Zangaro Today

​​🇨🇩 Вступление ДР Конго в Восточноафриканское сообщество (ВАС) на онлайн-саммите 29 марта оказалось омрачено ожесточенными боями в Северном Киву, в Ручуру, что в 2,5 тыс. км от столицы Киншасы, которые начались 27 марта, за два дня до этой исторической даты в истории ДР Конго.

Ответственна легендарная группировка «Движение 23 марта» (M23), иначе именующая себя «Конголезской революционной армией». Некогда разгромленная в 2013 г., M23 вновь заявила о себе громкими наступательными операциями под предлогом недовольства выполнением соглашений о демобилизации и реинтеграции своих боевиков. Боевики, в основном базировавшиеся в Руанде и Уганде, наращивали присутствие в ДР Конго с 2017 г. в зоне Вирунга (с базой под вулканом Сабьиньо) под руководством Султани Макенга, и возобновили боевые действия еще 7 ноября.

Но эскалация вышла на новый уровень после того как 28-29 марта M23 спустились с гор, захватили пограничный городок Бунагана и вступили в серьезные бои с армией в холмистой зоне Шанзу и Руньони, в территории Ручуру — в их ходе повстанцы заняли н.п. Гисиза, Гасиза, Бугуса, Бикенде-Бугуса, Киньямахура, Рвамбехо, Ченгереро, Рубаву, Басаре. Однако уже 1 апреля M23 объявили об одностороннем прекращении огня и выводе отрядов из порядка 10 захваченных ими деревень, сигнализировав, что они не собираются устанавливать долговременный контроль и водворять собственную местную администрацию, вместо этого рассчитывая на мирные переговоры, а также договорились о передаче Красному Кресту пленных военных. Вскоре бои возобновились, и лишь к понедельнику установилось затишье.

Несмотря на то что решающим фактором стала субъектность комбатантов M23, безуспешно добивавшихся репатриации и реинтеграции по условиям соглашений 2013 и 2019 г., особенно после провала очередных переговоров в 2020-21 гг., практически сразу же заговорили об иностранном вмешательстве. Пресс-секретарь военного губернатора провинции Северное Киву Констан Ндима Конгба вскоре обвинил ВС Руанды в поддержке мятежников, также было заявлено о задержании в феврале двух руандийских военнослужащих, якобы находившихся в рядах боевиков. Тема M23, безусловно, поднималась на встрече президента ДР Конго Феликса Чисекеди и лидера Руанды Поля Кагаме в Иордании 24 марта; скорее всего, проблема обсуждалась и на полях недавней встречи Чисекеди, Кагаме, Йовери Мусевени (Уганда) и Ухуру Кениаты (Кения) в Найроби, завершившей принятие ДРК в ВАС.

Как бы то ни было, M23 возобновили атаки в тот момент, когда Уганда ускорила программу дорожного строительства в ДРК, направленную на укрепление связности стран по линии Бунагана-Гома, что в перспективе может перенаправить в Уганду часть товарных потоков, включая золото (90% конголезского золота нелегально вывозится в Руанду и Уганду). После нескольких реальных и символических актов сближения ДРК с Руандой Киншаса с 2021 г. вновь начала серьезно сотрудничать с Угандой, что завершилось вводом в ноябре 2021 г. угандийских войск для борьбы с аффилированными с ИГ террористами СДС — это знаменовало серьезное изменение баланса сил.

Уже 8 февраля 2022 г. Кагаме заявил, что озабочен концентрацией антиправительственных групп в ДР Конго и готов «отреагировать» в случае необходимости, а 28 февраля Чисекеди на дипконференции в Киншасе в ответ обвинил Руанду в желании дестабилизации страны. Несмотря на серьезное обострение с 2019 г., обернувшееся затяжной холодной войной, в отношениях Уганды и Руанды в определенный момент все-таки наметилось потепление, стороны поддерживали каналы коммуникации (через сына президента Мусевени и командующего сухопутными силами Уганды Мухоози Кайнеругабу). Но с ДР Конго население блока ВАС выросло на 50% и достигло 280 млн чел., а его география теперь охватывает огромные территории от Индийского до Атлантического океана. Поэтому с появлением нового члена вновь обострилась и конкуренция членов ВАС за статус привилегированного «партнера» ДР Конго, что, конечно, отбрасывает тень и на перспективы этого интеграционного объединения.

www.group-telegram.com/us/zangaro.com/1286

3.4K viewsApr 15, 2022 at 08:30

​​🇨🇩 Вступление ДР Конго в Восточноафриканское сообщество (ВАС) на онлайн-саммите 29 марта оказалось омрачено ожесточенными боями в Северном Киву, в Ручуру, что в 2,5 тыс. км от столицы Киншасы, которые начались 27 марта, за два дня до этой исторической даты в истории ДР Конго.

