweppes’s Indian Tonic Water» — «бутылку бутсовского жёлтого джину, блюдечко с лимоном и бутылку индийского тоника “Швеппс”». Нож переводчицы решили этому буйному не давать.
Кто знает за этот джин — мы его, по-простому зовём «Бутс». Хотя, правильно, действительно — «бутсовский». А «Швеппс» — единственный бренд, удостоившийся большой буквы. Хотя он, по логике, тоже «швеппсовский».
Когда тоника у бармена нет, герой пьёт «a whisky sour then». «Ну, тогда виски с лимоном». Что ж, виски сауэр — это, действительно, с лимонным соком, сахаром и, иногда, яичным белком. «With Irish whisky and no sugar», — просит герой. «Ирландского виски с лимоном и без сахара», — наливают ему Калашникова с Волжиной.
Хэмингуэй не гнушался и пива.
«Heineken beer» — «гейнекенское пиво». В целом.. Если немецкий поэт Heinrich Heine — Генрих Гейне, то почему бы голландскому Heineken’у не быть гейнекенским?
«A bottle of Pilsner» — «бутылку пльзенского». Пльзенское — тоже буквальный перевод с немецкого.
Есть вероятность, что дураки — мы, которые сейчас все эти марки зовём неграмотно.
Но, если вдруг захотите пить, как Хэмингуэй, инструкции я оставила.
Но не говорили про алкоголь. А он в романе, практически, отдельный персонаж. Автопортрет старины Хэма бухает чуть не на каждой странице.
Любимое у него «a gin and tonic water with a piece of lime peel in the glass and a few drops of Angostura in the drink», то есть «джину с тоником и кусочком лимонной корки, прибавив в стакан несколько капель ангостуры». Ангостура — это венесуэльский Биттнер, правда, послабже, всего 46 градусов. Джин с тоником герой наливает поровну.
Лайм в лимон превращали зачем-то неоднократно. Может, как Никита, поверили Насте, что лаймы — это недозревшие лимоны? Загадка.
«The bottle of Booth’s yellow gin, some limes on a plate, a knife, and a bottle of Schweppes’s Indian Tonic Water» — «бутылку бутсовского жёлтого джину, блюдечко с лимоном и бутылку индийского тоника “Швеппс”». Нож переводчицы решили этому буйному не давать.
Кто знает за этот джин — мы его, по-простому зовём «Бутс». Хотя, правильно, действительно — «бутсовский». А «Швеппс» — единственный бренд, удостоившийся большой буквы. Хотя он, по логике, тоже «швеппсовский».
Когда тоника у бармена нет, герой пьёт «a whisky sour then». «Ну, тогда виски с лимоном». Что ж, виски сауэр — это, действительно, с лимонным соком, сахаром и, иногда, яичным белком. «With Irish whisky and no sugar», — просит герой. «Ирландского виски с лимоном и без сахара», — наливают ему Калашникова с Волжиной.
Хэмингуэй не гнушался и пива.
«Heineken beer» — «гейнекенское пиво». В целом.. Если немецкий поэт Heinrich Heine — Генрих Гейне, то почему бы голландскому Heineken’у не быть гейнекенским?
«A bottle of Pilsner» — «бутылку пльзенского». Пльзенское — тоже буквальный перевод с немецкого.
Есть вероятность, что дураки — мы, которые сейчас все эти марки зовём неграмотно.
Но, если вдруг захотите пить, как Хэмингуэй, инструкции я оставила.
Артефакты.Четвёртый
Ладно, я вас обманула, у меня ещё один завалялся.
«Хождение по мукам» 1957 года. В фильме втором, «Восемнадцатый год», в сцене ресторана в Екатеринославе (позднее — Днепропетровске), актрисе Чародеевой наливает, судя по рюмке, портвейн или настойку, несимпатичный пожилой джентльмен.
Предвижу вопросы — Чародееву играет совершенно нездешней красоты Джемма Фирсова.
Но меня в этой сцене порадовала работа цеха реквизиторов.
Причём, видно, как наскребали реквизит по сусекам, но с любовью к делу. Франт и сердцеед Бессонов присылает женщине корзину — буквально — фиалок. Самые роскошные цветы, которые, как я понимаю, смогли найти на послевоенном Мосфильме. Одновременно для демонстрации разложения в ставке красного командира в кадр положили шкуру тигра! Настоящую.
А в сцене ресторана отчётливо видна нам сейчас трогательная пивная бутылка Carlsberg.
Ладно, я вас обманула, у меня ещё один завалялся.
«Хождение по мукам» 1957 года. В фильме втором, «Восемнадцатый год», в сцене ресторана в Екатеринославе (позднее — Днепропетровске), актрисе Чародеевой наливает, судя по рюмке, портвейн или настойку, несимпатичный пожилой джентльмен.
Предвижу вопросы — Чародееву играет совершенно нездешней красоты Джемма Фирсова.
Но меня в этой сцене порадовала работа цеха реквизиторов.
Причём, видно, как наскребали реквизит по сусекам, но с любовью к делу. Франт и сердцеед Бессонов присылает женщине корзину — буквально — фиалок. Самые роскошные цветы, которые, как я понимаю, смогли найти на послевоенном Мосфильме. Одновременно для демонстрации разложения в ставке красного командира в кадр положили шкуру тигра! Настоящую.
А в сцене ресторана отчётливо видна нам сейчас трогательная пивная бутылка Carlsberg.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Нотр-Дам-де-Пари
Ой, а у кого это такой романтичный муж, что подарил на 14-е билеты на французскую труппу знаменитого мюзикла?
А. Это же у меня💙
Мне кажется, Нотр-Дам — это такой же Millennial core, как и Гарри Поттер, просто хуже монетизированный.
У Димы вот были диски с мюзиклом, у моей школьной подружки Катьки — аудиокассеты.
Видео спектакля с Гару и Бруно Пельтье мы иногда просто так смотрим или в машине слушаем. Диме музыка нравится, а я просто ловлю «жу-жу», «ля-лю».. В ночь перед походом перечитала все субтитры, чтобы понимать, о чём речь.
Был бы у меня в Белграде принтер, я бы даже распечатала.
Помню, после концерта Раммштайна мы пошли смотреть документальный фильм про группу и там Тилль Линдеманн рассказывал, как на первый концерт в России люди массово принесли распечатки песен на немецком с переводом. Он назвал это «пришло 80 тысяч выпускников Института Гёте».
А я подумала: «Это гениально!» Во-первых, ты можешь подпевать, а, во-вторых, можешь не подпевать — вдруг ты не согласен с текстом?
Дима решил попытаться сам догадаться, что происходит в мюзикле, но в антракте сдался. Я рассказала ему, кто тут о чём переживает, а во втором акте старалась дать краткую аннотацию после каждой песни.
— Квазимодо говорит: «Мир не справедлив, вот бы был справедлив», — Диме очень нравилось.
Были, кстати, сербские субтитры. Но они мешали воспринимать происходящее всерьёз. Эсмеральда с Фебом в борделе, он ей поёт свой лямур-тужур, а субтитры: «Мой кревет».
«Кревет» — это «кровать». Ну, видимо, и «постель» тоже.
Если говорить о постановке вообще, то, наверное, в вакууме она должна производить ошеломляющее впечатление. 200 тонн только декораций! Но, когда ты сравниваешь новый состав с легендами, то новички всегда проиграют. Хотя, я бы вживую и ещё раз сходила.
Ой, а у кого это такой романтичный муж, что подарил на 14-е билеты на французскую труппу знаменитого мюзикла?
А. Это же у меня
Мне кажется, Нотр-Дам — это такой же Millennial core, как и Гарри Поттер, просто хуже монетизированный.
У Димы вот были диски с мюзиклом, у моей школьной подружки Катьки — аудиокассеты.
Видео спектакля с Гару и Бруно Пельтье мы иногда просто так смотрим или в машине слушаем. Диме музыка нравится, а я просто ловлю «жу-жу», «ля-лю».. В ночь перед походом перечитала все субтитры, чтобы понимать, о чём речь.
Был бы у меня в Белграде принтер, я бы даже распечатала.
Помню, после концерта Раммштайна мы пошли смотреть документальный фильм про группу и там Тилль Линдеманн рассказывал, как на первый концерт в России люди массово принесли распечатки песен на немецком с переводом. Он назвал это «пришло 80 тысяч выпускников Института Гёте».
А я подумала: «Это гениально!» Во-первых, ты можешь подпевать, а, во-вторых, можешь не подпевать — вдруг ты не согласен с текстом?
