Часовой механизм на левом запястье...
Сколько часов до счастья?
Каково расстояние до границы?
Когда возвратятся певчие птицы?
- Вы не подскажите сколько времени?
- Времени до чего?
До окончательного исчезновения нашего племени?
Или, наоборот, отсчета от начала конца?
"Сколько времени?" - курица спрашивает у яйца.
Снежный ком
В коме весной,
Выдыхает, превращаясь в туман лесной:
Сколько времени?
Думаешь, ты вырос из золотого семени,
Если часы на твоей мягкой кисти
Стоят два миллиона триста?
Оглянись, если тебя еще не покинула тень,
То ты сам - солнечные часы в пасмурный день.
Сколько времени?
Тик-так.
Это так
Вода с неба стучит по темени.
Часы - инструмент ударный.
Циферблат - это круг полярный.
Сколько времени?
Дело всего лишь в трении
Ветра об адамовы яблоки наших глаз.
Век, месяц, неделя, час...
Голова больного историка -
Луна над Землей
Будто череп Йорикаг...
- Сколько времени?
Спрашивает песок у стекла.
А река, тем временем, в море перетекла...
Слушать часы все-равно что глотать цикуту
Тик-так. Так.
Паки-паки...
Есть бабочки живущие только минуту,
Будто сердце солдата во время последней атаки.
Сколько времени? Цикадой цокают ходики в горнице.
Снятся длинные стрелки часам-калекам...
Есть попугаи старше столетних горцев.
Есть ледяные щуки с почти человечьим веком.
Сколько времени? Лошади вечность пьют на лугу.
Бок неба в яблоках...
и луна на тарелке...
А мы с тобой, милая, встретились в одно время, на одном берегу.
Чтобы идти крестным ходом против часовой стрелки.
Сколько времени?
В барабаны стучат поезда.
И время, как снег по весне неумолимо тает.
Что делает в часах кукушка, когда заперта дверца ее гнезда?
Она точно не спит.
Она улетает.
Сколько часов до счастья?
Каково расстояние до границы?
Когда возвратятся певчие птицы?
- Вы не подскажите сколько времени?
- Времени до чего?
До окончательного исчезновения нашего племени?
Или, наоборот, отсчета от начала конца?
"Сколько времени?" - курица спрашивает у яйца.
Снежный ком
В коме весной,
Выдыхает, превращаясь в туман лесной:
Сколько времени?
Думаешь, ты вырос из золотого семени,
Если часы на твоей мягкой кисти
Стоят два миллиона триста?
Оглянись, если тебя еще не покинула тень,
То ты сам - солнечные часы в пасмурный день.
Сколько времени?
Тик-так.
Это так
Вода с неба стучит по темени.
Часы - инструмент ударный.
Циферблат - это круг полярный.
Сколько времени?
Дело всего лишь в трении
Ветра об адамовы яблоки наших глаз.
Век, месяц, неделя, час...
Голова больного историка -
Луна над Землей
Будто череп Йорикаг...
- Сколько времени?
Спрашивает песок у стекла.
А река, тем временем, в море перетекла...
Слушать часы все-равно что глотать цикуту
Тик-так. Так.
Паки-паки...
Есть бабочки живущие только минуту,
Будто сердце солдата во время последней атаки.
Сколько времени? Цикадой цокают ходики в горнице.
Снятся длинные стрелки часам-калекам...
Есть попугаи старше столетних горцев.
Есть ледяные щуки с почти человечьим веком.
Сколько времени? Лошади вечность пьют на лугу.
Бок неба в яблоках...
и луна на тарелке...
А мы с тобой, милая, встретились в одно время, на одном берегу.
Чтобы идти крестным ходом против часовой стрелки.
Сколько времени?
В барабаны стучат поезда.
И время, как снег по весне неумолимо тает.
Что делает в часах кукушка, когда заперта дверца ее гнезда?
Она точно не спит.
Она улетает.
Солнце и звёзды
обоих полов
Выбрали яблоки
наших голов
Чтобы
плеваться в них
светом миллионы лет.
Господи,
можно я съем
твой счастливый билет?
Съем и запью
Испанским сухим,
Ты мне за это
отпустишь стихи
Или подаришь
пушкинский пистолет!
Я его косточкой заряжу,
Класс попадания покажу.
Вышли мы все
из женского молока,
Чтобы опять намылиться
в облака.
