Экономический рост в Китае – стратегический параметр для КПК. Он буквально должен ощущаться каждым китайцем, так как это ключевое условие общественного договора: «вы никогда не будете жить хорошо, но ваши дети будут жить лучше, чем вы, и ради этого стоит много трудиться на общее коммунистическое благо».
Сейчас КПК стоит перед важнейшим вызовом – перезапуском экономического роста. При этом возможностей становится меньше: базовая инфраструктура – жильё, дороги, аэропорты, порты – уже отстроены, месторождения угля, нефти, руды – освоены, поля – вспаханы, автозаводы и верфи – работают и т. п.
Неосвоенных ниш очень немного: сейчас идёт мегастройка ВИЭ – СЭС и ВЭС; однако очевидно, что для такой крупной экономики этого недостаточно. В критических отраслях – чипов, ВПК, космосе, атоме – с китайцами внешний мир технологиями не делится.
Неплохо чувствует себя экспортно-ориентированная экономика КНР. Однако от самых платежеспособных рынков – США и Европы – китайцев ежегодно отрезают. Вольницы начала века уже нет.
Экономический рост в Китае – стратегический параметр для КПК. Он буквально должен ощущаться каждым китайцем, так как это ключевое условие общественного договора: «вы никогда не будете жить хорошо, но ваши дети будут жить лучше, чем вы, и ради этого стоит много трудиться на общее коммунистическое благо».
Сейчас КПК стоит перед важнейшим вызовом – перезапуском экономического роста. При этом возможностей становится меньше: базовая инфраструктура – жильё, дороги, аэропорты, порты – уже отстроены, месторождения угля, нефти, руды – освоены, поля – вспаханы, автозаводы и верфи – работают и т. п.
Неосвоенных ниш очень немного: сейчас идёт мегастройка ВИЭ – СЭС и ВЭС; однако очевидно, что для такой крупной экономики этого недостаточно. В критических отраслях – чипов, ВПК, космосе, атоме – с китайцами внешний мир технологиями не делится.
Неплохо чувствует себя экспортно-ориентированная экономика КНР. Однако от самых платежеспособных рынков – США и Европы – китайцев ежегодно отрезают. Вольницы начала века уже нет.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from us
