США наращивают импорт биотоплива. Размеры этих операций мизерные и скорее интересны в контексте неоптимального налогового и экспортно-импортного регулирования, когда у подконтрольной финскому правительству компании Neste возникает возможность ценового арбитража с «устойчивым» топливом, доставляемым прямо из Сингапура.
96% биодизеля, импортируемого в Штаты, идет с одного завода – подконтрольной компании Neste. Завод производит топливо (керосин, дизель) из отработанных жиров и масел. Помимо завода в Сингапуре финской Neste принадлежат миноритарные доли в компании CAFHI – сети заправочных комплексов, в том числе в аэропорту Сан-Франциско и Лос-Анджелеса. Эти города – основные центры потребления импортного биотоплива.
Играть в «устойчивое» топливо в США можно, пока эти операции мизерны. Как только порядок цифр вырастет, лазейку перекроют: США – крупнейший в мире производитель биотоплива, и очевидно, что эта история совсем не про экологию.
США наращивают импорт биотоплива. Размеры этих операций мизерные и скорее интересны в контексте неоптимального налогового и экспортно-импортного регулирования, когда у подконтрольной финскому правительству компании Neste возникает возможность ценового арбитража с «устойчивым» топливом, доставляемым прямо из Сингапура.
96% биодизеля, импортируемого в Штаты, идет с одного завода – подконтрольной компании Neste. Завод производит топливо (керосин, дизель) из отработанных жиров и масел. Помимо завода в Сингапуре финской Neste принадлежат миноритарные доли в компании CAFHI – сети заправочных комплексов, в том числе в аэропорту Сан-Франциско и Лос-Анджелеса. Эти города – основные центры потребления импортного биотоплива.
Играть в «устойчивое» топливо в США можно, пока эти операции мизерны. Как только порядок цифр вырастет, лазейку перекроют: США – крупнейший в мире производитель биотоплива, и очевидно, что эта история совсем не про экологию.
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from us