Дима решил попытаться сам догадаться, что происходит в мюзикле, но в антракте сдался. Я рассказала ему, кто тут о чём переживает, а во втором акте старалась дать краткую аннотацию после каждой песни.
— Квазимодо говорит: «Мир не справедлив, вот бы был справедлив», — Диме очень нравилось.
Были, кстати, сербские субтитры. Но они мешали воспринимать происходящее всерьёз. Эсмеральда с Фебом в борделе, он ей поёт свой лямур-тужур, а субтитры: «Мой кревет».
«Кревет» — это «кровать». Ну, видимо, и «постель» тоже.
Если говорить о постановке вообще, то, наверное, в вакууме она должна производить ошеломляющее впечатление. 200 тонн только декораций! Но, когда ты сравниваешь новый состав с легендами, то новички всегда проиграют. Хотя, я бы вживую и ещё раз сходила.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Местная медицина
У азиатов часто есть два имени: родное непроизносимое и европейское. Но, вообще-то, у нас тоже заграницей по два имени. Я — не «Татьяна», а «Таня», Дима тоже везде «Dima» для простоты.
И только на Кипре..
Представляется он местным: «Дима». «А, как? Димитрис?» Им Димитрис проще воспринять.
Я даже на этом выбила ему крутого врача.
Оформляла что-то типа местного полиса ОМС, увидела терапевта с зашкаливающим рейтингом и подала к нему Димину заявку с сопроводительным письмом. С сопроводительным. К врачу. Мол, мне было бы приятно иметь дело с таким убедительным профессионалом, как вы..
Доктор заявку принял, а на первом приёме сказал, что новых пациентов вообще-то не берёт, но он — Деметрис, и Дима «Димитрис», так что тёзку уж он забрал.
Я, конечно, думаю, что дело было в моём медоточивом сопроводительном, но ладно.
С приёма Дима пришёл разочарованный.
— Он сказал мне: «Расслабьтесь. Вы на Кипре. Идите и живите свою лучшую жизнь». Мне так не нравится. Я хочу прийти к врачу и чтобы: «У вас осталось три дня. Если не прооперируетесь в течение трёх дней, то придётся отрезать ногу до локтя». А ты вообще с болью в горле приходил.
Я, конечно, исповедую на острове мантру «это не они медленные, это ты тревожный», но концептуально согласна, что ничто так не напрягает, как врач, игнорирующий твои жалобы.
И, раз уж нам доступны такие блага цивилизации, как русскоговорящие и неравнодушные врачи, то грех было бы ими не воспользоваться.
Хочу напомнить про классный сервис «НаПоправку», которым можно пользоваться по всему миру. Работает он так: вы заходите в приложение, пишете свой вопрос или высылаете анализы в чат со специалистом. Терапевты и педиатры работают круглосуточно. Ограничений на количество вопросов по подписке нет — вас не отпустят с нерешённой проблемой, расшифруют анализы, дадут второе мнение или скорректируют приём уже назначенных лекарств.
Задавать вопросы можно по всем членам семьи (в безлимит включены консультации для 5 человек). Работает это всё круглосуточно, без выходных и сопроводительных писем.
Если вам нужна была напоминалка заняться своим здоровьем, то, считайте, что это — она.
У меня для вас промокод ТANYA70 — он даёт скидку 70% на годовую подписку (~6500₽) и 15% на первый месяц.
Скачивайте приложение, оформляйте подписку и будьте здоровы!
Реклама: ООО «НАПОПРАВКУ.РУ», ИНН: 7801622126
ЕСТЬ ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ. НЕОБХОДИМО ПРОКОНСУЛЬТИРОВАТЬСЯ СО СПЕЦИАЛИСТОМ. 18+
У азиатов часто есть два имени: родное непроизносимое и европейское. Но, вообще-то, у нас тоже заграницей по два имени. Я — не «Татьяна», а «Таня», Дима тоже везде «Dima» для простоты.
И только на Кипре..
Представляется он местным: «Дима». «А, как? Димитрис?» Им Димитрис проще воспринять.
Я даже на этом выбила ему крутого врача.
Оформляла что-то типа местного полиса ОМС, увидела терапевта с зашкаливающим рейтингом и подала к нему Димину заявку с сопроводительным письмом. С сопроводительным. К врачу. Мол, мне было бы приятно иметь дело с таким убедительным профессионалом, как вы..
Доктор заявку принял, а на первом приёме сказал, что новых пациентов вообще-то не берёт, но он — Деметрис, и Дима «Димитрис», так что тёзку уж он забрал.
Я, конечно, думаю, что дело было в моём медоточивом сопроводительном, но ладно.
С приёма Дима пришёл разочарованный.
— Он сказал мне: «Расслабьтесь. Вы на Кипре. Идите и живите свою лучшую жизнь». Мне так не нравится. Я хочу прийти к врачу и чтобы: «У вас осталось три дня. Если не прооперируетесь в течение трёх дней, то придётся отрезать ногу до локтя». А ты вообще с болью в горле приходил.
Я, конечно, исповедую на острове мантру «это не они медленные, это ты тревожный», но концептуально согласна, что ничто так не напрягает, как врач, игнорирующий твои жалобы.
И, раз уж нам доступны такие блага цивилизации, как русскоговорящие и неравнодушные врачи, то грех было бы ими не воспользоваться.
Хочу напомнить про классный сервис «НаПоправку», которым можно пользоваться по всему миру. Работает он так: вы заходите в приложение, пишете свой вопрос или высылаете анализы в чат со специалистом. Терапевты и педиатры работают круглосуточно. Ограничений на количество вопросов по подписке нет — вас не отпустят с нерешённой проблемой, расшифруют анализы, дадут второе мнение или скорректируют приём уже назначенных лекарств.
Задавать вопросы можно по всем членам семьи (в безлимит включены консультации для 5 человек). Работает это всё круглосуточно, без выходных и сопроводительных писем.
Если вам нужна была напоминалка заняться своим здоровьем, то, считайте, что это — она.
У меня для вас промокод ТANYA70 — он даёт скидку 70% на годовую подписку (~6500₽) и 15% на первый месяц.
Скачивайте приложение, оформляйте подписку и будьте здоровы!
Реклама: ООО «НАПОПРАВКУ.РУ», ИНН: 7801622126
ЕСТЬ ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ. НЕОБХОДИМО ПРОКОНСУЛЬТИРОВАТЬСЯ СО СПЕЦИАЛИСТОМ. 18+
Одноразки
Не знаю. Такие странные мысли в голову приходят..
Вылезло мне в «Линкдине» уведомление «Поздравьте Имя-Фамилия с новой должностью, теперь он Executive Director» компании, которую я тоже хорошо знаю. Поздравляю, конечно,но не от всего сердца.
Но не могу отделаться от мысли, что это же Лёша.. Тот Лёша, который, спору нет, классный чувак. И умный, и рассудительный. Просто в моей голове главное впечатление о нём — как в поезде Челябинск−Новосибирск он во время санитарной зоны отлил в тамбуре в тетрапак из-под сока.
И, наверняка, он совсем другой человек. Но мы тогда так угарали всей студенческой делегацией над его находчивостью, что этот факт — главный в моём впечатлении о нём. Мы, ведь, особо и не общались после той конференции.. И, получается, так, что вот он ссыт в тетрапак — фью-ить — а вот он уже Executive Director.
Или «Вконтакте» я до сих пор в друзьях у всяких чуваков с потока в универе. И на этой же неделе мне приносит пост девочки из параллельной группы, которую я помню на первом курсе. Вот она стоит в коридоре, рыдает навзрыд, упёршись в стенку лбом. Подходит её парень (вроде, они чуть ли не сразу в сентябре начали встречаться, а сейчас благополучно женаты), успокаивает её, гладит по голове, а она продолжает задыхаться в рыданиях.
И так происходит один раз, второй раз, третий.. Всегда коридор, всегда эта истерика. Я ещё думала: «Зачем ты с такими нервишками на прикладную математику-то пошла?»
И вот ей 33, и лента новостей приносит мне её сторисы: «Уместно ли психологу шутить во время сеансов? Я отвечаю уверенное да! Я всегда стараюсь подбодрить клиента..»
И она, наверняка, другой человек. Просто в моей голове она навсегда — девочка, рыдающая в коридоре после пары матана.
Думаю, какой вывод сделать. Либо разумный, что, скорее всего, это звенья одной цепи, просто я вижу всего два, а так всё логично: чтобы догадаться поссать в тетрапак нужно определённо креативное мышление, тяга к нестандартным решениям и смелость, что ведёт нас к предпринимательскому подходу и должности. Как и слёзы, нервы, желание разобраться в себе, а, значит, желание и разобраться, и помочь другим с их переживаниями.