Божьи коровки
умнее людей.
Крылышки
им не сжигает злодей,
Воду святую пьют
у Земли с лица,
В небо за хлебом
Ходят,
и Бог им - Царь.
Все так изменится
в нашем с тобой краю!
То, что всегда меняется -
навсегда.
Снег - это просто
земная вода в раю.
А у тебя в глазах
из небес вода.
обоих полов
Выбрали яблоки
наших голов
Чтобы
плеваться в них
светом миллионы лет.
Господи,
можно я съем
твой счастливый билет?
Съем и запью
Испанским сухим,
Ты мне за это
отпустишь стихи
Или подаришь
пушкинский пистолет!
Я его косточкой заряжу,
Класс попадания покажу.
Вышли мы все
из женского молока,
Чтобы опять намылиться
в облака.
Божьи коровки
умнее людей.
Крылышки
им не сжигает злодей,
Воду святую пьют
у Земли с лица,
В небо за хлебом
Ходят,
и Бог им - Царь.
Все так изменится
в нашем с тобой краю!
То, что всегда меняется -
навсегда.
Снег - это просто
земная вода в раю.
А у тебя в глазах
из небес вода.
В прятки играли детки.
Катя искала Диму.
Вжиг шнурок из розетки -
И отключила зиму!
Думаешь, это шутка?
В холодильнике вдруг
Разморозилась утка
И подалась на юг.
Ветер смеялся гулко
В разных концах Земли,
И на скорой снегурку
В Вологду увезли.
Градусник нализался -
Плещется ртуть в стекле.
Ножик в любви признался
Маслицу на столе.
В городе нашем, кстати,
Вдруг запахло весной.
Вот что сделала Катя,
Ползая под тахтой.
14.2.25
Катя искала Диму.
Вжиг шнурок из розетки -
И отключила зиму!
Думаешь, это шутка?
В холодильнике вдруг
Разморозилась утка
И подалась на юг.
Ветер смеялся гулко
В разных концах Земли,
И на скорой снегурку
В Вологду увезли.
Градусник нализался -
Плещется ртуть в стекле.
Ножик в любви признался
Маслицу на столе.
В городе нашем, кстати,
Вдруг запахло весной.
Вот что сделала Катя,
Ползая под тахтой.
14.2.25
Машина ехала к весне,
Дымя красиво.
Зима цитировала снег
И пить просила.
В две тыщи ветреном году
Назло торосам
Машина двигалась по льду,
Дышала носом.
Слезились фары хрусталём,
Нутро сопело,
Был рыжий клоун
за рулём,
А справа белый.
Февраль за окнами
без сил
Лежал набычась.
Смеялся рыжий,
белый ныл
(Все как обычно).
"Весною будет много дел,
И денег куча!"-
Воскликнул рыжий и запел
"Besame mucho".
"Весною насморк да грачи!
Что ею грезить?"-
Зевнул Пьеро и печь включил
На цифру десять.
В тот день почти что невесом
Был неба глянец,
Но тут вдруг лёд под колесом
Устроил танец.
Упала в обморок зима,
Пустила пену.
Река как будто бы сама
Вспорола вену.
Автомобиль пошёл ко дну,
Смеясь при этом.
Вот так и встретили весну
Мои поэты.
Что было дальше в этом сне
С двумя друзьями?
Спаслись?
Исчезли в глубине?
Решите сами.
Дымя красиво.
Зима цитировала снег
И пить просила.
В две тыщи ветреном году
Назло торосам
Машина двигалась по льду,
Дышала носом.
Слезились фары хрусталём,
Нутро сопело,
Был рыжий клоун
за рулём,
А справа белый.
Февраль за окнами
без сил
Лежал набычась.
Смеялся рыжий,
белый ныл
(Все как обычно).
"Весною будет много дел,
И денег куча!"-
Воскликнул рыжий и запел
"Besame mucho".
"Весною насморк да грачи!
Что ею грезить?"-
Зевнул Пьеро и печь включил
На цифру десять.
В тот день почти что невесом
Был неба глянец,
Но тут вдруг лёд под колесом
Устроил танец.
Упала в обморок зима,
Пустила пену.
Река как будто бы сама
Вспорола вену.
Автомобиль пошёл ко дну,
Смеясь при этом.
Вот так и встретили весну
Мои поэты.
