VERBA

VERBA

Немецкая мемориальная культура, или Стадии утраты нацизма 1. Отрицание. Первые двадцать лет после войны быть нацистом в ФРГ было нормально. Нынешняя партия FDP, которая только что вышла из правящей коалиции, кишела старыми нацистам. Ветераны СС выпускали…

tl;dr: немцы очень гордятся своей "проработкой", но есть сомнения, что она имела какое-то действие.

Принятие памяти о нацизме и его последствия

В наше время в немецкой культуре принято открыто говорить о нацистском прошлом: да мы знаем, у нас был нацизм, мы все поняли и осознали, больше не будем. По крайней мере, так кажется деятелям мемориальной культуры.

А внешнему наблюдателю кажется, что немцы гордятся тем, насколько они не стесняются нацистского прошлого, и всячески показывают это свое понимание.

С одной стороны, признание это никому особо не вредит: непосредственное отношение к нацистским преступлениям нынче имеют только столетние старики.

С другой стороны, это лёгкий способ набить себе очков в карму и забить на современные проблемы. Мы ведь проработали прошлое и преодолели, с нас теперь взятки гладки.

Это приводит к двум последствиям. Во-первых, рассказы о нацистском прошлом просто заполняют общественное пространство. Когда ещё в 2008 я ездил в Германию волонтером, нас в каждом новом городе обязательно тащили в концлагерь или штаб-квартиру гестапо, чтобы показать нас, как все было плохо, и как нынче стало хорошо. В Тюбингене щиты про темное прошлое буквально на каждом шагу. И так как подразумевается, что читатель по умолчанию не симпатизирует нацистам, текст написан нейтрально. Так что для новоприбывшего все это читается как "а кстати, мы тут ещё евреев убивали!", и не понятно, написано ли это с покаянием, или с гордостью.

Кроме того, память о холокосте забивает любую другую память, особенно о прочих неприятных страницах истории. В некоторых немецких городах есть Haus der Deutsche, примерный аналог выставки "Россия — моя история", организованный праволиберальной партией ХДС. Главный посыл там — немецкая история была постоянным стремление к свободе и прогрессу, только Гитлер был неприятным глюком системы (и клятые леваки, конечно).

Наконец, этот подход вселяет ложную уверенность в собственной имунности к нацизму. Ведь нацизм — это, якобы, травма, а проговоренная травма = травма преодоленная. А потом каждый раз возникает удивление, что немец стреляет по евреям в синагоге, ведь у нас на каждом шагу щиты про нацистское прошлое. Но мемориальная пропаганда не искореняет какие-то другие, более глубокие причины. Поэтому нынче в Германии Национал-Демократическая Партия проводит торжественные шествия в годовщину Хрустальной ночи, "Новая немецкая медицина" утверждает, что евреи заражают немцев раком, а антимигрантская партия АфД выходит на первые места по популярности в стране.

Wikipedia

Стрельба в синагоге Галле

Стрельба в синагоге в Галле — террористический акт, произошедший 9 октября 2019 года во время еврейского праздника Иом-Кипур. Преступник пытался проникнуть в синагогу во время молитвы, однако не смог проникнуть в здание и открыл огонь на улице, убив двух…

www.group-telegram.com/us/verbaliquida.com/354

371 viewsedited  Nov 14 at 10:01

tl;dr: немцы очень гордятся своей "проработкой", но есть сомнения, что она имела какое-то действие.

Принятие памяти о нацизме и его последствия

В наше время в немецкой культуре принято открыто говорить о нацистском прошлом: да мы знаем, у нас был нацизм, мы все поняли и осознали, больше не будем. По крайней мере, так кажется деятелям мемориальной культуры.

А внешнему наблюдателю кажется, что немцы гордятся тем, насколько они не стесняются нацистского прошлого, и всячески показывают это свое понимание.

С одной стороны, признание это никому особо не вредит: непосредственное отношение к нацистским преступлениям нынче имеют только столетние старики.

С другой стороны, это лёгкий способ набить себе очков в карму и забить на современные проблемы. Мы ведь проработали прошлое и преодолели, с нас теперь взятки гладки.

Это приводит к двум последствиям. Во-первых, рассказы о нацистском прошлом просто заполняют общественное пространство. Когда ещё в 2008 я ездил в Германию волонтером, нас в каждом новом городе обязательно тащили в концлагерь или штаб-квартиру гестапо, чтобы показать нас, как все было плохо, и как нынче стало хорошо. В Тюбингене щиты про темное прошлое буквально на каждом шагу. И так как подразумевается, что читатель по умолчанию не симпатизирует нацистам, текст написан нейтрально. Так что для новоприбывшего все это читается как "а кстати, мы тут ещё евреев убивали!", и не понятно, написано ли это с покаянием, или с гордостью.

Кроме того, память о холокосте забивает любую другую память, особенно о прочих неприятных страницах истории. В некоторых немецких городах есть Haus der Deutsche, примерный аналог выставки "Россия — моя история", организованный праволиберальной партией ХДС. Главный посыл там — немецкая история была постоянным стремление к свободе и прогрессу, только Гитлер был неприятным глюком системы (и клятые леваки, конечно).

Наконец, этот подход вселяет ложную уверенность в собственной имунности к нацизму. Ведь нацизм — это, якобы, травма, а проговоренная травма = травма преодоленная. А потом каждый раз возникает удивление, что немец стреляет по евреям в синагоге, ведь у нас на каждом шагу щиты про нацистское прошлое. Но мемориальная пропаганда не искореняет какие-то другие, более глубокие причины. Поэтому нынче в Германии Национал-Демократическая Партия проводит торжественные шествия в годовщину Хрустальной ночи, "Новая немецкая медицина" утверждает, что евреи заражают немцев раком, а антимигрантская партия АфД выходит на первые места по популярности в стране.

BY VERBA