"Удары возмездия" по т н "украине" за недавнюю белгородско-курскую операцию совершенно бессмысленны в том смысле, что ни при каком условии не могут принести желаемый результат - обеспечить недопущение новых ударов киевских по старорусским губерниям.
Даже напротив - поскольку таковые удары усиливают противостояние и раскручивают маховик войны, они парадоксальным образом на руку киевским. Ибо именно максимальной эскалации они и хотят.
Если мы хотим прекращения таковых нападений, то бить стоит не столько по бессмысленному, ничего по большому счету не решающему укроопарышу, сколько по его спонсорам и хозяевам. Ибо покуда именно они не ощутят угрозу от этой войны своему физическому существованию , они совершенно очевидно не остановятся.
Эта задача облегчается тем, что "западные партнеры" дали в этой войне уже такое количество классических поводов к войне (если они кому то ещё нужны), что их и перечислять лень.
Ещё раз - ибо это важно - покуда противостояние не сбросит свою притворную форму "украинской кампании" и не приобретет вид того, чем оно и является - войны т н "запада" против России - мира не будет.
А в русско-западном противостоянии победит скорее всего не самый экономически мощный и технологически продвинутый, а наиболее безбашенный, тот, кто готов, не оглядываясь назад, первым идти вперёд по лестнице эскалации.
Это опасная игра, но всяко лучше малооссмысленных угроз "ударов возмездия" по малороссийскому клопу.
"Удары возмездия" по т н "украине" за недавнюю белгородско-курскую операцию совершенно бессмысленны в том смысле, что ни при каком условии не могут принести желаемый результат - обеспечить недопущение новых ударов киевских по старорусским губерниям.
Даже напротив - поскольку таковые удары усиливают противостояние и раскручивают маховик войны, они парадоксальным образом на руку киевским. Ибо именно максимальной эскалации они и хотят.
Если мы хотим прекращения таковых нападений, то бить стоит не столько по бессмысленному, ничего по большому счету не решающему укроопарышу, сколько по его спонсорам и хозяевам. Ибо покуда именно они не ощутят угрозу от этой войны своему физическому существованию , они совершенно очевидно не остановятся.
Эта задача облегчается тем, что "западные партнеры" дали в этой войне уже такое количество классических поводов к войне (если они кому то ещё нужны), что их и перечислять лень.
Ещё раз - ибо это важно - покуда противостояние не сбросит свою притворную форму "украинской кампании" и не приобретет вид того, чем оно и является - войны т н "запада" против России - мира не будет.
А в русско-западном противостоянии победит скорее всего не самый экономически мощный и технологически продвинутый, а наиболее безбашенный, тот, кто готов, не оглядываясь назад, первым идти вперёд по лестнице эскалации.
Это опасная игра, но всяко лучше малооссмысленных угроз "ударов возмездия" по малороссийскому клопу.
Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from us