Что было дальше в этом сне
С двумя друзьями?
Спаслись?
Исчезли в глубине?
Решите сами.
В памятный башлачевский день
По телевизору во сне,
в стране потерянной напрасно,
Шукшин
крестил нас
на Шексне
Калиной красной!
Егорки мы,
Емели мы!
стоим у проруби
на речке!
Мы - федерация зимы
в остывшей печке!
В скелетах
северных церквей
синиц на всех
усопших хватит.
И ни Толстой,
ни Стефан Цвейг
здесь не прокатят.
В чужой хрущевке
Над плитой
Зависла
рыжая девчонка,
Чтобы афганской
наркотой
Отметить
вылет
Башлачева.
Бал правят
мальчики в серьгах,
Что рвутся к старости
без пауз.
А в караоке
олигарх
Привычно рвёт
высоцкий парус.
Кто по гробы
уходит в лес,
А кто в тик-ток,
чтобы раздеться.
С водою
выплеснул прогресс
Христа-младенца.
Печальна музыка лопат
Под мандельштамовой сосною.
Считают осенью цыплят,
Солдат весною.
Но все равно,
не все равно:
Зима и Родина - медсёстры!
И забинтованное дно
Нас отрезвляет
болью острой.
И как Емели на печи,
Летящей вдаль
по щучьей воле,
Мы уповаем на лучи
Рубцовской звёздочки
над полем.
По телевизору во сне,
в стране потерянной напрасно,
Шукшин
крестил нас
на Шексне
Калиной красной!
Егорки мы,
Емели мы!
стоим у проруби
на речке!
Мы - федерация зимы
в остывшей печке!
В скелетах
северных церквей
синиц на всех
усопших хватит.
И ни Толстой,
ни Стефан Цвейг
здесь не прокатят.
В чужой хрущевке
Над плитой
Зависла
рыжая девчонка,
Чтобы афганской
наркотой
Отметить
вылет
Башлачева.
Бал правят
мальчики в серьгах,
Что рвутся к старости
без пауз.
А в караоке
олигарх
Привычно рвёт
высоцкий парус.
Кто по гробы
уходит в лес,
А кто в тик-ток,
чтобы раздеться.
С водою
выплеснул прогресс
Христа-младенца.
Печальна музыка лопат
Под мандельштамовой сосною.
Считают осенью цыплят,
Солдат весною.
Но все равно,
не все равно:
Зима и Родина - медсёстры!
И забинтованное дно
Нас отрезвляет
болью острой.
И как Емели на печи,
Летящей вдаль
по щучьей воле,
Мы уповаем на лучи
Рубцовской звёздочки
над полем.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
ВЛАД МАЛЕНКО
БЭНКСИ
Текст и голос автора
Режиссер и художник:
Артур Толстобров.
Оператор-постановщик: Тимофей Чаплинский.
Креатив: Оксана Масалыкина
Проект АРТМЕХАНИКА
Продюсер: Анна Коряковцева
Николай Шкаруба
И отдельное Спасибо Диане Никифоровой
БЭНКСИ
Текст и голос автора
Режиссер и художник:
Артур Толстобров.
Оператор-постановщик: Тимофей Чаплинский.
Креатив: Оксана Масалыкина
Проект АРТМЕХАНИКА
Продюсер: Анна Коряковцева
Николай Шкаруба
И отдельное Спасибо Диане Никифоровой
«Невкусно и запятая», -
Ответила Русь святая,
Пришедшему в мир Макдональдсу.
Но он то к войне
готовился,
А Русь прославляла мир,
Стирая язык до дыр.
По небу прошла
испарина,
Распалось,
где было спаяно,
Сверкнуло и понеслось.
Как сбитый машиной лось,
Лежит на шоссе история…
Хлебни, командир, цикория
И скуку в траншею брось!
Весна стоит на перроне.
Восток на твоём шевроне.
На западе кровосток.
Мы скифы, и с нами Блок!
19.2.25
Ответила Русь святая,
Пришедшему в мир Макдональдсу.
Но он то к войне
готовился,
А Русь прославляла мир,
Стирая язык до дыр.
По небу прошла
испарина,
Распалось,
где было спаяно,
Сверкнуло и понеслось.
Как сбитый машиной лось,
Лежит на шоссе история…
Хлебни, командир, цикория
И скуку в траншею брось!