Либо никакой — мне больше нравится без вывода, просто поржать, что для кого-то я, например, — девочка, которая у Катьки на даче блевала в лесу. Между сосенок. Тоже где-нибудь у меня «директор директоров» прочитают, — поржут.
Книгу вот издала.
Тоже цепочка: пила, веселилась. Собирала истории.
Но всё равно смешно ужасно такие контрасты ловить.
Не знаю. Такие странные мысли в голову приходят..
Вылезло мне в «Линкдине» уведомление «Поздравьте Имя-Фамилия с новой должностью, теперь он Executive Director» компании, которую я тоже хорошо знаю. Поздравляю, конечно,
Но не могу отделаться от мысли, что это же Лёша.. Тот Лёша, который, спору нет, классный чувак. И умный, и рассудительный. Просто в моей голове главное впечатление о нём — как в поезде Челябинск−Новосибирск он во время санитарной зоны отлил в тамбуре в тетрапак из-под сока.
И, наверняка, он совсем другой человек. Но мы тогда так угарали всей студенческой делегацией над его находчивостью, что этот факт — главный в моём впечатлении о нём. Мы, ведь, особо и не общались после той конференции.. И, получается, так, что вот он ссыт в тетрапак — фью-ить — а вот он уже Executive Director.
Или «Вконтакте» я до сих пор в друзьях у всяких чуваков с потока в универе. И на этой же неделе мне приносит пост девочки из параллельной группы, которую я помню на первом курсе. Вот она стоит в коридоре, рыдает навзрыд, упёршись в стенку лбом. Подходит её парень (вроде, они чуть ли не сразу в сентябре начали встречаться, а сейчас благополучно женаты), успокаивает её, гладит по голове, а она продолжает задыхаться в рыданиях.
И так происходит один раз, второй раз, третий.. Всегда коридор, всегда эта истерика. Я ещё думала: «Зачем ты с такими нервишками на прикладную математику-то пошла?»
И вот ей 33, и лента новостей приносит мне её сторисы: «Уместно ли психологу шутить во время сеансов? Я отвечаю уверенное да! Я всегда стараюсь подбодрить клиента..»
И она, наверняка, другой человек. Просто в моей голове она навсегда — девочка, рыдающая в коридоре после пары матана.
Думаю, какой вывод сделать. Либо разумный, что, скорее всего, это звенья одной цепи, просто я вижу всего два, а так всё логично: чтобы догадаться поссать в тетрапак нужно определённо креативное мышление, тяга к нестандартным решениям и смелость, что ведёт нас к предпринимательскому подходу и должности. Как и слёзы, нервы, желание разобраться в себе, а, значит, желание и разобраться, и помочь другим с их переживаниями.
Либо никакой — мне больше нравится без вывода, просто поржать, что для кого-то я, например, — девочка, которая у Катьки на даче блевала в лесу. Между сосенок. Тоже где-нибудь у меня «директор директоров» прочитают, — поржут.
Книгу вот издала.
Тоже цепочка: пила, веселилась. Собирала истории.
Но всё равно смешно ужасно такие контрасты ловить.
Греческий язык
Буду ныть. Греческий — боль.
Причём, он не боль «вообще», он боль конкретно для меня. В очередной раз убеждаюсь, что к языкам у меня отрицательные способности.
Я понимаю, что есть люди, которые учат языки по приколу.
«Одна моя подруга реставрировала древние иконы и случайно выучила греческий..»
Ой, иди в жопу!
Мы недавно с Полинкой считали: ну, условно, с пятого класса мы английский учим. Это почти 25 лет. И я до сих пор не знаю язык. Я не могу на нём свободно читать, слушать или говорить.
У третьего языка есть всего два преимущества. Во-первых, второй начинает казаться тебе не таким уж и сложным.
Во-вторых, ты не строишь иллюзий, что есть некая прогрессивная методика, особый препод, классная приложуха, благодаря которой после четверти века страданий у тебя вдруг получится. Нет.
Я чувствую себя продирающейся через бурелом, раздирающей кожу об ветки, и только изредка ловящей сквозь плотную крону солнечный лучик в виде смешного или знакомого слова. И это никогда не кончится.
Ну, хоть, будучи взрослым, ты меньше загоняешься из-за своего порока. Учиться — почётно, ёпта.
И такие же взрослые в группе не угарают над тобой, а терпят молча. Я, конечно, всё равно себя с ними сравниваю. Тяжело быть самой глупой в классе. Вот Сергей из моей группы уже чуть ли не на B1 пробовал сдавать, ясен-красен, у него лучше получается. А вот Даша пришла, как и я, с нулём, а уже шпрехает.
Хорошая новость в том, что выбора-то нет. Учить-то надо. Поэтому сжали зубы — и алга.
Буду ныть. Греческий — боль.
Причём, он не боль «вообще», он боль конкретно для меня. В очередной раз убеждаюсь, что к языкам у меня отрицательные способности.
Я понимаю, что есть люди, которые учат языки по приколу.
«Одна моя подруга реставрировала древние иконы и случайно выучила греческий..»
Ой, иди в жопу!
Мы недавно с Полинкой считали: ну, условно, с пятого класса мы английский учим. Это почти 25 лет. И я до сих пор не знаю язык. Я не могу на нём свободно читать, слушать или говорить.
У третьего языка есть всего два преимущества. Во-первых, второй начинает казаться тебе не таким уж и сложным.
Во-вторых, ты не строишь иллюзий, что есть некая прогрессивная методика, особый препод, классная приложуха, благодаря которой после четверти века страданий у тебя вдруг получится. Нет.
Я чувствую себя продирающейся через бурелом, раздирающей кожу об ветки, и только изредка ловящей сквозь плотную крону солнечный лучик в виде смешного или знакомого слова. И это никогда не кончится.
Ну, хоть, будучи взрослым, ты меньше загоняешься из-за своего порока. Учиться — почётно, ёпта.
И такие же взрослые в группе не угарают над тобой, а терпят молча. Я, конечно, всё равно себя с ними сравниваю. Тяжело быть самой глупой в классе. Вот Сергей из моей группы уже чуть ли не на B1 пробовал сдавать, ясен-красен, у него лучше получается. А вот Даша пришла, как и я, с нулём, а уже шпрехает.
Хорошая новость в том, что выбора-то нет. Учить-то надо. Поэтому сжали зубы — и алга.
Деды (Часть 4)
Примерно в том же разговоре с маманькой я впервые услышала, что дед был любящим отцом.
Может, стоит чуть специфичнее: любящим отцом маленьких детей. Мне думается, что быть родителем взрослых детей — это другой навык.
Дед Лёша в силу работы чуть не по полгода был в море. Керченский пролив замерзал. Однажды навигация прекратилась аж на четыре месяца и моряки остались там, где их застала зима.
Зато, когда возвращался, он привозил дочерям невиданные подарки: маленькие грампластинки, размером с блюдце, с детскими песенками; первый на всей улице электрический утюг; сахарный самолётик, полый внутри, как шоколадный Дед Мороз; детскую фарфоровую посуду; синюю вазу для цветов. Мама со старшей сестрой играли в библиотеку — раздавали детские книги подружкам по формулярам.
Более того, я рассказала тётиленину историю про то, как они втроём с сёстрами забивались под одеяло, чтобы не слышать ругань родителей, а маманька сказала, что такое невозможно физически, потому что к моменту, когда её младшая сестра Лена могла уже что-то запомнить, старшая Надя уже вышла замуж и уехала. Так что тётя Лена зачем-то приукрашивает. Но давайте сойдёмся на том, что я неправильно услышала.
И в моей голове стали наслаиваться друг на друга два образа: любящего и заботливого отца и равнодушного до сварливости деда.
Там как было.. В 1974 дед с бабушкой Аней развелись. Обожаю семейную присказку по этому поводу, что «прожили вместе двадцать пять лет, а потом поняли, что не сошлись характерами». Дом в Азове поделили пополам, бабушка продала свою половину и уехала на Урал. По тысяче она сразу раздала дочерям. Мои на эти деньги купили ковёр, который сейчас висит у них в спальне, и швейную машинку.
Дед же остался жить в своей половине дома, сошёлся с соседкой, Маргаритой Ивановной, бездетной преподавательницей французского языка. Есть, кстати, семейные фотографии со встреч, где бабушка спокойно позирует рядом с Маргаритой Ивановной. Такое ощущение, что не с такой уж прям и ненавистью они с дедом расстались..
