Проправительственные эксперты сами теперь предпочитают называть Россию Северной Евразией. Так что наша группа товарищей, кто называл так Россию ещё годы назад, предвосхитили это время. Это из презентации профессора кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО, бывшего разведчика-нелегала в США Андрея Безрукова. В ней много фантазий, как Россия намерена противостоять Западу (и даже победить его). Хватает места Ротшильдам и Рокфеллерам и пр. автохтонной хтонической политологии.
Есть и интересное признание у Безрукова, что дорогие россияне должны противостоять Западу вплоть до впадения в пещерное состояние или собственной гибели: «Они нас очень плохо понимают. Они думают, вот сейчас мы надавим санкциями, а с другой стороны предложим мир. Ведь ни один рациональный человек не хочет жить плохо, он выберет с ними договариваться. Но мы нерациональные в том понимании, которое они вкладывают в это слово. «Погибаю, но не сдаюсь». Это тоже всё логично – простой россиянин в глазах начальства ничего не значит.
Проправительственные эксперты сами теперь предпочитают называть Россию Северной Евразией. Так что наша группа товарищей, кто называл так Россию ещё годы назад, предвосхитили это время. Это из презентации профессора кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО, бывшего разведчика-нелегала в США Андрея Безрукова. В ней много фантазий, как Россия намерена противостоять Западу (и даже победить его). Хватает места Ротшильдам и Рокфеллерам и пр. автохтонной хтонической политологии.
Есть и интересное признание у Безрукова, что дорогие россияне должны противостоять Западу вплоть до впадения в пещерное состояние или собственной гибели: «Они нас очень плохо понимают. Они думают, вот сейчас мы надавим санкциями, а с другой стороны предложим мир. Ведь ни один рациональный человек не хочет жить плохо, он выберет с ними договариваться. Но мы нерациональные в том понимании, которое они вкладывают в это слово. «Погибаю, но не сдаюсь». Это тоже всё логично – простой россиянин в глазах начальства ничего не значит.
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from us