Весна стоит на перроне.
Восток на твоём шевроне.
На западе кровосток.
Мы скифы, и с нами Блок!
19.2.25
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
…Если направо свернуть
от Ростова с «платки»,
Будет советская Родина в плащ-палатке,
А если прямо поехать,
там пляж и танцы.
Часто живем мы дома,
Как иностранцы. ..
Сергей Бобунец и Влад Маленко встретились на Сахалине и нашли время прорепетировать будущую совместную песню, которую скоро споют на троих с Алексеем Поддубным (Джанго).
от Ростова с «платки»,
Будет советская Родина в плащ-палатке,
А если прямо поехать,
там пляж и танцы.
Часто живем мы дома,
Как иностранцы. ..
Сергей Бобунец и Влад Маленко встретились на Сахалине и нашли время прорепетировать будущую совместную песню, которую скоро споют на троих с Алексеем Поддубным (Джанго).
А февраль-то не дожИл
до тридцати...
И пытаются фиалки расцвести.
И у нас с тобой на кухне в чашках снег.
Выход найден,
да вот входа больше нет.
Скоро март.
У марта градусник во рту.
Птицы склевывают звезды налету.
Высекай из голой ветки ноту "ми".
Ведра глаз к ночному небу подними.
Отметелил своих недругов февраль,
Снежных баб ему заплаканных не жаль.
Его дети у них в белых животах.
То ли сырость,
то ли радость,
То ли страх…
Двадцать девять
он и прожил то всего…
Не спасли ни арбидол,
ни ПВО…
Как нам в церкви вдруг сказал отец Кирилл:
«Словно Лермонтов… а сколько натворил!»
Высекай из голой ветки ноту «до»,
Вспоминай святых весенних имена.
Говорят, кукушка будет вить гнездо,
Говорят саму себя убьёт война.
Но наколота Луна на голый лес,
Как медаль она
«За взятие небес».
Под ногами гололедица и грязь.
Кровь у градусника выше поднялась.
Так тепло,
что прикурилось от руки.
Оживают по ошибке мотыльки.
Мы вдвоем еще.
Трещат в печи дрова.
А на завтра обещают - минус два.
до тридцати...
И пытаются фиалки расцвести.
И у нас с тобой на кухне в чашках снег.
Выход найден,
да вот входа больше нет.
Скоро март.
У марта градусник во рту.
Птицы склевывают звезды налету.
Высекай из голой ветки ноту "ми".
Ведра глаз к ночному небу подними.
Отметелил своих недругов февраль,
Снежных баб ему заплаканных не жаль.
Его дети у них в белых животах.
То ли сырость,
то ли радость,
То ли страх…
Двадцать девять
он и прожил то всего…
Не спасли ни арбидол,
ни ПВО…
Как нам в церкви вдруг сказал отец Кирилл:
«Словно Лермонтов… а сколько натворил!»
Высекай из голой ветки ноту «до»,
Вспоминай святых весенних имена.
Говорят, кукушка будет вить гнездо,
Говорят саму себя убьёт война.
Но наколота Луна на голый лес,
Как медаль она
«За взятие небес».
Под ногами гололедица и грязь.
Кровь у градусника выше поднялась.
Так тепло,
что прикурилось от руки.
Оживают по ошибке мотыльки.
Мы вдвоем еще.
Трещат в печи дрова.
А на завтра обещают - минус два.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Причастных
Присягавших
Отстаивающих
Сражающихся
С Праздником,
товарищи!🚩
P.S. «Ржев» написан задолго до начала СВО
Присягавших
Отстаивающих
Сражающихся
С Праздником,
товарищи!
P.S. «Ржев» написан задолго до начала СВО
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Эти строки написаны десять лет назад в 2015 году. Тогда многие недоумевали и спрашивали меня: «Зачем же ты так?» А вот за тем.
ВОЙНА И МЫ
Загорелся волшебный терем.
Затянуло нас в пелену.
Мы - солдаты. Мы свято верим,
Что под вечер убьем войну.
Мы ползем в черноземе горьком.
Мы убиты помногу раз.
Жаль что клоуны за пригорком
Проклинают в спектаклях нас.
Мы приникли к июльской мяте.
И любовь изо рта течет.
Нам Господь говорит: "Стреляйте!"
"Не стреляйте",- смеется черт.