Дальше родителям много что было вспомнить, когда я посадила их на диван, документируя эпоху.
— Это я тебе тогда шубу привёз и Тане детское питание..
— Нет, шубу ты привёз, когда вы с Серёжей ездили по профсоюзной путёвке Псков−Новгород−Ленинград, это май 91-го был. Тане тогда ещё питание рано было. А потом ты один ездил по путёвке в Гродно в 92-м и заехал в Азов.
Я обожаю это поколение, которое меряет время рождением детей и профсоюзными путёвками.
— А ближе не было? — уточняю я.
— Оно в Азове производилось на комбинате детского питания.
— Мне дед достал рюкзаков семь этого питания, а мест на Адлер−Новосибирск нет. Взял Адлер−Москва, занял полвагона! Еду и думаю: «А как я разгружать-то буду?» А там Валера, брат Маргариты Ивановны, в Москве как заскочил в вагон, как скидал все банки..
— Ничего не сказать, женщина она была отзывчивая. И брат у неё, видишь как..
— Дед к нам тогда наезжал, месяца три жил у нас в 98-м, хотел прибиться. Но мы их с Маргаритой Ивановной не хотели к себе в одну комнату подселять. Мы им предложили: давайте вы продаёте свои дома и покупаете недалеко от нас в Новосибирске квартиру. Но не успели договориться.
— У неё ж была кошка. А соседский пацан надел этой кошке на голову консервную банку. Маргарита Ивановна так разнервничалась.. А на следующий день скоропостижно умерла. Папа ещё и из-за этого с соседями поругался. Да и тяжело уже было в таком возрасте дом тянуть..
— Но его же сначала к себе тётя Надя забрала? Почему он у нас-то в итоге оказался? — не унимаюсь я.
— В 1990 году умер дядя Вася, железнодорожник, депутат, брат отца. Я полетела на похороны в Златоуст. Владику тогда было два месяца, тётя Лена не ездила на похороны. А на следующий день у меня был билет в Челябинск на самолёт. Мы поехали в Миасс на плацкарте Лену повидать. Дед и говорит: «Вот, Света, как дядю Васю хоронили: все паровозы гудели, процессия была, знамя несли.. А меня в Азове так не похоронят». И я ему сказала: «Когда ты захочешь, я тебя заберу к себе». Бабу Аню забрала Лена, а я, поскольку обещала, забрала его.
Примерно в том же разговоре с маманькой я впервые услышала, что дед был любящим отцом.
Может, стоит чуть специфичнее: любящим отцом маленьких детей. Мне думается, что быть родителем взрослых детей — это другой навык.
Дед Лёша в силу работы чуть не по полгода был в море. Керченский пролив замерзал. Однажды навигация прекратилась аж на четыре месяца и моряки остались там, где их застала зима.
Зато, когда возвращался, он привозил дочерям невиданные подарки: маленькие грампластинки, размером с блюдце, с детскими песенками; первый на всей улице электрический утюг; сахарный самолётик, полый внутри, как шоколадный Дед Мороз; детскую фарфоровую посуду; синюю вазу для цветов. Мама со старшей сестрой играли в библиотеку — раздавали детские книги подружкам по формулярам.
Более того, я рассказала тётиленину историю про то, как они втроём с сёстрами забивались под одеяло, чтобы не слышать ругань родителей, а маманька сказала, что такое невозможно физически, потому что к моменту, когда её младшая сестра Лена могла уже что-то запомнить, старшая Надя уже вышла замуж и уехала. Так что тётя Лена зачем-то приукрашивает. Но давайте сойдёмся на том, что я неправильно услышала.
И в моей голове стали наслаиваться друг на друга два образа: любящего и заботливого отца и равнодушного до сварливости деда.
Там как было.. В 1974 дед с бабушкой Аней развелись. Обожаю семейную присказку по этому поводу, что «прожили вместе двадцать пять лет, а потом поняли, что не сошлись характерами». Дом в Азове поделили пополам, бабушка продала свою половину и уехала на Урал. По тысяче она сразу раздала дочерям. Мои на эти деньги купили ковёр, который сейчас висит у них в спальне, и швейную машинку.
Дед же остался жить в своей половине дома, сошёлся с соседкой, Маргаритой Ивановной, бездетной преподавательницей французского языка. Есть, кстати, семейные фотографии со встреч, где бабушка спокойно позирует рядом с Маргаритой Ивановной. Такое ощущение, что не с такой уж прям и ненавистью они с дедом расстались..
Дальше родителям много что было вспомнить, когда я посадила их на диван, документируя эпоху.
— Это я тебе тогда шубу привёз и Тане детское питание..
— Нет, шубу ты привёз, когда вы с Серёжей ездили по профсоюзной путёвке Псков−Новгород−Ленинград, это май 91-го был. Тане тогда ещё питание рано было. А потом ты один ездил по путёвке в Гродно в 92-м и заехал в Азов.
Я обожаю это поколение, которое меряет время рождением детей и профсоюзными путёвками.
— А ближе не было? — уточняю я.
— Оно в Азове производилось на комбинате детского питания.
— Мне дед достал рюкзаков семь этого питания, а мест на Адлер−Новосибирск нет. Взял Адлер−Москва, занял полвагона! Еду и думаю: «А как я разгружать-то буду?» А там Валера, брат Маргариты Ивановны, в Москве как заскочил в вагон, как скидал все банки..
— Ничего не сказать, женщина она была отзывчивая. И брат у неё, видишь как..
— Дед к нам тогда наезжал, месяца три жил у нас в 98-м, хотел прибиться. Но мы их с Маргаритой Ивановной не хотели к себе в одну комнату подселять. Мы им предложили: давайте вы продаёте свои дома и покупаете недалеко от нас в Новосибирске квартиру. Но не успели договориться.
— У неё ж была кошка. А соседский пацан надел этой кошке на голову консервную банку. Маргарита Ивановна так разнервничалась.. А на следующий день скоропостижно умерла. Папа ещё и из-за этого с соседями поругался. Да и тяжело уже было в таком возрасте дом тянуть..
— Но его же сначала к себе тётя Надя забрала? Почему он у нас-то в итоге оказался? — не унимаюсь я.
— В 1990 году умер дядя Вася, железнодорожник, депутат, брат отца. Я полетела на похороны в Златоуст. Владику тогда было два месяца, тётя Лена не ездила на похороны. А на следующий день у меня был билет в Челябинск на самолёт. Мы поехали в Миасс на плацкарте Лену повидать. Дед и говорит: «Вот, Света, как дядю Васю хоронили: все паровозы гудели, процессия была, знамя несли.. А меня в Азове так не похоронят». И я ему сказала: «Когда ты захочешь, я тебя заберу к себе». Бабу Аню забрала Лена, а я, поскольку обещала, забрала его.
Деды (Часть 5)
— Он цену заломил — 120 тысяч за полдома. Это чтобы ходить через соседей. Я тогда походил по их улице, посмотрел — у него-то дом турлучный, а на этой же улице кирпичный продавали за 70..
— Турлучный?
— Турлучный — это ставится стенка из двухметрового камыша, связками такими, и замазывается глиной с обеих сторон, а крыша соломенная.
— Но и продали за 120. Правда, в 2005-м. И Надя взяла из них 16 тысяч — за оформление, нотариусу..
— Дед бухтел..
— На похороны Маргариты Ивановны приехали тётя Надя с Антоном, забрали деда к себе на Кубань, а, раз решили его перевозить, то наш отец поехал его забирать.
Это я уже смутно помню. Приехал отец в Краснодарский край и нагрузил к нам в Сибирь чуть не вагон дедовых вещей и мебели.
Я стала вспоминать свой опыт.
Это был 2000-й. Брат уже съехал в общагу при универе, его комнату благословили деду. И вот ведь какая штука.. Дед прожил с нами шесть лет. Шесть! Это много. И, получается, до моих пятнадцати он жил. А я, буквально, помню только один раз, когда он проявил себя как близкий человек.
Я поставила обед в жестяной миске (жёлтой такой, её тоже дед привёз) разогреваться на плите, и напрочь забыла про него. Через несколько часов дед пришёл домой — бой в Крыму, всё в дыму, — я думала, будет орать (я регулярно так что-нибудь сжигала, никогда не орали, но тут думала — будут), забилась в спальню наедине со стыдом, а дед спокойно проветрил кухню, выкинул остатки еды и каким-то чудом оттёр с миски нагар до почти первозданного вида. Мама даже не узнала про случившееся.
И — да. Это очень миленькая история. Но не маловато ли для шести лет жизни в одной квартире с родным дедушкой?
