Да, были люди фильмы в наше время. Сегодня полвека исполнилось «Любви и смерти» — пожалуй, лучшему фильму Вуди Аллена. Болтологическая пародия на русскую литературную традицию до сих пор прикольно смотрится. Явно лучше, чем фильмы Аллена из более поздних периодов.

А причина долговечности в общем-то проста. В семидесятых Вуди Аллен активно работал под Мэла Брукса, только для интеллектуалов — то есть остроумно издевался над интересами тусовки манхэттенских пижонов. Он мог себе позволить постебаться над его сиятельством Ингмаром Бергманом, Сергеем Эйзенштейном и Федором Михайловичем Достоевским — немного злобно и с легким налетом голливудской прямолинейной безвкусицы. Это прощалось и даже определялось в подвиг, потому что комедия молодого Аллена находилась в оппозиции к душным зазнайкам, не видавшим тем для разговора за пределами нового выпуска «Нью-Йоркера». Эпоха фрондерства — самый важный период его творчества, обеспечивший самоироничному бруклинскому еврею звание нескучного умника, на котором он по сей день худо-бедно выезжает.

Но оттого ведь еще смешнее и печальнее выглядит Аллен в эпоху своей творческой зрелости. Застряв в образе умненького невротика, он сдался в плен все той же тусовке интеллектуалов, которую десятилетия назад поносил. Прошли восьмидесятые и девяностые, Аллен благородно поседел, вляпался в пару мрачных скандалов и стал на конвейере штамповать однотипные полнометражные разговорники со звездами. Но что особенно грустно, комик не выдержал испытания собственной аудиторией, в угоду комфортности сточил углы и стал тем, кого раньше высмеивал. Если бы Аллен эпохи «Любви и смерти» посмотрел «Дождливый день в Нью-Йорке», то наверняка словил бы депрессивный психоз и начал пулеметной очередью выплевывать из себя афоризмы про самоубийство.

А это — Якутск. Ну, примерно семидесятилетней давности. Аккуратно вмонтированный в фильм Криса Маркера «Письмо из Сибири» аттракцион идеологии, предлагающий взглянуть на один и тот же футаж с трёх разных точек зрения.

Первый круг — советская агитка. Восторженный диктор хвалит Якутск за прекрасную городскую среду, новые автобусы и велодорожки. Второй круг — наоборот, антисоветский клич, уместно смотревшийся бы в американских новостях времён развитого маккартизма. Якутов агрессивно кличут «зловещими ордынцами». Ну и, наконец, фигура третья — реалистичная. Просто Якутск, просто якуты. Что-то строят, идеологем диктором не обнаружено.

Это — один из многих забавных элементов «Письма из Сибири» — удивительно игривого дока из 1957 года, который весьма остроумно шутит над зрительскими ожиданиями. 22 июня его покажут в лектории Музея «Гараж» в рамках программы фильмов-эссе. Что ж, иногда и москвичам везет с классными киноивентами.

По пути в Иваново (город первого Совета!) замудрился новой серией «Фишера» — и стало вдруг как-то печально. Кажется, нет показательнее иллюстрации для сериала, который страдает неизлечимой вынужденностью. Все запчасти «Затмения» так и кричат, что дитя это не по любви, а по залету: мама не хотела, папа не старался, но экономика хита так устроена, что без сиквела обойтись нельзя. Вот его, бедного, и тянут из последних сил, прямо как дети в задачках Григория Остера едят невкусные многокилометровые макаронины.

И дело тут не в качестве — уж за что, а за реализацию «Затмение» поруганию не поддается. Просто отсутствует какая-то базовая идеологическая преемственность. С лёгкостью вспоминаем облако тегов первого «Фишера»: в нем тру-крайм, совершенно театральная жестокость, эстетика советского предразвала и старательно шокающий Иван Янковский (очевидно, для контраста с прочими одномерно-мрачными рожами). История удивительна тем, что почти не выдумана, так еще и помещена в мир ясно понимаемых деталек: номенклатурных дач, фирменного столичного бетона, «детей фестиваля» и милицейских радиостанций «Виола», перекинутых через плечо. Триллер ходит по тем же рельсам, что и «Следствие вели...». Это сериал про квартиру с бабушкиным ремонтом, в которое было бы ностальгически уютно, если бы не разлагающийся на кухне труп.