И предательство за забором
Надевает на совесть грим.
Не дано понимать актерам,
Что мы их от беды храним.
Нас считают нулями в смете.
Нами ночь наполняет ров.
Если б не было нашей смерти,
Превратилась бы клюква в кровь.
Непогашенные окурки
Продырявили лунный сыр…
Нет фальшивее драматурга,
Чем война под эмблемой «мир»…
Эй, актеры! Сыграть смогли бы
Сценку боя длинною в час?
Если б мы не убили гибель,
Эта гибель убила б вас.
Тьма качнется над нами, свет ли?
Нами мир поутру зачат.
Мы машинное масло в петлях
Маем пахнущих райских врат.
Влад Маленко
13 июля 2015 года
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
На мосту
Мы сегодня живем на мосту
в утеплённых времянках.
И стоят на Великом посту
Все сидящие в танках.
Оттого, что повсюду огонь, они все без ресниц.
На войне лишь кукушки одни торжествуют из птиц.
Мы живем на мосту да кукушечьи яйца едим
И во сне повторяем опять:
«Победим, победим…»
Мы не держим поста,
Нас самих держит сталинский мост,
Мы полжизни стесняемся нами же созданных звёзд.
Мы живем на мосту над замёрзшей Войною-рекой.
Мы как будто забыли, что нужно на берег другой…
Так пойдём же, пока этот холод не слишком зубаст!
По-цыгански «дай руку», наверное будет дэ васт.
Ну, вставай же, вставай!
Чтоб любить,
надо встать в полный рост.
Наступает великое время, качается мост.
И звезда через горе блестит, как иголка в стогу.
За спиной темнота,
а весна на другом берегу.
25.2.25
Мы сегодня живем на мосту
в утеплённых времянках.
И стоят на Великом посту
Все сидящие в танках.
Оттого, что повсюду огонь, они все без ресниц.
На войне лишь кукушки одни торжествуют из птиц.
Мы живем на мосту да кукушечьи яйца едим
И во сне повторяем опять:
«Победим, победим…»
Мы не держим поста,
Нас самих держит сталинский мост,
Мы полжизни стесняемся нами же созданных звёзд.
Мы живем на мосту над замёрзшей Войною-рекой.
Мы как будто забыли, что нужно на берег другой…
Так пойдём же, пока этот холод не слишком зубаст!
По-цыгански «дай руку», наверное будет дэ васт.
Ну, вставай же, вставай!
Чтоб любить,
надо встать в полный рост.
Наступает великое время, качается мост.
И звезда через горе блестит, как иголка в стогу.
За спиной темнота,
а весна на другом берегу.
25.2.25
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
ОТЧЕСТВО
Народный артист Детской Республики Михаил Лебедев прислал свою версию исполнения стихотворения Влада Маленко «Отчество».
Этим невозможно не поделиться с чуткими читателями и подписчиками.
С нетерпением ждём от Миши новых пронзительных работ.
Народный артист Детской Республики Михаил Лебедев прислал свою версию исполнения стихотворения Влада Маленко «Отчество».
Этим невозможно не поделиться с чуткими читателями и подписчиками.
С нетерпением ждём от Миши новых пронзительных работ.
Гостиница Земля
В трёхзвездочной
гостинице Земля
солёная вода течёт из крана.
В окно видна небесная мембрана
И скошенные желтые поля.
Бронируй жизнь на пятом этаже.
Все включено: весна,
любовь, санузел.
Здесь был потоп и кто-то
номер сузил,
Зато подтеки убраны уже.
И звёздочки все целы
до одной,
И под окном бессмертие маячит…
Но почему же горничная плачет
Отчаянно, по-детски за стеной?
Ей встретился моряк, живущий тут,
И сердцу стало горестно
и тесно?
А может стало девушке известно,
Что через год гостиницу снесут?
Не совладав с огнём и красотой,
Махнёт Господь
десницею железной,
И будет снова тьма
висеть над бездной,
А божий дух носиться
над водой.
В трёхзвездочной
гостинице Земля
солёная вода течёт из крана.
В окно видна небесная мембрана
И скошенные желтые поля.
Бронируй жизнь на пятом этаже.
Все включено: весна,
любовь, санузел.
Здесь был потоп и кто-то
номер сузил,
Зато подтеки убраны уже.