И, поймите правильно, я просто пытаюсь разобраться в своих чувствах.
Я очень много помню из той жизни.
Дед питался только кашами и рыбой. Рассмотрите этот вариант, если хотите дожить до ста.
Но с рыбой он творил такое, чего казахи с мясом не умеют. То есть рецепт-то был простой — почти всегда на пару, но сколько видов рыбы он ел! Как Чак Норрис — все.
Покупал он её всегда сам и, разумеется, отличал свежую по двум десяткам параметров.
Ещё у него была огромная — с мою голову — ракушка, в которой принято слушать море, ещё одна такая же гигантская створка морской раковины и залитая воском крабья клешня. В детстве мне нравилось их рассматривать, а сейчас оказалось, что ракушка умещается в ладонь. Но я всё равно рада, что маманька её после смерти деда сохранила.
А на стену в своей комнате он повесил репродукцию «Девятого вала». Причём репродукция была на листе фанеры и где-то в его переездах потёрлась ровно над гребнем морской пены — там образовались белые проплешины. Поэтому мне вплоть до первого похода в Русский музей волна казалась сильно выше.
На застольях дед всегда запевал «Раскинулось море широко», отец подшучивал: «Щас он свои сорок два куплета допоёт, поедим». Но все слушали. Старость надо уважать.
Ещё у него была любимая застольная «Редко, друзья нам встречаться приходится». В ней он, не признавая культ личности, всегда пропевал «Выпьем за Родину, выпьем за Сталина, выпьем и снова нальём».
Знаю, что в таком же виде он пел её и на тётилениной безалкогольной (привет горбачёвскому сухому закону) свадьбе.
— Он запевает «выпьем, выпьем», а все переглядываются: чё пить-то?! А я смотрю, — рассказывает отец в тысяча первый раз эту историю, — молодёжь всё бегает в мужской туалет, а возвращается каждый раз пьянее и пьянее! А это они в бачок водку спрятали! Самая пьяная безалкогольная свадьба, на которой я был!
— Он цену заломил — 120 тысяч за полдома. Это чтобы ходить через соседей. Я тогда походил по их улице, посмотрел — у него-то дом турлучный, а на этой же улице кирпичный продавали за 70..
— Турлучный?
— Турлучный — это ставится стенка из двухметрового камыша, связками такими, и замазывается глиной с обеих сторон, а крыша соломенная.
— Но и продали за 120. Правда, в 2005-м. И Надя взяла из них 16 тысяч — за оформление, нотариусу..
— Дед бухтел..
— На похороны Маргариты Ивановны приехали тётя Надя с Антоном, забрали деда к себе на Кубань, а, раз решили его перевозить, то наш отец поехал его забирать.
Это я уже смутно помню. Приехал отец в Краснодарский край и нагрузил к нам в Сибирь чуть не вагон дедовых вещей и мебели.
Я стала вспоминать свой опыт.
Это был 2000-й. Брат уже съехал в общагу при универе, его комнату благословили деду. И вот ведь какая штука.. Дед прожил с нами шесть лет. Шесть! Это много. И, получается, до моих пятнадцати он жил. А я, буквально, помню только один раз, когда он проявил себя как близкий человек.
Я поставила обед в жестяной миске (жёлтой такой, её тоже дед привёз) разогреваться на плите, и напрочь забыла про него. Через несколько часов дед пришёл домой — бой в Крыму, всё в дыму, — я думала, будет орать (я регулярно так что-нибудь сжигала, никогда не орали, но тут думала — будут), забилась в спальню наедине со стыдом, а дед спокойно проветрил кухню, выкинул остатки еды и каким-то чудом оттёр с миски нагар до почти первозданного вида. Мама даже не узнала про случившееся.
И — да. Это очень миленькая история. Но не маловато ли для шести лет жизни в одной квартире с родным дедушкой?
И, поймите правильно, я просто пытаюсь разобраться в своих чувствах.
Я очень много помню из той жизни.
Дед питался только кашами и рыбой. Рассмотрите этот вариант, если хотите дожить до ста.
Но с рыбой он творил такое, чего казахи с мясом не умеют. То есть рецепт-то был простой — почти всегда на пару, но сколько видов рыбы он ел! Как Чак Норрис — все.
Покупал он её всегда сам и, разумеется, отличал свежую по двум десяткам параметров.
Ещё у него была огромная — с мою голову — ракушка, в которой принято слушать море, ещё одна такая же гигантская створка морской раковины и залитая воском крабья клешня. В детстве мне нравилось их рассматривать, а сейчас оказалось, что ракушка умещается в ладонь. Но я всё равно рада, что маманька её после смерти деда сохранила.
А на стену в своей комнате он повесил репродукцию «Девятого вала». Причём репродукция была на листе фанеры и где-то в его переездах потёрлась ровно над гребнем морской пены — там образовались белые проплешины. Поэтому мне вплоть до первого похода в Русский музей волна казалась сильно выше.
На застольях дед всегда запевал «Раскинулось море широко», отец подшучивал: «Щас он свои сорок два куплета допоёт, поедим». Но все слушали. Старость надо уважать.
Ещё у него была любимая застольная «Редко, друзья нам встречаться приходится». В ней он, не признавая культ личности, всегда пропевал «Выпьем за Родину, выпьем за Сталина, выпьем и снова нальём».
Знаю, что в таком же виде он пел её и на тётилениной безалкогольной (привет горбачёвскому сухому закону) свадьбе.
— Он запевает «выпьем, выпьем», а все переглядываются: чё пить-то?! А я смотрю, — рассказывает отец в тысяча первый раз эту историю, — молодёжь всё бегает в мужской туалет, а возвращается каждый раз пьянее и пьянее! А это они в бачок водку спрятали! Самая пьяная безалкогольная свадьба, на которой я был!
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Карнавал-2025
В этом году к карнавалу в Лимасоле мы подготовились, купив дрон.
Может быть, в следующем дозреем до костюмов. Правда, Димин глаз загорелся только, когда он увидел бородатого парня, одетого под Ведьмака. Что открывает для меня неограниченные перспективы в выборе женского парного костюма. Геральт невероятно любвеобилен.
На этот раз мы были умнее и выносливее: прошлись от моря и парковки с платформами до офиса, посмотрели парад с балкона, а потом, за главным кольцом с фонтаном, встали в толпе смотреть проходящие процессии. В конце ещё по городу пошли гулять. Итого: день потрачен. Карнавал посмотрен от души.
В этом году к карнавалу в Лимасоле мы подготовились, купив дрон.
Может быть, в следующем дозреем до костюмов. Правда, Димин глаз загорелся только, когда он увидел бородатого парня, одетого под Ведьмака. Что открывает для меня неограниченные перспективы в выборе женского парного костюма. Геральт невероятно любвеобилен.
На этот раз мы были умнее и выносливее: прошлись от моря и парковки с платформами до офиса, посмотрели парад с балкона, а потом, за главным кольцом с фонтаном, встали в толпе смотреть проходящие процессии. В конце ещё по городу пошли гулять. Итого: день потрачен. Карнавал посмотрен от души.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Филиппины
Мои фавориты этого года — филиппинцы. Хотя, будем честны — скорее, филиппинки.
Самая организованная группа. Пока участники с других платформ просто чиллят, попивают пивко, эти дамы танцуют строем четыре или пять часов подряд. В этом году хоть прохладно было, а в прошлом — ещё и по жаре..
Я так впечатлилась, что даже про флаг страны почитала. Там красный цвет — мужество нации, синий — мир. Как везде. Но только у Филиппин флаг меняется. Если страна ни с кем не воюет, то сверху — синяя полоса, а если воюет, то флаг переворачивается и сверху оказывается красная полоса.
Так что мы наблюдаем делегацию мирных филиппинок.
Мои фавориты этого года — филиппинцы. Хотя, будем честны — скорее, филиппинки.
Самая организованная группа. Пока участники с других платформ просто чиллят, попивают пивко, эти дамы танцуют строем четыре или пять часов подряд. В этом году хоть прохладно было, а в прошлом — ещё и по жаре..
Я так впечатлилась, что даже про флаг страны почитала. Там красный цвет — мужество нации, синий — мир. Как везде. Но только у Филиппин флаг меняется. Если страна ни с кем не воюет, то сверху — синяя полоса, а если воюет, то флаг переворачивается и сверху оказывается красная полоса.
Так что мы наблюдаем делегацию мирных филиппинок.
