На этой неделе на заседании Совета по поддержке русского языка участники затронули тему нецензурной лексики. Думаю, что растабуирование мата в сферах, где раньше это было невозможно, представляет сегодня куда более серьезную проблему, чем засилье иностранных слов. Вот, где действительно надо за чистотой языка следить. И это задача и общества, и государства. Любая серьезная задача не решается только в правовом поле. Должна быть культурная, социальная среда, в которой есть система табу; понимание, что является соцально допустимым, а что нет.
А поскольку социального порицания нет, мы имеем широкое распространение нецензурной брани, да ещё и с оправданием, что это необходимо для выразительности. Нашим классикам как-то удавалось выражать жизненную правду без мата и быть художественно убедительными, у некоторых современных художников это почему-то не получается. (С матом тоже, кстати сказать.)
Это и вопрос воспитания вкуса, чувства меры, уместности, в конце концов. Есть такая метафора, что крепкое словцо — это как приправа: её не должно быть слишком много. Иначе и смысл теряется, и блюдо есть невозможно.
На этой неделе на заседании Совета по поддержке русского языка участники затронули тему нецензурной лексики. Думаю, что растабуирование мата в сферах, где раньше это было невозможно, представляет сегодня куда более серьезную проблему, чем засилье иностранных слов. Вот, где действительно надо за чистотой языка следить. И это задача и общества, и государства. Любая серьезная задача не решается только в правовом поле. Должна быть культурная, социальная среда, в которой есть система табу; понимание, что является соцально допустимым, а что нет.
А поскольку социального порицания нет, мы имеем широкое распространение нецензурной брани, да ещё и с оправданием, что это необходимо для выразительности. Нашим классикам как-то удавалось выражать жизненную правду без мата и быть художественно убедительными, у некоторых современных художников это почему-то не получается. (С матом тоже, кстати сказать.)
Это и вопрос воспитания вкуса, чувства меры, уместности, в конце концов. Есть такая метафора, что крепкое словцо — это как приправа: её не должно быть слишком много. Иначе и смысл теряется, и блюдо есть невозможно.
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said.
from us