Ответственна легендарная группировка «Движение 23 марта» (M23), иначе именующая себя «Конголезской революционной армией». Некогда разгромленная в 2013 г., M23 вновь заявила о себе громкими наступательными операциями под предлогом недовольства выполнением соглашений о демобилизации и реинтеграции своих боевиков. Боевики, в основном базировавшиеся в Руанде и Уганде, наращивали присутствие в ДР Конго с 2017 г. в зоне Вирунга (с базой под вулканом Сабьиньо) под руководством Султани Макенга, и возобновили боевые действия еще 7 ноября.

Но эскалация вышла на новый уровень после того как 28-29 марта M23 спустились с гор, захватили пограничный городок Бунагана и вступили в серьезные бои с армией в холмистой зоне Шанзу и Руньони, в территории Ручуру — в их ходе повстанцы заняли н.п. Гисиза, Гасиза, Бугуса, Бикенде-Бугуса, Киньямахура, Рвамбехо, Ченгереро, Рубаву, Басаре. Однако уже 1 апреля M23 объявили об одностороннем прекращении огня и выводе отрядов из порядка 10 захваченных ими деревень, сигнализировав, что они не собираются устанавливать долговременный контроль и водворять собственную местную администрацию, вместо этого рассчитывая на мирные переговоры, а также договорились о передаче Красному Кресту пленных военных. Вскоре бои возобновились, и лишь к понедельнику установилось затишье.

Несмотря на то что решающим фактором стала субъектность комбатантов M23, безуспешно добивавшихся репатриации и реинтеграции по условиям соглашений 2013 и 2019 г., особенно после провала очередных переговоров в 2020-21 гг., практически сразу же заговорили об иностранном вмешательстве. Пресс-секретарь военного губернатора провинции Северное Киву Констан Ндима Конгба вскоре обвинил ВС Руанды в поддержке мятежников, также было заявлено о задержании в феврале двух руандийских военнослужащих, якобы находившихся в рядах боевиков. Тема M23, безусловно, поднималась на встрече президента ДР Конго Феликса Чисекеди и лидера Руанды Поля Кагаме в Иордании 24 марта; скорее всего, проблема обсуждалась и на полях недавней встречи Чисекеди, Кагаме, Йовери Мусевени (Уганда) и Ухуру Кениаты (Кения) в Найроби, завершившей принятие ДРК в ВАС.

Как бы то ни было, M23 возобновили атаки в тот момент, когда Уганда ускорила программу дорожного строительства в ДРК, направленную на укрепление связности стран по линии Бунагана-Гома, что в перспективе может перенаправить в Уганду часть товарных потоков, включая золото (90% конголезского золота нелегально вывозится в Руанду и Уганду). После нескольких реальных и символических актов сближения ДРК с Руандой Киншаса с 2021 г. вновь начала серьезно сотрудничать с Угандой, что завершилось вводом в ноябре 2021 г. угандийских войск для борьбы с аффилированными с ИГ террористами СДС — это знаменовало серьезное изменение баланса сил.

Уже 8 февраля 2022 г. Кагаме заявил, что озабочен концентрацией антиправительственных групп в ДР Конго и готов «отреагировать» в случае необходимости, а 28 февраля Чисекеди на дипконференции в Киншасе в ответ обвинил Руанду в желании дестабилизации страны. Несмотря на серьезное обострение с 2019 г., обернувшееся затяжной холодной войной, в отношениях Уганды и Руанды в определенный момент все-таки наметилось потепление, стороны поддерживали каналы коммуникации (через сына президента Мусевени и командующего сухопутными силами Уганды Мухоози Кайнеругабу). Но с ДР Конго население блока ВАС выросло на 50% и достигло 280 млн чел., а его география теперь охватывает огромные территории от Индийского до Атлантического океана. Поэтому с появлением нового члена вновь обострилась и конкуренция членов ВАС за статус привилегированного «партнера» ДР Конго, что, конечно, отбрасывает тень и на перспективы этого интеграционного объединения.

BY Zangaro Today