«Затмение» отказывается от этого базиса и потому резко теряет в самости. Теперь это не тру-крайм, а сочинение на тему — с какими-то смешными сектантами-достигаторами, гипнозом и убийствами ленточками. Не знакомый коммунальный рай, а странненькая южная готика, отысканная где-то в предместьях Сочи — доставайте сервиз, «Настоящий детектив» таки приехал. Так как СССР развалился в процессе поиска прошлого убивца, теперь это дистиллированный сериал про девяностые (опять). Янковский не шокает. Балаган больше не веселит и не пугает. Я умываю руки.

Сериал открытия фестиваля «Пилот» — «Константинополь» Сергея Чекалова. Исторический боевик про стамбульское сидение Белой армии, пытающейся как-то выжить вокруг фесок и рахат-лукума.

Довольно прямолинейная попытка интерпретировать тот же вайб, что и в романе «Красного графа» Алексея Толстого «Эмигранты». Не дословно пересказать, а именно примешать к старой рекомендации «не путать туризм с эмиграцией» немного Гая Ричи. Ну, наверное потому что мы любим Гая Ричи.

Вот тут — подробнее об открывшем «Пилот» сериале «Константинополь».

Очень напомнил сербский сериал «Тень над Балканами» — и сюжетом, и масштабом. Да и идейными установками.

Экстра кратко о сериалах из первого блока показов «Пилота».

🚓 «Инкассаторы» — сериал-ограбление от ТНТ. Работники инкассаторской службы так задолбались батрачить за гроши, что решают нагреть начальство в стиле «Ненастья». Начальство в свою очередь уже нагревает их. Смотреть такое на большом экране супер странно, а в эфире федерального канала многим зайдёт. Особенно в пятницу вечером, под пивко с чипсами. Не каждый день же Тарковского смотреть, ей богу.

🔺«Тайный знак». Мистический триллер про подростков, которых абьюзит секретное общество любителей треугольников. Напомнило ранние работы Ильи Куликова («Меч», «Шахта») — дешевые, странные, но тем не менее чем-то цепляющие. Таинственно, как исчезновение котлеты в «Котенке по имени Гав». Иногда в саундтреке можно услышать прикольный фонк.

👵 «Олдскул». Мария Аронова — крутая. Причем настолько, что своей игрой спасает тотально провальный ситком о совковой математичке, попавшей в супер элитную гимназию для туповатых мажориков. Старая актерская школа опять вывезла все на себе.

❌ «Фулл Хаус». Во время показа сериала Григория Васильева кто-то наступил на гуляющую в проходе собаку. Из-за этого мрачный медицинский процедурал о трансплантологах города Заполярска стал еще мрачнее.

Второй блок сериалов «Пилота» проверяет меня на психологическую и физическую устойчивость (я сдался)

🎭 «Мэр из ТЮЗа». Печально смотреть юбилейную (миллионную уже) комедию в стиле «Принца и нищего». Вороватый чиновник нанимает провинциального актера, чтобы тот за него присел в тюрячку. Комментариев не будет.

🦹 «Попадос» Пу-пу-пууууу. Трое пацанов-пацанчиков шли к успеху, но не получилось, не фартануло. Сначала разбили машину криминального авторитета, потом расковыряли тачку мента. Теперь надо как-то разруливать. Вроде и артисты хорошие (Макар Хлебников, Антон Шокалюк, Шарифбек Закиров, Тимофей Трибунцев), но «Попадос» — это порожняк. Если бы сериалы были пивом, этот стал бы димедрольным «Багбиром».

🦙«Нам покер». Последний хороший человек Петербурга Витя (Артем Кошман) перестает быть таковым — открывает со своими корешами подпольный покерный клуб и начинает рубит кэш. Бизнес классный, но с последствиями. Могут и прибить. В хорошем смысле дикое драмеди, в котором каждая третья реплика — патентованный кек-чебурек. Семь обдолбанных запрещенкой лам из десяти казахов-лудоманов.

🇩🇪 «Дорогой Вилли». Секретные документы от Игоря Прокопенко. В роли Брежнева сам Маковецкий. Очень много кабинетной болтовни, но сама тема тайных переговоров генсека СССР и канцлера ФРГ Вилли Брандта звучит интересно — что-то есть в ней от книжек Джона ле Карре. Кекные анекдоты про Леонида Ильича (из уст самого Леонида Ильича) прилагаются.

