ходили тут на выходных лепить «блядские тарелки» — очень крутая концепция, где ты на время спускаешься в атмосферный подвал, забываешься и буквально ебашишь глину. и даже когда знаешь, куда идешь, все равно это ощущается как небольшая шалость, что-то запретное, как будто ребенок впервые слышит, как матом ругается взрослый. и, конечно же, это навело меня на мысль о мате в книгах.
я всегда говорила, что художественный перевод, по-моему, единственный вид перевода, где можно от души матернуться, и тебе за это ничего не будет. а уметь это красиво делать — так вообще своего рода искусство, потому что на каждое fuck приходится как минимум 5 вариантов перевода: от самого безобидного до максимально ✨хитровыебанного✨
я абсолютно спокойно отношусь к нецензурной лексике в книгах, если это уместно. а мы помним, да, что не каждое fuck — это блять (ну или блядь, уговорили). стало интересно, все ли придерживаются такого мнения, или для кого-то это тоже «маленькая шалость» и «что-то запретное»? 🧐
ходили тут на выходных лепить «блядские тарелки» — очень крутая концепция, где ты на время спускаешься в атмосферный подвал, забываешься и буквально ебашишь глину. и даже когда знаешь, куда идешь, все равно это ощущается как небольшая шалость, что-то запретное, как будто ребенок впервые слышит, как матом ругается взрослый. и, конечно же, это навело меня на мысль о мате в книгах.
я всегда говорила, что художественный перевод, по-моему, единственный вид перевода, где можно от души матернуться, и тебе за это ничего не будет. а уметь это красиво делать — так вообще своего рода искусство, потому что на каждое fuck приходится как минимум 5 вариантов перевода: от самого безобидного до максимально ✨хитровыебанного✨
я абсолютно спокойно отношусь к нецензурной лексике в книгах, если это уместно. а мы помним, да, что не каждое fuck — это блять (ну или блядь, уговорили). стало интересно, все ли придерживаются такого мнения, или для кого-то это тоже «маленькая шалость» и «что-то запретное»? 🧐
You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted.
from us
