Но и сами депозиты для физлиц относительно дешевы достаточно продолжительное время. Потому что последние 7 лет (данные с 2017 года в открытом доступе на сайте ЦБ, но система перешла от дефицита к профициту в 2015 году). По какой-то причине, бизнес стал брать сильно меньше кредитов, пока государство не стало активно удобрять экономику субсидиями с 2022 года. Причины обоих событий определенно как-то связаны…
Дефицит спроса на кредитование от бизнеса (нетто заемщика) в паре с избыточным предложением ликвидности от домохозяйств (нетто кредитора) оказывал неплохое давление на чистую процентную маржу банков — NIM. У нас нет хорошего длинного ряда по NIM, но Всемирный банк предлагает спред между ставками привлечения и размещения. Важно заметить, что в ситуациях системного дефицита или профицит ликвидности показатель устойчиво снижается. А когда снижается маржинальность банковской деятельности, растут объемы кредитования. Об этом можно думать как о цене и количестве товара в расчете выручки предприятий реального сектора. Только в отличие от реального сектора, финансовый может достаточно легко увеличить свои «объемы производства».
В итоге весь этот год до августа банки имели: 👉относительно дешевую, но короткую ликвидность 👉поддержку от бюджета 👉 стоимость кредита ниже инфляционных ожиданий, то есть высокий спрос.
Это все случилось не в последний год. Но так вышло, что именно в первой половине 2023 года сошлись звезды для кредитного бума. В сентябре банковский сектор пока в зоне дефицита ликвидности, что логично в связи с резким всплеском кредитования в августе. Сентябрьский данные покажут, сумел ли денежный рынок нащупать равновесие. Но если ЦБ уже сейчас видит, что дефицит ликвидности устойчив, а переток средств населения на с расчетных счетов на депозиты начал набирать оборот, ему вряд ли имеет смысл поднимать ставку на еще 100 пунктов. Но никто не обещает отсутствие еще какого-нибудь внешнего шока.
Но и сами депозиты для физлиц относительно дешевы достаточно продолжительное время. Потому что последние 7 лет (данные с 2017 года в открытом доступе на сайте ЦБ, но система перешла от дефицита к профициту в 2015 году). По какой-то причине, бизнес стал брать сильно меньше кредитов, пока государство не стало активно удобрять экономику субсидиями с 2022 года. Причины обоих событий определенно как-то связаны…
Дефицит спроса на кредитование от бизнеса (нетто заемщика) в паре с избыточным предложением ликвидности от домохозяйств (нетто кредитора) оказывал неплохое давление на чистую процентную маржу банков — NIM. У нас нет хорошего длинного ряда по NIM, но Всемирный банк предлагает спред между ставками привлечения и размещения. Важно заметить, что в ситуациях системного дефицита или профицит ликвидности показатель устойчиво снижается. А когда снижается маржинальность банковской деятельности, растут объемы кредитования. Об этом можно думать как о цене и количестве товара в расчете выручки предприятий реального сектора. Только в отличие от реального сектора, финансовый может достаточно легко увеличить свои «объемы производства».
В итоге весь этот год до августа банки имели: 👉относительно дешевую, но короткую ликвидность 👉поддержку от бюджета 👉 стоимость кредита ниже инфляционных ожиданий, то есть высокий спрос.
Это все случилось не в последний год. Но так вышло, что именно в первой половине 2023 года сошлись звезды для кредитного бума. В сентябре банковский сектор пока в зоне дефицита ликвидности, что логично в связи с резким всплеском кредитования в августе. Сентябрьский данные покажут, сумел ли денежный рынок нащупать равновесие. Но если ЦБ уже сейчас видит, что дефицит ликвидности устойчив, а переток средств населения на с расчетных счетов на депозиты начал набирать оборот, ему вряд ли имеет смысл поднимать ставку на еще 100 пунктов. Но никто не обещает отсутствие еще какого-нибудь внешнего шока.
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from us