Деды (Часть 6)
Дед носил слуховой аппарат и каждый день слушал радио. Было два сеанса: с утра о погоде и вечером о новостях. А радиоточка у нас была в дверном проёме на кухне. Чтобы слышать, что по радио говорят, он вставал по стойке «смирно» и прислонялся ухом к радиоточке. И вот идёшь в это время на кухню — дед стоит во фрунт, новости слушает. Ну, слушает и слушает.
А жил он у нас настолько долго, что я уже даже начала встречаться со своим первым парнем. Он деда застал. Зашёл как-то за мной, а я решила одеться потеплее, в джинсы, и ушла переодеваться. И вот, стоит мой парень в коридоре, мнётся: «Здрасьте», а дед в дверях кухни у радио на него так и зыркает! Ну, или ему так показалось, что зыркает. А дед просто новости слушал.
Но, самое главное воспоминание о деде — как он бесконечно лечился. Дед прямо-таки состоял из народной медицины.
Он привёз с собой из Азова топчан. Это такая сколоченная из досок кровать с исчезающе тонким матрасом. На ней даже лежать было неудобно, но дед считал, что спать полезно на твёрдом и спал на своём топчане.
Когда он переезжал от нас в свою квартиру в 82 года, младший зять предложил ему забрать кровать одного из внуков. Дед заметил, что спать на таком мягком матрасе вредно для спины. Зять ответил ему:
— Папа, вашей спине уже ничего не вредно.
После чего был сразу разжалован в нелюбимые зятья, а его место в рейтинге занял мой отец.
Если серьёзно, отец, конечно, постоянно над дедом подтрунивал. Во-первых, это, в принципе, его modus vivendi, а, во-вторых, да, подтрунивал, но, однако, согласился взять пожилого родственника в заработанную для своей семьи жилплощадь, со всем уважением съездил, перевёз его полдома вещей в нашу хрущёвку. Да, отпуская по этому поводу ироничные комментарии. Но дед получил всё, что хотел.
Он выписывал себе газету «ЗОЖ».
Я как-то ездила помогать с лекциями Алексею Водовозову. После выступлений мы сели в ресторане и я рассказала про деда, который дожил до 93-х лет и лечился по рецептам из «ЗОЖ». Алексей отметил, что, чтобы лечиться по газете «ЗОЖ» надо быть очень здоровым человеком.
Чего он только ни делал!
Сидел на осиновых поленьях: поставит полешко на попа́ и устраивается сверху. Отец у него спрашивал:
— Зачем?
— От геморроя.
— Так у вас же нет геморроя..
— Так потому и нет.
От головной боли прикладывал медные кругляшки. Осиновые кругляшки, как огурцы, клал на глаза.
По утрам полоскал рот растительным маслом.
Каждое утро делал зарядку с эспандером таким, помните, на пружинах.. Ложится на топчан, тот скрипит, потом — вжик-вжик, вжик-вжик пружинами — дед с эспандером упражняется. Потом деревянным массажёром ленточным по спине — хрум-хрум, хрум-хрум, — началось в колхозе утро! Постоянно под эти звуки просыпалась. Правда, засыпала потом опять — ещё я в шесть утра не вставала.
— Мы как на дачу поедем, я ему говорю: «Садись, в Москвиче место есть». Но он всегда сам, на электричке. Потому что с электрички идти через сосновый бор, а у него с соснами отношения налаженные..
Отец возмущался, что соседи подумают — сами на машине, а дед догоняет.
→
Дед носил слуховой аппарат и каждый день слушал радио. Было два сеанса: с утра о погоде и вечером о новостях. А радиоточка у нас была в дверном проёме на кухне. Чтобы слышать, что по радио говорят, он вставал по стойке «смирно» и прислонялся ухом к радиоточке. И вот идёшь в это время на кухню — дед стоит во фрунт, новости слушает. Ну, слушает и слушает.
А жил он у нас настолько долго, что я уже даже начала встречаться со своим первым парнем. Он деда застал. Зашёл как-то за мной, а я решила одеться потеплее, в джинсы, и ушла переодеваться. И вот, стоит мой парень в коридоре, мнётся: «Здрасьте», а дед в дверях кухни у радио на него так и зыркает! Ну, или ему так показалось, что зыркает. А дед просто новости слушал.
Но, самое главное воспоминание о деде — как он бесконечно лечился. Дед прямо-таки состоял из народной медицины.
Он привёз с собой из Азова топчан. Это такая сколоченная из досок кровать с исчезающе тонким матрасом. На ней даже лежать было неудобно, но дед считал, что спать полезно на твёрдом и спал на своём топчане.
Когда он переезжал от нас в свою квартиру в 82 года, младший зять предложил ему забрать кровать одного из внуков. Дед заметил, что спать на таком мягком матрасе вредно для спины. Зять ответил ему:
— Папа, вашей спине уже ничего не вредно.
После чего был сразу разжалован в нелюбимые зятья, а его место в рейтинге занял мой отец.
Если серьёзно, отец, конечно, постоянно над дедом подтрунивал. Во-первых, это, в принципе, его modus vivendi, а, во-вторых, да, подтрунивал, но, однако, согласился взять пожилого родственника в заработанную для своей семьи жилплощадь, со всем уважением съездил, перевёз его полдома вещей в нашу хрущёвку. Да, отпуская по этому поводу ироничные комментарии. Но дед получил всё, что хотел.
Он выписывал себе газету «ЗОЖ».
Я как-то ездила помогать с лекциями Алексею Водовозову. После выступлений мы сели в ресторане и я рассказала про деда, который дожил до 93-х лет и лечился по рецептам из «ЗОЖ». Алексей отметил, что, чтобы лечиться по газете «ЗОЖ» надо быть очень здоровым человеком.
Чего он только ни делал!
Сидел на осиновых поленьях: поставит полешко на попа́ и устраивается сверху. Отец у него спрашивал:
— Зачем?
— От геморроя.
— Так у вас же нет геморроя..
— Так потому и нет.
От головной боли прикладывал медные кругляшки. Осиновые кругляшки, как огурцы, клал на глаза.
По утрам полоскал рот растительным маслом.
Каждое утро делал зарядку с эспандером таким, помните, на пружинах.. Ложится на топчан, тот скрипит, потом — вжик-вжик, вжик-вжик пружинами — дед с эспандером упражняется. Потом деревянным массажёром ленточным по спине — хрум-хрум, хрум-хрум, — началось в колхозе утро! Постоянно под эти звуки просыпалась. Правда, засыпала потом опять — ещё я в шесть утра не вставала.
— Мы как на дачу поедем, я ему говорю: «Садись, в Москвиче место есть». Но он всегда сам, на электричке. Потому что с электрички идти через сосновый бор, а у него с соснами отношения налаженные..
Отец возмущался, что соседи подумают — сами на машине, а дед догоняет.
→
Когда пошла мода на тренажёр Фролова — купил. Я эти названия-то только благодаря ему помню все.
Тренажёр Фролова — это такой элементарный портативный ингалятор. Пластиковый стакан с водой и трубкой для рта. Его как «дыхание дельфина» продавали. Дед каждый вечер садился за кухонный стол, клал перед собой наручные часы и дышал рекомендованное время. А там какие-то циклы.. В общем, чуть не по часу после ужина — заходишь на кухню, — там дед булькает. И вот так шесть лет у тебя на кухне дельфин. Дышит.
Но этот агрегат хоть и бесполезный, но зато и не вредный. Там в «ЗОЖе» ещё перекись водорода пить советовали. Этот его период у нас вообще притчей во языцех стал. Воистину, надо быть очень здоровым человеком, чтобы лечиться по этой газете. Там схема. В первый день ты капаешь одну каплю перекиси в рюмку воды. Выпиваешь. Во второй — две. Надо, по-моему, до сорока капель дойти. Там уже, наверное, третий глаз открывается.. Дед и до сорока капель дошёл и несколько раз этот цикл повторил.
Мы всё ждали, не дойдёт ли он до уринотерапии (бабушка вот дошла; к счастью, она жила у младшей тёти), но бог миловал.
У него в жизни была единственная цель — дожить до ста лет. 93% completed. Скажите мне, люди с кипиаями, что это мало.
Тренажёр Фролова — это такой элементарный портативный ингалятор. Пластиковый стакан с водой и трубкой для рта. Его как «дыхание дельфина» продавали. Дед каждый вечер садился за кухонный стол, клал перед собой наручные часы и дышал рекомендованное время. А там какие-то циклы.. В общем, чуть не по часу после ужина — заходишь на кухню, — там дед булькает. И вот так шесть лет у тебя на кухне дельфин. Дышит.