И звёздочки все целы
до одной,
И под окном бессмертие маячит…
Но почему же горничная плачет
Отчаянно, по-детски за стеной?
Ей встретился моряк, живущий тут,
И сердцу стало горестно
и тесно?
А может стало девушке известно,
Что через год гостиницу снесут?
Не совладав с огнём и красотой,
Махнёт Господь
десницею железной,
И будет снова тьма
висеть над бездной,
А божий дух носиться
над водой.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
И ты вернулась,
наконец,
сбежав из рая,
Несовершенная моя,
весна сырая!
Прижалась вдруг
полужива,
полуодета...
Ещё вся нежность
впереди
и смелость лета.
Ещё ни птиц,
ни темных вод,
ни обещаний,
Но души ночью
целовались
под плащами.
Ещё ни страха,
ни любви,
ни синей краски,
Ещё саврасовским
грачам
не снится Пасха,
Ещё беспамятство
царит и бездорожье,
А ты уже со мной
одной
танцуешь дрожью.
Ты здесь,
ты рядом.
И петух уж
начал кашлять...
И не предашь ты,
не предашь!
Ты не предашь ведь?
наконец,
сбежав из рая,
Несовершенная моя,
весна сырая!
Прижалась вдруг
полужива,
полуодета...
Ещё вся нежность
впереди
и смелость лета.
Ещё ни птиц,
ни темных вод,
ни обещаний,
Но души ночью
целовались
под плащами.
Ещё ни страха,
ни любви,
ни синей краски,
Ещё саврасовским
грачам
не снится Пасха,
Ещё беспамятство
царит и бездорожье,
А ты уже со мной
одной
танцуешь дрожью.
Ты здесь,
ты рядом.
И петух уж
начал кашлять...
И не предашь ты,
не предашь!
Ты не предашь ведь?
Луна заживает в небе,
как на собаке рана.
С крыши на крышу прыгают
дней молодые львы.
Чтоб ни случилось, помни -
Ангельская охрана
Гнездится вокруг горячей
твоей головы.
Ветер, как первоклассник
Крутит теперь педали,
Рожицы строит солнце
Крепости ледяной.
В свиток свернули зиму,
На антресоль убрали,
Там ещё пыльный глобус
С прежней моей страной.
Небо лицом уткнулось
в снежную плащаницу.
Март напророчил Пасху.
Руки его честны.
А потому, не бойся
- верить просить, рубиться
И оживлять светильник
этой сырой весны.
Март не играет свадеб,
март войне обучает.
Женщину превращает
снова в твое ребро.
Ангельская охрана
огненными мечами
Рубит чертей в капусту,
если творишь добро.
2012 ВМ
как на собаке рана.
С крыши на крышу прыгают
дней молодые львы.
Чтоб ни случилось, помни -
Ангельская охрана
Гнездится вокруг горячей
твоей головы.
Ветер, как первоклассник
Крутит теперь педали,
Рожицы строит солнце
Крепости ледяной.
В свиток свернули зиму,
На антресоль убрали,
Там ещё пыльный глобус
С прежней моей страной.
Небо лицом уткнулось
в снежную плащаницу.
Март напророчил Пасху.
Руки его честны.
А потому, не бойся
- верить просить, рубиться
И оживлять светильник
этой сырой весны.
Март не играет свадеб,
март войне обучает.
Женщину превращает
снова в твое ребро.
Ангельская охрана
огненными мечами
Рубит чертей в капусту,
если творишь добро.
2012 ВМ
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
82-я годовщина освобождения Города воинской славы Ржева и Ржевского района от немецко-фашистских захватчиков. Это стихотворение вошло в школьную программу Уроки о важном. Оно написано в 2020 году.
РЖЕВ
Посвящаю своему отцу
Мы весной поднимаемся в полный рост,
Головами касаясь горячих звёзд.
И сражаемся снова с кромешной тьмой,
Чтобы птицы вернулись сквозь нас домой.
Чтобы солнце вставало в заветный час,
Чтоб вращалась, потомки, земля для вас.
Чтобы траву обдували ветров винты,
Чтоб из наших шинелей росли цветы.
Мы теперь — земляника на тех холмах,
Мы — косые дожди и ручьи во рвах.
Наших писем обрывки, как те скворцы.
Мы - медовые травы в следах пыльцы.
Нас, в болотах небес не один миллион.
И в кармане у каждого медальон.
