А это мы вместе с безупречным коммунистом Николаем Губенко советуем слабосильным теле-провокаторам ознакомиться с путешествиями судового врача Лемюэля Гулливера в стране лилипутов!

Я прошу об одном
всего лишь,
Признавая свою вину:
То, что можно сделать сегодня,
Не откладывай на весну!

Русские маяки
Живой звук
Авторское исполнение

Продолжу эти строчки
без конфет.
(Прости, Евгений, ты не виноват.)
«Поэт в России больше
чем поэт,
Но меньше чем солдат.»

По струнам бей,
стирай нутро до дыр,
С царями за свободу
пей вино.
Весь мир прекрасен!
Больше мир, чем мир,
Но меньше, чем Россия,
все равно.

И никогда не запрещают
в ней
Мечтать о фонарях другой страны!
Свобода больше комнаты твоей,
Но меньше воли в омуте весны!

Литературный крошится гранит,
И за раскатом слышится раскат.
В окопе томик Пушкина раскрыт.
Вернёмся, дочитаем сказки, брат.

Фото: Сергей Есенин в Царскосельском военно-санитарном поезде №143

Танк

Сергею Шолоху

Привыкший к дыму и огню,
К потерям неизбежным,
Танк по ночам снимал броню
И становился нежным.

Он забывал про
страшный день,
Про кровь на серой пашне
И пушкой трогал вдруг сирень,
Как будто был без башни.

Но вся божественная тьма
Шептала в ухо танку:
«Нельзя так, брат!
Сойдёшь с ума!
Не сможешь спозаранку

Военных дел вершить
простых
При страшном перегреве!
Ты должен вновь давить живых,
Беречь своих во чреве.

Есть в мире множество затей
И солнце ярче сварки!
Но ты не слон в саду детей,
А танк последней марки!»

И вновь с утра надев наряд,
И подавив икоту,
Танк выезжал из рая в ад,
На страшную работу.

Но, все же, были швы видны
Сквозь грубую огранку.
Без танка просто нет войны.
И мира нет без танка.

4.7.25 Влад Маленко

Петух в божествнном Цхинвале
О том, чтоб счастье не проспали!

Захару Прилепину

Горит звезда на небе ржавом
И сердцу шепчет напрямик:
Бронежилет из русских книг,
Храни блаженную Державу!

С ней вещий Пушкин был знаком,
Ее любил в стихах и прозе,
Касаясь мокрым языком
Качелей жизни на морозе.

Её Есенин целовал,
Побелкой неба кудри смазав.
Мы ею в чеховских рассказах
В себя смотрели из зеркал.

А под обложками горят
Слова, хватая воздух грубо.
Герои Шолохова рубят
Сошедший с рельсов циферблат.

Разбилась чайка о маяк.
Ветра звенят или вериги?
Теперь расставил в тире враг
И нами созданные книги.

Но в них стреляя, он убьёт
Себя, ужаленный отдачей.
Страницы порванные плачут,
И буквы капают на лёд.

С Новым годом, Брат!🚩

Свеча

Любая жизнь конец в себе хранит,
Любой конец хранит в себе начало.
Свеча живет, пока она горит,
Каким бы ветром пламя ни качало.

Нет, эта басня не на злобу дня,
И чтоб ее писать не нужно жала!
Одна свеча боялась как огня,
Зажженной быть и в ящике лежала.

Ее сестер давно пустили вход:
За павших, за живых, во славу Божью,
И лишь она упряталась в комод,
Забилась в угол, вся об'ята дрожью.

"Хочу остаться цельной и живой",-
Кряхтела вновь, таясь в газетном свитке.
Как все была та свечка восковой
С подгнившим позвоночником из нитки.

Она бы там лежала до сих пор,
Лет сто, а, может быть и целых двести,
Но старый тот комод снесли во двор
И кинули в костер со свечкой вместе.

Воск растекался пузырем урча,
Огонь плевался в небеса порою.
Так и сгорела мертвая свеча,
Не осветив ни чьей души собою.
22.5.13ВМ

Сапог и туфелька

В одной прихожей, возле пуфика,
Столкнулись раз сапог и туфелька.

Шипела туфелька гюрзой:
«О, как же пахнет здесь кирзой!»
Сапог, как мог держал осанку
И прятал потную портянку.
Он поначалу оскорбился
И не заметил, как влюбился.

Но тут же грубая нога
Внедрилась в душу сапога
И повлекла куда-то в снег.
Сапог страдал, как человек…

Он оказался на войне
И видел туфельку во сне.
Три раза попадал в прицел,
Но все-таки остался цел,
Был стерт каблук его и бок,
Но был везучим наш сапог!
Каким-то сказочным путём
Он вновь попал в заветный дом,
Где год назад увидел ту,
Чей образ нес сквозь темноту.