Но этот агрегат хоть и бесполезный, но зато и не вредный. Там в «ЗОЖе» ещё перекись водорода пить советовали. Этот его период у нас вообще притчей во языцех стал. Воистину, надо быть очень здоровым человеком, чтобы лечиться по этой газете. Там схема. В первый день ты капаешь одну каплю перекиси в рюмку воды. Выпиваешь. Во второй — две. Надо, по-моему, до сорока капель дойти. Там уже, наверное, третий глаз открывается.. Дед и до сорока капель дошёл и несколько раз этот цикл повторил.
Мы всё ждали, не дойдёт ли он до уринотерапии (бабушка вот дошла; к счастью, она жила у младшей тёти), но бог миловал.
У него в жизни была единственная цель — дожить до ста лет. 93% completed. Скажите мне, люди с кипиаями, что это мало.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Галопом по Балканам
Надо закончить про Боснию и Герцеговину, а то там много смешного сгорит.
Первая ночь застала нас в Требинье. Перед выездом мы сели гуглить, что там посмотреть. Гугл услужливо подсказал первой же строчкой: «trebinje massacre».
— «Резня»? Нам точно туда надо? — уточнил Дима.
Беглым поиском так и не удалось найти, что за резня была в городе. Хотя бы в какую войну? Потому что: «Сколько войн было на Балканах?» — «Да».
Таможенник на въезде долго разглядывал Димины документы. Оно и понятно. Мундир английский, погон французский.. Паспорт российский, права кипрские, машина немецкая на черногорских номерах.
— Шопинг? — уточнил таможенник цель визита.
— Шопинг, шопинг, — закивали мы, как китайские болванчики. Ну, не резня же.
Требинье такой, знаете ли, город: резня и шопинг.
С шопингом тоже не удалось разобраться. Вроде, таможенник имел в виду, что в Черногории нет Икеи, а в ближайшем к границе городе, в Требинье, есть ТЦ. Что-то типа оффлайн-Алика. И черногорцы ездят сюда закупать всякие мелочи для дома подешёвке.
Получилось, что про город и показать-то вам особо нечего. Есть Старый город, да. Мы вечером погуляли, поужинали.
В Черногории — евро. А в Боснии и Герцеговине — марка. Она в два раза дешевле.
Мы это не отследили. Сели в каком-то рестике, я смотрю на мясо — 28. Думаю: «Ну, дороговато, конечно, но мы в туристическом центре.. Да и порции тут большие». Поели, заплатили.. И только тут поняли, что поели в два раза дешевле, чем планировали. Сразу, вот как-то, полюбили страну.
А покажу я водопады по дороге к следующему городу.
Надо закончить про Боснию и Герцеговину, а то там много смешного сгорит.
Первая ночь застала нас в Требинье. Перед выездом мы сели гуглить, что там посмотреть. Гугл услужливо подсказал первой же строчкой: «trebinje massacre».
— «Резня»? Нам точно туда надо? — уточнил Дима.
Беглым поиском так и не удалось найти, что за резня была в городе. Хотя бы в какую войну? Потому что: «Сколько войн было на Балканах?» — «Да».
Таможенник на въезде долго разглядывал Димины документы. Оно и понятно. Мундир английский, погон французский.. Паспорт российский, права кипрские, машина немецкая на черногорских номерах.
— Шопинг? — уточнил таможенник цель визита.
— Шопинг, шопинг, — закивали мы, как китайские болванчики. Ну, не резня же.
Требинье такой, знаете ли, город: резня и шопинг.
С шопингом тоже не удалось разобраться. Вроде, таможенник имел в виду, что в Черногории нет Икеи, а в ближайшем к границе городе, в Требинье, есть ТЦ. Что-то типа оффлайн-Алика. И черногорцы ездят сюда закупать всякие мелочи для дома подешёвке.
Получилось, что про город и показать-то вам особо нечего. Есть Старый город, да. Мы вечером погуляли, поужинали.
В Черногории — евро. А в Боснии и Герцеговине — марка. Она в два раза дешевле.
Мы это не отследили. Сели в каком-то рестике, я смотрю на мясо — 28. Думаю: «Ну, дороговато, конечно, но мы в туристическом центре.. Да и порции тут большие». Поели, заплатили.. И только тут поняли, что поели в два раза дешевле, чем планировали. Сразу, вот как-то, полюбили страну.
А покажу я водопады по дороге к следующему городу.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Ария
Дима слушает элитарную музыку. Ну, в моём понимании. Альтернативный рок, всякое тяжёлое, сложные риффы и метал. Главное, что он слушает музыку.
Я слушаю текст.
Из-за того, что плохо знаю иностранные языки, тексты мне нравятся сугубо на русском.
Наши музыкальные вкусы сходятся на тонком клинышке «Нотр-Дама», «Бременских музыкантов» и русского рока.
И вот на Кипр приезжает Ария с туром в честь сорокалетия группы. Чтобы принять решение, идти или не идти, мы сели смотреть свежий концерт в Москве.
— Все самые интересные риффы у них написал Маврин. Вот этот, например. Слышишь?
— Я их всегда проматывала.
Теперь мы женаты.
И вот приходим мы на Арию.
Должна сказать, дедушки отработали каждый евро-цент. Как они чувствуют! Прям вот выкладываются люди что для небольшого клуба, что для стадиона — одинаково. Моё почтение.
Неожиданно для себя, узнала, что группа очень популярна в Польше — перед нами стояло с десяток польских байкеров с нашивками Арии, КиШа и Кино на джинсовых жилетках.
По этому поводу мы с Димой всю обратную дорогу угарали, ведь, если подумать о текстах Арии, как иностранец, то ошарашивает бесконечное количество шипящих.
«Над Голгофой — траур мглы». Клянусь, я в только что лет узнала, что там «траур мглы». Я всю жизнь призывала какого-то азербайджанца: «Надголго Умгла оглы». Потому что перелом челюсти в трёх местах можно заработать, если оригинал выговаривать!
«Жаждет смыть с тебя позор,
Но всё тщетно до сих пор»,
— ж-ж-с-с-з-с-щ-с. Неудивительно, что полякам заходят все эти «пше-пше».
Вообще, конечно, я давно знала, что говнари на концертах — самая приятная публика. Я бы на месте HR-ок хантила тут бэкэндеров. Все айтишники с рюкзаками и байкеры в джинсовых жилетках слились в один сплошной патлатый концерт Арии.
Предлагали друг другу сделать фото, чтобы не мучиться с селфи-камерой. Один мужик у сцены транслировал концерт по зуму своему другу. Друг крупным планом (наверное, держал телефон поближе к лицу, чтобы лучше слышать) качал в такт головой и закусывал губы.
Разыгрывали на камень-ножницы-бумага, кто пойдёт на бар за следующей парой интеллигентной «Короны» 0,33. Потому что рок-роком, а завтра с утра — ретро.
А я ж концерты-то никогда не смотрела. Я не знаю, кто все эти люди на сцене. Это Дима там: «О! Холстинин!», — я смотрю, ну, действительно. Человек седой. Видно, что заслуженный.
Я думала, тот, что на барабанах, там самый заслуженный, похожий на Мика Джагера. А оказалось, что самые заслуженные — это Холстинин и гитарист, как родной брат, похожий на актёра Владимира Стеклова.
То есть передо мной играла вот такая группа: Мик Джагер, Владимир Стеклов, новый Кипелови Дмитрий Харатьян. В фильме «Какого чёрта здесь делает Дмитрий Харатьян?»
Ещё мужик, который меня сначала напугал. Потому что он вышел с таким суровым лицом, а я стояла так близко к сцене, что думала, что он сейчас меня раскусит и наругает. «Я не буду дальше играть, — скажет он, — пока не выведут вот эту девочку, которая текстов не знает!» И неудобно будет перед иностранными гостями, потому что, всё-таки, выведение меня из зала займёт какое-то время..
А я его даже запомню — это Сергей Попов был. Он оказался чудесный! Он со своим там уголком сцены всю дорогу коммуницировал, показывал, как хлопать, потом в конце адресно подарил бритому мужику у самого заграждения обе барабанные палочки, видимо, за то, что тот все тексты знал.
Но мне этот лысый подмигнул, когда отходил от сцены. Поэтому через одно подмигивание палочки, как бы, и мне тоже подарили.
Я к следующему разу, конечно, лучше подготовлюсь. Подучу тексты, познакомлюсь с творческим коллективом. Опять же, оказалось, что ровно 25 лет назад здесь, на Кипре, снимали клип на «Беспечного ангела». И, хоть я и песен пять всего знала, но очень приятные мужчины и видно, как им самим до сих пор нравится, что они делают.