🍇 «Виноград». У героя Прилучного появился виноградник в Анапе. Порадуемся за него.

Второй день фестиваля «Пилот». Деловая программа, конкурс документального кино, сериальная молотилка «Лодзя». Все куда-то бегут и что-то делают.

Тем временем, я:

В этом году впервые оказался на фестивале «Пилот» и, признаюсь, ошарашен. И в хорошем, и в плохом смысле. Конкурсная программа — это 17 сериалов, упакованных в два бесконечных дня. Конвейерное смотрение, бинджвотчинг курильщика. Вы там в этой своей Москве к такому, может, и привычные. У нас такую эффективность не прощают: чем сильнее дрыгаешься, тем быстрее болото засасывает.

Для совсем отлетевших акул индустрии есть утренняя деловая программа. Если ходить и на нее, то к финалу фестиваля можно довести себя до Кащенко.

Но вообще, интенсив «Пилота» — отличная возможность за два-три дня понять вообще все, что происходит в онлайн-кинотеатрах и в телевизоре. Даже тем, кто всегда проходил мимо, потому что у него еще не отсмотрена фильмография Фридриха Мурнау. Сейчас банальность скажу, но «Пилот» демонстрирует, насколько сегрегированы современные отечественный медиа, чем они кормят своих зрителей и в каких дозах.

Главное открытие — канал ТВ-3 не просто существует, но даже может снимать что-то посерьезнее «Слепой» (хотя дается ему это с легким скрипом).

Главное разочарование — СТС уже тринадцать лет переснимает одну и ту же «Кухню», просто меняя декорации и актеров. Вряд ли что-то изменится в ближайшую декаду.

Победитель в номинации «Биполярка года» — Газпром Медиа. Показанный на «Пилоте» сериалы only for ТНТ — это какой-то тихий ужас и торжество звенящей пошлости. Смотреть можно только при условии тяжелейшего похмелья, когда нет сил даже кнопку на пульте нажать. При этом для онлайн-кинотеатра PREMIER искренне пытаются делать что-то необычное в духе трансплантологической драмы «Фулл Хаус» (реально нестыдная вещь). Как эти два подхода уживаются в одном холдинге — загадка дыры.

Главный уставший — онлайн-кинотеатр KION. Слышал, что у него сейчас в производстве какое-то космическое количество сериалов. Явно намерен закидать нас шапками шляпами. Из-за такого подхода приходится идти на крайние меры: покупать вторичные комедии с Павлом Прилучным и бесконечно унылый ширпотреб от Ильи Куликова (кто-нибудь — дайте уже мужику поспать, он со времен «Глухаря» пашет не разгибаясь).

Главная площадка топовых проектов — Okko. Это реально наш ответ премиальному телевидению от HBO. Сразу два офигительных проекта: роскошнейшее драмеди «Дыши» от Анны Кузнецовой и крепкий сетевой триллер «Фейк» (режиссер Алексей Кузмин-Тарасов номинировался на «Золотую маску»). Смелые, умные, остросоциальные проекты для взыскательного зрителя.

Главные темы в сериалах фестиваля: вино (два проекта посвящены им полностью, в других винище просто хлещут бутылками), беременность и отношения с женщинами постарше. Милфодрамы уверенно превращаются в народный контент, а шардоне теснит водку на поприще главного напитка-психолога. Ну и много сериалов, где любят родину, а это, как по мне, вообще не стыдно.

Подробнее о конкурсных сериалах писал вот тут. И тут. О сериале открытия «Константинополь» — здесь. Следующие два дня планирую лежать без движения, потому что «Пилот» меня потоптал и высушил.

Ну что, кто со мной в Вологду «Ивана Грозного» смотреть?

Ого, ничего себе. Оказывается, сегодня исполнилось 100 лет Джун Локхарт — пожалуй что последней из ныне живущих актрис, полностью созвучных «Золотому веку Голливуда». Карьера длинной в восемьдесят лет, две звезды на голливудской Аллее славы и звание главного проводника идеологем американского ТВ на долгие-долгие лета. По понятным причинам, российскому зрителю она практически неизвестна. Для американцев — абсолютно иконический женский образ, позволяющий проследить, как менялся интертеймент в XX столетии.

