Громыхает площадь, шипит асфальт, а мэр – как памятник, стоек, но спят. Лицо в улыбке, глаза в тумане, как Брежнев — весь город в его дурмане.
Собянин смотрит карту: где север, где юг? Но пальцем тычет, мол, «Здесь наш круг!» Подписал указ — то ли парк, то ли свалка, жмёт на печать, но печать — на галстуке.
Речи гремят, как заученные строки, "Мы строим прогресс! Мы крепче, чем блоки!" Но залы шепчут: «Мэр наш устал… Опять рассказал, как учил металл».
Улицы в ямах? Пусть цветы растут! Светофоры мигают? Так город живут! Воду отключили? "Всё для народа! Терпите, друзья, это мода природы!"
А мэр сидит, как царь на троне, гладит свой портфель, смотрит в иконы. Рука на пульсе — но пульс не тот. В голове у мэра бескрайний лёд.
И город живёт, как в старом фильме: был когда-то ярким, а стал бескрылым. Но мэру всё нипочём, ему — покой. Как Брежнев, шагает за народ стеной.
День за днём, в календарь, как в яму. Словно город — его пижама. Словно люди — кружок по вязанию. Но главное — без опоздания!
И мы ждём чуда, мечтаем, верим: кто-то придёт, откроет двери. Но мэр сидит, как бронзовый идол. Словно сказал: "Моё время не вышло!"
Громыхает площадь, шипит асфальт, а мэр – как памятник, стоек, но спят. Лицо в улыбке, глаза в тумане, как Брежнев — весь город в его дурмане.
Собянин смотрит карту: где север, где юг? Но пальцем тычет, мол, «Здесь наш круг!» Подписал указ — то ли парк, то ли свалка, жмёт на печать, но печать — на галстуке.
Речи гремят, как заученные строки, "Мы строим прогресс! Мы крепче, чем блоки!" Но залы шепчут: «Мэр наш устал… Опять рассказал, как учил металл».
Улицы в ямах? Пусть цветы растут! Светофоры мигают? Так город живут! Воду отключили? "Всё для народа! Терпите, друзья, это мода природы!"
А мэр сидит, как царь на троне, гладит свой портфель, смотрит в иконы. Рука на пульсе — но пульс не тот. В голове у мэра бескрайний лёд.
И город живёт, как в старом фильме: был когда-то ярким, а стал бескрылым. Но мэру всё нипочём, ему — покой. Как Брежнев, шагает за народ стеной.
День за днём, в календарь, как в яму. Словно город — его пижама. Словно люди — кружок по вязанию. Но главное — без опоздания!
И мы ждём чуда, мечтаем, верим: кто-то придёт, откроет двери. Но мэр сидит, как бронзовый идол. Словно сказал: "Моё время не вышло!"
As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis." Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from us
