Шел пятый год стагнации. В Германии снижается экспорт, снижается импорт. Но все это не быстро. Каждый месяц хуже предыдущего на доли процента. Нет ощущения острого шока, хотя костяшки домино падают и падают: сегодня закрылся один завод, через неделю – другой. Но заводы не закрылись все разом. Это создает обманчивое ощущение, что кризис вот-вот рассосется сам. Рука рынка все порешает.
Страну сотрясает политический вакуум. С развалом «светофорной коалиции» канцлер Олаф Шольц стал «хромой уткой», легитимность его решений резко снизилась. Экстраординарных мер поддержки немецкой экономики ему, даже если захочется, не принять. Нового канцлера Германии рейхстаг утвердит лишь после новых выборов, то есть через несколько месяцев.
Время играет против немецкой экономики, количество нерешенных проблем растет, а возможностей повернуть вспять все меньше. К тому моменту, когда правительство Германии созреет к запуску «Северного Потока-2», в стране уже не будет промышленного потребителя для этого газа.
Шел пятый год стагнации. В Германии снижается экспорт, снижается импорт. Но все это не быстро. Каждый месяц хуже предыдущего на доли процента. Нет ощущения острого шока, хотя костяшки домино падают и падают: сегодня закрылся один завод, через неделю – другой. Но заводы не закрылись все разом. Это создает обманчивое ощущение, что кризис вот-вот рассосется сам. Рука рынка все порешает.
Страну сотрясает политический вакуум. С развалом «светофорной коалиции» канцлер Олаф Шольц стал «хромой уткой», легитимность его решений резко снизилась. Экстраординарных мер поддержки немецкой экономики ему, даже если захочется, не принять. Нового канцлера Германии рейхстаг утвердит лишь после новых выборов, то есть через несколько месяцев.
Время играет против немецкой экономики, количество нерешенных проблем растет, а возможностей повернуть вспять все меньше. К тому моменту, когда правительство Германии созреет к запуску «Северного Потока-2», в стране уже не будет промышленного потребителя для этого газа.
Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform.
from us