В кино Джун еще ребенком привели родители — тоже актеры. Тогда в Голливуде как раз начали тащить на экраны артистичных девчонок в надежде повторить успех Ширли Темпл. Собственно, ее недолгая карьера обещала закончиться вместе с пубертатом, но вышедший в 1945 году фильм «Сын Лесси» спас положение, закрепив за молодой Локхарт звание уверенной актрисы второго плана. А там и телевизор в дома американцев пролез, так что спрос на артистов попер страшенный. Особенно на женщин. Особенно в роли домохозяек. Напомню, пятидесятые, «американская мечта», зеленый субурбан. Времена нуарных femme fatale уже закончились, в моде tradwife.

И именно Локхарт иллюстрировала этот стиль жизни для амеркианского зрителя на протяжение десятилетий. Она была заботливой мамой семейства Мартин в культовом сериале «Лесси», врачом в сельском ситкоме «Станция Юбочкино» (лол, ну и адаптация у оригинального названия Petticoat Junction). Самый главный ее вклад в массовую культуру — роль миссис Робинсон в телевизионном сай-фае телеканала CBS «Затерянные в космосе». В истории семьи Робинсон, отправившейся исследовать далекие-далекие галактики, героине Локхарт вновь достается роль обслуживающего персонала, варящего мужу, сыну и их коллегам по экспедиции борщи.

В восьмидесятых Джун Локхарт сама же над этим плохо состарившимся образом жестоко посмеется, включившись в съемки плеяды громких, явно оскорбляющих чувства пуритан фильмов вроде «Бабочки» (сюжет позабористее чем у «Лолиты») и «Спи со мной» (того самого, откуда в Интернет ушел спич Тарантино про голубизну «Топ Гана»). И вообще, по ее фильмографии можно социально-политический атлас американского телеэфира составить: от пресных мелодрам и сельских комедий до «Анатомии страсти» и современного Netflix. Который, кстати, пытался «Затерянных в космосе» ребутнуть, но ничего у него не вышло.

Вечерний Иваново являет чудовищ.

В эфире полуночное радио «Вася Рогов» — вольный микс рэп-кора Beastie Boys и любимого милицейского шансона. Для самых взыскательных обитателей рюмочной «Дружба». Хочется услышать этого гомункула в новом сериале «Пятого канала».

Тем временем, страдательный хиатус между «Пилотом» и «Зеркалом» плавно подходит к концу…

Торжественное празднование Нового года в Румынии под угрозой — звезда местного «Голубого огонька» сбежала из страны, отказавшись и дальше участвовать в порядком затянувшемся шизо-фестивале имени Николае Чаушеску. Призванная с театральных подмостков актриса-дублер разрывается между желанием бустануть свою карьеру и нежеланием восхвалять «гения Карпат» на всю страну — убедительно просит соседа хорошенько ее поколотить по лицу, чтобы была причина соскочить со съемок.

Сын режиссера передачи уже собирает вещи и ночью пойдет переплывать Дунай. У следящего за ним агента «Секуритате» проблемы с мамой. А помогающий этой самой маме работяга-ремонтник понимает, что его маленький сын только что подвел всю семью к расстрельной стенке письмом Деду Морозу: попросил исполнения самого большого папиного желания — чтобы дядя Нику сдох... «Новый год, который так и не наступил» — это такие румынские «Ёлки». А так как румынское кино просто не может не снимать о Чаушеску, действие новогоднего альманаха происходит в Бухаресте незадолго до падения коммунистического режима.

Для режиссера Богдана Мурешану работа во всех смыслах поворотная: расширив и углубив свою короткометражку «Рождественский подарок», он собирает двухчасовую трагическую и параллельно абсурдно-смешную историю о народном восстании, в которое никто уже даже верить не смеет. Как и в Деда Мороза, который желание маленького румынского мальчика (сорри за спойлер к учебнику истории) скоро исполнит, нивелировав все показанные на экране страхи. Если честно, болезненная фиксация Romanian New Wave на фигуре диктатора уже порядком осточертела. Но Мурешану мастеровит и почти смог избежать сваливания в мучительную тягомотину (пара из шести сюжетных линий все еще вызывает зевоту), за что ему от меня личное человеческое спасибо. Отличный фильм-калейдоскоп на тему, от которой, если честно, уже ничего интересного не ждешь.

