Редкий нынче на винных полках массмаркета гость, который ведет разговор не яркими понятными любому винному неофиту пышно-ягодными оборотами, дубовыми междометиями и апассиментовыми эпитетами. Понимаю, почему его Алексей сравнил с бордоблендами. Таки да. Вот эта вот старая школа, терруар/ягода/винодел. Без мяса вино неразговорчиво, бормочет что-то неспешно на взрослом красном. Добавляем в разговор стейк и вот уже мягкость Мерло, перчик кабфрана, рубленные оковалки кабсова рассказывают семигорском хребте, который закрывает ягоды от новороссийских ветров, о солнце на краснодарских полях, о кубанских ветрах. Третичные ноты из бормотания в начале, оформляются минут через сорок во вполне осмысленную кожу, легкую скотинку, табачок, сигарную коробку. Вишня, тёрн и красные ягоды это само собой. Нет это не ваше глю-глю, которое можно пить стаканами. Это неспешный разговор с умным собеседником, когда вроде бы беседа льется легко, но мозг постоянно работает в той самой «игре в бисер».
Редкий нынче на винных полках массмаркета гость, который ведет разговор не яркими понятными любому винному неофиту пышно-ягодными оборотами, дубовыми междометиями и апассиментовыми эпитетами. Понимаю, почему его Алексей сравнил с бордоблендами. Таки да. Вот эта вот старая школа, терруар/ягода/винодел. Без мяса вино неразговорчиво, бормочет что-то неспешно на взрослом красном. Добавляем в разговор стейк и вот уже мягкость Мерло, перчик кабфрана, рубленные оковалки кабсова рассказывают семигорском хребте, который закрывает ягоды от новороссийских ветров, о солнце на краснодарских полях, о кубанских ветрах. Третичные ноты из бормотания в начале, оформляются минут через сорок во вполне осмысленную кожу, легкую скотинку, табачок, сигарную коробку. Вишня, тёрн и красные ягоды это само собой. Нет это не ваше глю-глю, которое можно пить стаканами. Это неспешный разговор с умным собеседником, когда вроде бы беседа льется легко, но мозг постоянно работает в той самой «игре в бисер».
Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. He adds: "Telegram has become my primary news source." Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth."
from us