И что же?
Мой читатель ждет
Свиданья нежного,
но вот
Знакомый пуфик и паркет,
А туфельки изящной нет…

Сапог повсюду сбитый нос
Совал - и чуть ли не до слез
Расстроен был, средь праздных кружев
Своей любви не обнаружив.

Потом в казарме возле койки
Грустил он к брату примостясь,
А в это время на помойке,
Уткнувшись белым носом в грязь,
Его мечта еще живая
Валялась, век свой доживая,
А рядом с ней средь желтых луж
Лежал ее ботинок-муж...
2010

Театр денег
 
Рубли-билетеры протерли очки,
На вахте червонцы хрустят, старички,
У зеркала возле курилки
Захрюкали свиньи-копилки.
Фойе заполняет шуршанье купюр.
Вот вексель одетый во все от кутюр,
Вот ваучер, он мазохист-театрал
И сам на контроле себя надорвал.
Вот в корочке ксива-подделка,
Талон голубого оттенка
И критик один – лотерейный билет,
Который всегда устремлен в туалет.
 
В глазах от количества цифр рябит,
Партер до отказа деньгами набит.
А доллар и евро без скромности ложной,
Из ложи нацелив бинокль дорожный
На сцену глядят и с ухмылками ждут
Спектакля, который им люди дадут.
 
Звучит увертюра. Усталые люди
На сцене лежат, как монеты на блюде.
Встают. Чистят зубы. Трясутся в метро.
В ларьках покупают табак и ситро.
Летят в самолетах. В больницах лежат.
Целуются в ЗАГСах, в окопах дрожат,
Рожают детей и друзей предают,
Дерутся, смеются, танцуют, поют.
Бессмертья желают и тонут в грехах,
Друг другу в любви признаются в стихах,
Мечтают о выгодной денежной смете,
Мешающей радостно думать о смерти,
И в зеркале сцены, описанном Данте,
Играют спектакли по мере таланта.
 
А деньги на это глазеют из зала.
Им кажется – трагики тратятся мало,
Герои не любят, растут травести,
У комиков комкать репризы в чести.
Короче, претензий актерам хватает,
От этого деньги безжалостно тают,
Ходя за актерами как за детьми.
 
Жестокие игры у денег с людьми.
 

Рекламный кролик


Мечтавший стать актером кролик
Был приглашен в рекламный ролик.
«Твоя задача - выпить пиво
И просто выглядеть счастливо», –
Сказал сурок, пивной агент, -
«Напиток наш – известный бренд!»

При первом дубле, после кружки
У кролика повисли ушки,
А при втором, на хвост партнера
Стошнило нашего актера.

Хомяк-продюсер дубли стер
И заявил: «Плохой актер!
Да, соглашусь, с такого пива
И у коня б облезла грива,
Я сам не выпил бы ни грамма,
Но есть заказ -
нужна реклама!
Иди отсюда, друг ушастый,
По киностудии не шастай!»…

У нашей басни нет морали -
С другим актером ролик сняли.
2003

- Стекло протёр и
свет убавил…
- Полнеба в облачной
крупе.
Ключи да очи -
Пётр и Павел
Стоят на первом КПП.

Земля дымится старой свалкой,
Сидят народы у стены,
И хоть с мигалкой ты,
хоть с палкой,
Тут все тревожны,
все равны.

Но умываясь ветром летним,
Дивятся смертные тому,
Что первый станет
вдруг последним,
А нищий входит к Самому.

Справедливости ищем отчаянно
Между крестиков, ноликов, звёзд…
Пётр Мелехов с Павлом Корчагиным -
Это наш Петропавловский пост.

За стеной упиваемся истиной.
Кровь чужая, что божья роса.
А над нами в одежде таинственной
Неделимые спят небеса.

Все ненужное сбито, отклеено,
Сожжено инфракрасным лучом:
Маяковский с поэмой о Ленине,
И Есенин Сергей с Пугачом…

Это мишино дело и борино
Процветает внутри префектур.
Вавилонская башня построена
Из спрессованных насмерть купюр.

Так гордимся мы зимними грозами,
Тем, что Бог нас всегда сторожит.
Пахнет в церкви лесными березами.
Под березами мусор лежит.

Разливается пламя вселенское,
Непонятна развязка кино.
Смотрит Родина в зеркало женское.
Видит в нем только небо одно.
13.7.25

Моль и шарфик

На шарфик шерстяной
В шкафу присела моль.
Тот покраснел, промолвив: «Боже мой!
Вы, право, настоящая снежинка!»
И в нем любви задергалась пружинка.