Это я к чему. Ситцевое чистилище Иванова официально завершилось. Работаем фестиваль «Зеркало»!

А еще сегодня на «Зеркале» показали архипрекрасный фильм Михаила Архипова «Планета» — эдакий фьюжн советской производственной драмы и философского сай-фая. В основе реальная история из начала шестидесятых, когда режиссер Павел Клушанцев поставил на Леннауфильме «Планету бурь» — тихую сенсацию и, как показало время, один из важнейших фантастических фильмов в истории мирового кино.

Хотя Сергей Гилев (блестяще) играет все-таки не Клушанцева, а вымышленного режиссера Беренцева. Защитное переименование помогает «Планете» не концентрироваться на биографии и по полной отлететь в космос, наворотив по пути всякого-разного эстетского. Беренцев бодается с начальством за свое кино (местному Совнаучфильму фильмы о кукурузе кажутся главнее пыльных тропинок далеких планет), мастерит декорации и миниатюры вулканов, в перерывах мечтает о великом: в своем воображении уже давно бродит по таинственной планете Венере, постигая ее тайны. Где-то там ждет человечество красавица Аэлита, вышедшая прямиком из одноименного фильма Якова Протазанова. Но долететь до нее даже в кино практически невозможно: романтики-шестидесятники в кровь разбиваются о редколлегии, парткомы и сметы. Даже одержимый невесомостью режиссер-визионер в какой-то момент готовится опустить руки: вот с этими в космос собираемся лететь? Да с ними в одно поле не сядешь, не говоря уж о великом вакууме.

Беренцев-Клушанцев, конечно, свою минутную слабость обуздает, чужую — простит. Сам в космос все равно полетит, да и нас, непутевых, с собой захватит. Потому что «Планета» — слава богу, не кино о кино, не бесконечный плач непонятых авторов по несбывшимся шедеврам, а артовое исследование «радиусов человеческой доброты». Каждый человек производит этот ресурс, но у кого-то он распространяется на метр площади, а у других — на целые континенты. У Беренцева задача вообще безумная: уДОБРить как минимум Солнечную систему. Прекрасный кино-путеводитель по идеям русского космизма через призму советской киноклассики.

Первые оценки фестиваля «Зеркало». Румынское кино в топе!

Фильм «Новый год, который так и не поступил» удачно приземлился в Иваново.

Следить за процессом в реальном времени можно в Google Таблице.

Участвуют:

✦ Тимур Алиев
✦ Алексей Графов
✦ Максим Гревцев
✦ Максим Ершов
✦ Екатерина Загвоздкина
✦ Илья Клюев
✦ Валерия Косенко
✦ Евгений Ткачев
✦ Юлия Шампорова

Фестивальная таблица прошла модернизацию — вместо цифр теперь звёздочки. Спасибо Тимуру Бокову за техническую помощь ;)

#Зеркало2025

Второй день «Зеркала» открываем турецкой драмой «Остальное — потом». Есть в ней что-то от «Персоны». Работница фешенебельного (и довольно уродливого) отеля Алие имеет необычное хобби — вторгаться в жизнь постояльцев и примерять их образы на себя. Заселится в гостиницу юрист — и вот уже Алие мечтает, что это она колесит по стране, защищая подсудимых. Это что-то вроде защитной реакции на съедающее девушку чувство неполноценности.

Но теперь странность Алии вышла за рамки: воспользовавшись клиентской базой отеля, она нашла номер телефона известного турецкого режиссёра Левента и теперь заваливает его голосовухами о своей нелегкой, скорее всего выдуманной биографии. Режиссёр тоже в кризисе, поэтому его от этих историй начинает плавить. Так рождается великая иллюзия, в которой эти двое плавают уверенным кролем, все сильнее обманываясь в себе и друг друге. Ну и зрителем походя тоже крутят как хотят.

Занятный сценарий о круговом движении по лжи: она может служить лекарством и в то же время ядом, топливом для искусства и анестезией для покореженного разума. В фильме Пелин Эсмер путаница — двигатель сюжета, откровенное вранье может оказаться истиной и наоборот. Неплохой задел на психологический триллер (иногда Алие превращается в тихую маньячку-сталкера), но финал выдался критически невнятным и просто убивающим всю красоту замысла к чертям.