Я вновь о личном, извините. Испытываю облегчение от того, что это издевательство над психикой вызвало такое значимое неприятие и даже стало причиной проверок. Потому что нам в школе (год где-то 2010-й, класс — девятый, плюс-минус год) тоже какие-то фрики устраивали показ крайне графических видео абортов. И у меня тогда случилась истерика, один из трех её приступов за жизнь, каждый из которых я до сих пор, к сожалению, отчётливо помню.
Каким-то чудом — я не могу даже атрибутировать это чему-то, кроме везения — это не помешало мне позднее закрепиться в моих нынешних убеждениях на этот счёт. Но сила шока была достаточной. И у меня нет сомнения, что такие вот просветители рассчитывают именно на это: нанести травму людям в и без того трудном возрасте, и этой травмой перенести свои убеждения.
Я даю ссылку на эту новость чисто по праву атрибуции. Не нажимайте на неё, особенно если у вас был похожий опыт. Вас сразу же встретит картинка хоть и запикселенная, но достаточная, чтобы напомнить об этом.
Я вновь о личном, извините. Испытываю облегчение от того, что это издевательство над психикой вызвало такое значимое неприятие и даже стало причиной проверок. Потому что нам в школе (год где-то 2010-й, класс — девятый, плюс-минус год) тоже какие-то фрики устраивали показ крайне графических видео абортов. И у меня тогда случилась истерика, один из трех её приступов за жизнь, каждый из которых я до сих пор, к сожалению, отчётливо помню.
Каким-то чудом — я не могу даже атрибутировать это чему-то, кроме везения — это не помешало мне позднее закрепиться в моих нынешних убеждениях на этот счёт. Но сила шока была достаточной. И у меня нет сомнения, что такие вот просветители рассчитывают именно на это: нанести травму людям в и без того трудном возрасте, и этой травмой перенести свои убеждения.
Я даю ссылку на эту новость чисто по праву атрибуции. Не нажимайте на неё, особенно если у вас был похожий опыт. Вас сразу же встретит картинка хоть и запикселенная, но достаточная, чтобы напомнить об этом.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today."
from us
