Карен Араевич написал несколько интересных книг – большинство из них все еще находится в моей домашней библиотеке (несмотря на несколько волн расхламлений).
Ему принадлежит комментарий, редактура и (частично) перевод двухтомника Ницше 1990 года выпуска (первого серьезного издания сочинений немца после десятилетий тоталитарной цензуры).
Последние 30 с лишним лет Свасьян жил и преподавал в Швейцарии. Символично, что он ушел из жизни в Базеле – там же, где прошла академическая карьера Ницше.
У меня всегда было сложное отношение к его идеям – ни Гёте (как ученый), ни Гуссерль, ни Кассирер, ни тем паче Штайнер мне, мягко говоря, не близки. Но читать его интересно – из книг выделю «Растождествления» и «Становление европейской науки». С этими произведениями интересно вести внутренний диалог.
В «Маргиналиях» Свасьяну посвящены два текста – один связан с ним опосредованно, а второй является критикой его научно-философской программы. Думаю, есть смысл познакомить вас и с ней самой, и с моими возражениями против нее.
Карен Араевич написал несколько интересных книг – большинство из них все еще находится в моей домашней библиотеке (несмотря на несколько волн расхламлений).
Ему принадлежит комментарий, редактура и (частично) перевод двухтомника Ницше 1990 года выпуска (первого серьезного издания сочинений немца после десятилетий тоталитарной цензуры).
Последние 30 с лишним лет Свасьян жил и преподавал в Швейцарии. Символично, что он ушел из жизни в Базеле – там же, где прошла академическая карьера Ницше.
У меня всегда было сложное отношение к его идеям – ни Гёте (как ученый), ни Гуссерль, ни Кассирер, ни тем паче Штайнер мне, мягко говоря, не близки. Но читать его интересно – из книг выделю «Растождествления» и «Становление европейской науки». С этими произведениями интересно вести внутренний диалог.
В «Маргиналиях» Свасьяну посвящены два текста – один связан с ним опосредованно, а второй является критикой его научно-философской программы. Думаю, есть смысл познакомить вас и с ней самой, и с моими возражениями против нее.
Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app.
from us