«А ты, - моль широко раскрыла ротик, -
Меня во всем устраиваешь, котик!»
«Давай же посвятим друг другу лето! –
Воскликнул шарф, - с тобой не надо света!»

Он не заметил, что шубейка рядом,
Испуганным на моль смотрела взглядом,
А кофточка китайская из шелка,
Вниз уползала в состоянье шока…

Мой гардероб и так весьма был беден,
А тут еще и шарфик молью съеден.
Когда его я осенью узрел,
То вспомнил, как любил одну девицу,
Я ей читал стихи и песни пел,
Она же улетела с кем-то в Ниццу,
И я на кухне пил на брудершафт
С душою продырявленной,
как шарф.

Птицы улепётывают кролем,
Насмерть заклевав речной гранит.
Где-то там, за вересковым полем
Моя память с удочкой стоит.

А над ней кружится нежный олух,
И покинув ледяной поток,
Золотые рыбки дней весёлых
Попадают в крашенный садок.

Вот и дом у самой речки прямо,
Синий ветер в комнате большой,
И склонилась молодая мама
Над моей смеющейся душой.

За окном у самого причала
Павел лето празднует с Петром...
Мы собрали клевер с одеяла
И уснули в облаке вдвоём.

Вот на небе раны ножевые,
Осень, горы, солнце в стороне...
И мои товарищи
живые
В пыльных нимбах мчатся на броне.

Вот весна ревнивая как слава,
Женщина, что сделана из глаз.
Рыба плещет, день приходит справа,
И творится жизнь в последний раз.

Гламурная креветка

Провинциальная креветка
Теперь гламурная кокетка.
Приемы, патти, съемки в «ню»,
Омары с крабами в меню,
Пять пар ненужных горных лыж,
Вояжи в Ниццу и Париж,
Дом в четырех км. От МКАД,
Широкий круг подруг-цикад,
Муж, чернокрылый короед,
- Владелец фабрик и газет.

Но овладел креветкой сплин,
Такой, что плакать в пору, блин!
Случилось все, прошу прощенья
От пьяной неги пресыщенья.

Психолог шмель шепнул на это:
«Влюбись! Найди жучка на лето!
Пыльца к цветку! Цветок на рыльце!
Сама собою растворится
Твоя тоска! Вперед же, детка!»
Шмеля послушалась креветка.

Душа ждала кого-нибудь!
И дождалась ведь, вот в чем суть!
Знакомьтесь: розовый инфант,
Кальмар Роман. Рок-музыкант.

И понеслось… Роман с Романом,
Певцом, поэтом, наркоманом,
Пожаром тайным запылал:
Общага, клуб, чердак, подвал…

Прознав о шашнях, короед
Решил попить пивка в обед,
И усмехнувшись, зло и криво,
Он заказал креветку к пиву.

(Недолго был в пыльце цветок!)
Ее нашли и… в кипяток!

Таков конфликт души и тела.
Читай трагедию «Отелло».

Ежи-скинхеды

Заглушив у пня мопеды,
Собрались ежи-скинхеды!

Друг, у друга сбрив иголки,
Стали злыми, будто волки,
И решили меж собой
Дать енотам смертный бой!

Мол, у них не там полоски
И хвосты чрезмерно броски!
Хорохорились ежи:
«Мы идем! Енот, дрожи!»

Их слова звучали колко,
А меж тем, два серых волка
Шли домой из гаражей
И заметили ежей…

Были ежики побриты,
Злость во взглядах
В лапках – биты,
Но волкам их грозный вид
Лишь удвоил аппетит!

И остались от скинхедов
Два прута и пара кедов…

Тут бы думать о морали
И вручать волкам медали,
Обращаться к ним на «Вы»
С уваженьем, но, увы…

Излупив ежей у елки,
За енотов взялись волки,
Затащили тех в кусты
Оторвали всем хвосты…
Перепало и кроту,
За его же доброту…

В раж, войдя, поднявши холки
Всех в лесу побили волки…

Каковы у них повадки,
Таковы у нас порядки…

2003

Смотрите и слушайте новую басню
ПОСЛЕДНИЙ ЧИТАТЕЛЬ

Не паркуйте, поэты,
любовь
у немытой
морковки!
Каждый свою дорогу
делает пусть от руки.
Я впервые увидел небо
на Маяковке.
Оттого и мои Маяки!

С Днём рождения, ВВ!

А времени рулон
уже надорван…
Коперник плачет,
Держит Землю слон.
Я в следующей жизни -
Белый ворон.
Со мной ведёт
беседу фараон:
Молчишь, поэт?
О чем сказать, Мессия?
О самом главном, что царит вокруг!
Нет времени. Вокруг одна Россия.
И Дух ее,
И Свет ее,
И Звук.