Кроме Холстинина. Но Дима сказал, что у него всегда такое лицо было.
Дима слушает элитарную музыку. Ну, в моём понимании. Альтернативный рок, всякое тяжёлое, сложные риффы и метал. Главное, что он слушает музыку.
Я слушаю текст.
Из-за того, что плохо знаю иностранные языки, тексты мне нравятся сугубо на русском.
Наши музыкальные вкусы сходятся на тонком клинышке «Нотр-Дама», «Бременских музыкантов» и русского рока.
И вот на Кипр приезжает Ария с туром в честь сорокалетия группы. Чтобы принять решение, идти или не идти, мы сели смотреть свежий концерт в Москве.
— Все самые интересные риффы у них написал Маврин. Вот этот, например. Слышишь?
— Я их всегда проматывала.
Теперь мы женаты.
И вот приходим мы на Арию.
Должна сказать, дедушки отработали каждый евро-цент. Как они чувствуют! Прям вот выкладываются люди что для небольшого клуба, что для стадиона — одинаково. Моё почтение.
Неожиданно для себя, узнала, что группа очень популярна в Польше — перед нами стояло с десяток польских байкеров с нашивками Арии, КиШа и Кино на джинсовых жилетках.
По этому поводу мы с Димой всю обратную дорогу угарали, ведь, если подумать о текстах Арии, как иностранец, то ошарашивает бесконечное количество шипящих.
«Над Голгофой — траур мглы». Клянусь, я в только что лет узнала, что там «траур мглы». Я всю жизнь призывала какого-то азербайджанца: «Надголго Умгла оглы». Потому что перелом челюсти в трёх местах можно заработать, если оригинал выговаривать!
«Жаждет смыть с тебя позор,
Но всё тщетно до сих пор»,
— ж-ж-с-с-з-с-щ-с. Неудивительно, что полякам заходят все эти «пше-пше».
Вообще, конечно, я давно знала, что говнари на концертах — самая приятная публика. Я бы на месте HR-ок хантила тут бэкэндеров. Все айтишники с рюкзаками и байкеры в джинсовых жилетках слились в один сплошной патлатый концерт Арии.
Предлагали друг другу сделать фото, чтобы не мучиться с селфи-камерой. Один мужик у сцены транслировал концерт по зуму своему другу. Друг крупным планом (наверное, держал телефон поближе к лицу, чтобы лучше слышать) качал в такт головой и закусывал губы.
Разыгрывали на камень-ножницы-бумага, кто пойдёт на бар за следующей парой интеллигентной «Короны» 0,33. Потому что рок-роком, а завтра с утра — ретро.
А я ж концерты-то никогда не смотрела. Я не знаю, кто все эти люди на сцене. Это Дима там: «О! Холстинин!», — я смотрю, ну, действительно. Человек седой. Видно, что заслуженный.
Я думала, тот, что на барабанах, там самый заслуженный, похожий на Мика Джагера. А оказалось, что самые заслуженные — это Холстинин и гитарист, как родной брат, похожий на актёра Владимира Стеклова.
То есть передо мной играла вот такая группа: Мик Джагер, Владимир Стеклов, новый Кипелов
Ещё мужик, который меня сначала напугал. Потому что он вышел с таким суровым лицом, а я стояла так близко к сцене, что думала, что он сейчас меня раскусит и наругает. «Я не буду дальше играть, — скажет он, — пока не выведут вот эту девочку, которая текстов не знает!» И неудобно будет перед иностранными гостями, потому что, всё-таки, выведение меня из зала займёт какое-то время..
А я его даже запомню — это Сергей Попов был. Он оказался чудесный! Он со своим там уголком сцены всю дорогу коммуницировал, показывал, как хлопать, потом в конце адресно подарил бритому мужику у самого заграждения обе барабанные палочки, видимо, за то, что тот все тексты знал.
Но мне этот лысый подмигнул, когда отходил от сцены. Поэтому через одно подмигивание палочки, как бы, и мне тоже подарили.
Я к следующему разу, конечно, лучше подготовлюсь. Подучу тексты, познакомлюсь с творческим коллективом. Опять же, оказалось, что ровно 25 лет назад здесь, на Кипре, снимали клип на «Беспечного ангела». И, хоть я и песен пять всего знала, но очень приятные мужчины и видно, как им самим до сих пор нравится, что они делают.
Кроме Холстинина. Но Дима сказал, что у него всегда такое лицо было.
Вы находитесь здесь📍Мостар
В Мостаре (ударение на первый слог; вообще, если сомневаетесь — ударение в сербском всегда на первый слог) нас впервые догнала война.
Конкретно здесь — Хорватско-Боснийская война 1992−1993.
Югославия была многонациональной страной. В Мостаре жило примерно 40 тысяч хорватов (номинально — католиков), и примерно 40 тысяч босняков. Босняки — это принявшие ислам славяне, которых в середине прошлого века официально и стали называть «мусульманами», что породило отдельный жанр заполнения анкет: «Национальность — мусульманин; вероисповедание — атеист».
После распада страны свежеотделившаяся Хорватия решила подгрести под себя территории Боснии и Герцеговины под предлогом защиты хорватского населения. Была создана Хорватская республика внутри БиГ, за три года своего существования успевшая натворить делов на Международный трибунал, осуждение за преступления против человечества и, в частности, разрушение Старого моста — всемирного культурного наследия.
Хорваты резали босняков, босняки — хорватов, приходили сербы и пытались остановить всё это безумие бомбёжками по городу. Как итог: 90% города было уничтожено.
Старый мост, в честь которого город и назван Мостаром, когда-то поставили здесь турки. Мост стоял с XVI века и до 1993 года. Пишут, что мосту повезло и при танковом обстреле, длившемся два дня, он только сильно завалился на одну сторону. А родные известняковые блоки унесло рекой не далеко — их потом смогли достать со дна водолазы венгерской армии.
Снова позвали турок. Те, вроде бы, по технологиям Османской империи, восстановили мост к 2004 году.
Я сильно приглядывалась. Мрамор на подъёме моста стёрт миллионами ног, как в метро, как будто лежит тут веками. В остальном тоже, даже если приглядываться, я бы не догадалась, что он был разрушен.
Про войну можно посмотреть документальный фильм. Продаются весьма специфические сувениры — танки из гильз, ручки из гильз, гильзы-подвески. Возможно, кому-то это кажется уместным.
Мне показались уместнее акварельные открытки и серёжки для коллекции. Всё — с мостом. Всё — с символом мирного сосуществования народов и религий.
В Мостаре (ударение на первый слог; вообще, если сомневаетесь — ударение в сербском всегда на первый слог) нас впервые догнала война.
Конкретно здесь — Хорватско-Боснийская война 1992−1993.
Югославия была многонациональной страной. В Мостаре жило примерно 40 тысяч хорватов (номинально — католиков), и примерно 40 тысяч босняков. Босняки — это принявшие ислам славяне, которых в середине прошлого века официально и стали называть «мусульманами», что породило отдельный жанр заполнения анкет: «Национальность — мусульманин; вероисповедание — атеист».
После распада страны свежеотделившаяся Хорватия решила подгрести под себя территории Боснии и Герцеговины под предлогом защиты хорватского населения. Была создана Хорватская республика внутри БиГ, за три года своего существования успевшая натворить делов на Международный трибунал, осуждение за преступления против человечества и, в частности, разрушение Старого моста — всемирного культурного наследия.
Хорваты резали босняков, босняки — хорватов, приходили сербы и пытались остановить всё это безумие бомбёжками по городу. Как итог: 90% города было уничтожено.
Старый мост, в честь которого город и назван Мостаром, когда-то поставили здесь турки. Мост стоял с XVI века и до 1993 года. Пишут, что мосту повезло и при танковом обстреле, длившемся два дня, он только сильно завалился на одну сторону. А родные известняковые блоки унесло рекой не далеко — их потом смогли достать со дна водолазы венгерской армии.
Снова позвали турок. Те, вроде бы, по технологиям Османской империи, восстановили мост к 2004 году.
Я сильно приглядывалась. Мрамор на подъёме моста стёрт миллионами ног, как в метро, как будто лежит тут веками. В остальном тоже, даже если приглядываться, я бы не догадалась, что он был разрушен.
Про войну можно посмотреть документальный фильм. Продаются весьма специфические сувениры — танки из гильз, ручки из гильз, гильзы-подвески. Возможно, кому-то это кажется уместным.
Мне показались уместнее акварельные открытки и серёжки для коллекции. Всё — с мостом. Всё — с символом мирного сосуществования народов и религий.