Сегодня большинство электронных компонентов (от микрочипов до корпусов ноутбуков и телефонов) производится в Китае. Там к технологиям и новым изобретениям относятся иначе, чем на Западе, — без технопессимизма или слепой веры в прогресс. Ручной труд также остается одной из важных точек в рассуждениях азиатских философов → рассказали об этом в одном из материалов.

Однако еще 50–60 лет назад все было иначе. Американские компании сами разрабатывали и производили комплектующие 💻

Правда, на сборке они старались сэкономить, как и сейчас. Именно поэтому ручным трудом на производстве занимались преимущественно коренные американцы — например, народ навахо.

Собирали первые чипы и платы преимущественно женщины, ранее занимавшиеся традиционным шитьем. В 1994 году компания Intel решила увековечить этот исторический эпизод, заказав у художницы Марилу Шульц (тоже представительница навахо) ковер, повторяющий абстрактный вид микросхем.

Это не первая (и не последняя) работа Шульц, в которой художница рассуждает о связи ручного труда и цифровых систем. С одной стороны, она показывает рукотворность любых гаджетов, с другой — людей, которые стоят за их появлением.

🖼: Марилу Шульц. Без названия. 2008

↑ Так выглядела самая первая переписка с чат-ботом

В 1966 году в Массачусетском университете разработали программу ELIZA, которая могла реагировать на запросы человека. Эта языковая модель была сильно ограничена в своих ответах и умела лишь задавать наводящие вопросы или перефразировать уже сказанное 🤖

ELIZA работала по нескольким сценариям и могла имитировать поведение того или иного специалиста, например психотерапевта. В ходе бесед ученые пытались отладить работу программы и сделать так, чтобы ее ответы было трудно отличить от ответов реальных людей. Участники эксперимента довольно быстро привязались к цифровому собеседнику: стали делиться с ним личными проблемами и даже скрывать фрагменты переписки от ученых.

С тех пор многое изменилось. Нейросети стали мощнее, научились поддерживать разговор и даже оказывать психологическую поддержку. Но на деле люди все так же переживают «эффект „Элизы“»: привязываются к виртуальным друзьям, а некоторые даже влюбляются в них. Сегодня излить свои проблемы можно ChatGPT, а те, кто ищет более персонализированный подход, могут обратиться к сервису Replika, который за подписку предлагает пользователю виртуального друга-аватара.

Как человек полюбил ИИ и почему это выгодно корпорациям — читайте здесь.

Умение рассказывать истории сегодня кажется базовым навыком, которым владеет любой человек, работающий в рекламе и медиа. Однако так было не всегда.

В 2007 году Стив Джобс совершил революцию в маркетинге, презентовав первый iPhone. Его рассказ был выстроен вокруг распространенных пользовательских сценариев — он включал музыку, проверял акции собственной компании, звонил коллегам, листал Amazon в поисках хороших фильмов. О технических достоинствах революционного продукта Джобс говорил вскользь.

Это выступление — один из лучших примеров грамотно выстроенного сторителлинга. Но об умении рассказывать истории тогда почти никто не говорил. Согласно исследованию LinkedIn, в 2011 году ни один из маркетологов, зарегистрированных в этой соцсети, не упоминал среди своих компетенций «сторителлинг».

Сложно поверить, но да — чуть больше десяти лет назад истории почти никого не волновали 👨‍💻

Рекламщики делали ставку на креатив, слоганы и неожиданные образы. Но уже через пару лет все поменялось: в 2013 году «сторителлинг» среди навыков указывали уже 250 тысяч маркетологов. А бренды стали рассказывать о своих продуктах примерно так, как это делал Стив Джобс в далеком 2007 году, сместив акценты с технических характеристик и цифр на описание опыта от взаимодействия с сервисом или продуктом.

В новом тексте разбираемся, как рассказывание историй стало трендом, а сами истории — безотказным инструментом маркетологов. И что это на самом деле — дань моде или реальный поворот в мышлении и технологиях.