Это зёрна весны.
Это горя край.
Сорок пятый
настырный пасхальный май.
Вася, Паша,
Сережа, Егор, Рашид…
Средне-русский равнины пейзаж расшит
Нами в землю упавшими на бегу...
В небеса мы завёрнуты,
как в фольгу.
Только вот что: не плачьте теперь о нас!
Это мы поминаем вас в горький час!
Это вам разбираться, где мир, где меч!
Это вам теперь память о нас беречь!
Нам стоят обелиски, огни горят,
Пусть же каменных гладят ветра солдат.
Но важнее, ребята, на этот раз,
Чтобы не было стыдно и нам за вас.
——-_
Вам труднее, потомки, в засаде дней.
Наша битва с врагами была честней.
Мы закрасили кровью колосья ржи,
А на вас проливаются реки лжи.
Мы умели в атаке и песни петь,
Вас как рыбу теперь заманили в сеть.
И у нас на троих был один кисет,
Вам же «умники» в спины смеются вслед.
Нам в советской шинели являлся Бог,
Наши братские кладбища — как упрёк.
Вас почти что отрезали от корней!
Вам труднее, наши правнуки, вам трудней!
Мы носили за пазухой красный флаг,
Был у нас Талалихин,
Чуйков,
Ковпак!
И таких миллион ещё сыновей!
Вам труднее, прекрасные, вам трудней!
Произносим молитву мы нараспев:
«Пусть приедет последний из нас во Ржев,
Чтоб вспорхнули с полей журавли, трубя,
Чтоб, столетний, увидел он сам себя!
Молодым, неженатым, глядящем вверх,
В сорок третьем оставшимся здесь навек,
Чем-то красным закрашенный как снегирь,
Написавшем невесте письмо в Сибирь».
Не кричите про Родину и любовь.
Сорок пятый когда-нибудь будет вновь.
С головы своей снимет планета шлем.
Вот и всё.
Дальше сами.
Спасибо всем.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Эти дни, словно дольки лимона во рту,
И опять двадцать пять
на борту.
Попроси у соседей, пожалуйста,
жизни щепотку.
Я сегодня во сне
положил сигареты
в пилотку
И запел на посту.
Ты стояла напротив меня, повторяя слова,
Из той жизни другой,
молодая,
как мокрая птица…
Но была между нами,
родная,
как будто граница,
И вокруг синева.
Вот и март.
Прошлогодние слёзы
хрустят под ногой.
Тонкий месяц висит, как ружьё на некрашеном своде.
Говорят,
что споткнётся война, что весна теперь
в моде
Из той жизни другой…
4.3.25
И опять двадцать пять
на борту.
Попроси у соседей, пожалуйста,
жизни щепотку.
Я сегодня во сне
положил сигареты
в пилотку
И запел на посту.
Ты стояла напротив меня, повторяя слова,
Из той жизни другой,
молодая,
как мокрая птица…
Но была между нами,
родная,
как будто граница,
И вокруг синева.
Вот и март.
Прошлогодние слёзы
хрустят под ногой.
Тонкий месяц висит, как ружьё на некрашеном своде.
Говорят,
что споткнётся война, что весна теперь
в моде
Из той жизни другой…
4.3.25
Весенняя медведица
Москва,
Написанная
в тридцать три мазка
Бунтарской кистью
Сурикова-мага,
Кусты ломая вышла
из оврага,
Стоит и у Кутафьей
солнце пьёт.
С ней медвежонок -
двадцать пятый год
жуёт кремлевский снег,
как будто просо;
Взглянуть на них теперь попробуй косо -
Вспорхнёт
из башни белая сова,
Покатится
по плитке голова.
И в Яузу потом
бултых с откоса.
Горит на Красной
площади мольберт.
⁃ Я бурый март,
чего ты хочешь, смерд?
⁃ Хочу минутной стрелкой с тех часов
Проткнуть насквозь болотного дракона.
⁃ Благословляю. Вот тебе икона.
Снимаю с неба синего засов!
Блестит Луна,
как нож татарский в тесте,
Зубцы стены торчат,
что клочья шерсти,
И едет на медведе
русский царь.
Сдай пцр и бей челом,
как встарь.
Лечи всегда подобное подобным,
Рот в рот с весной соприкоснись на Лобном,
Когда благословят,
войдёшь в алтарь.
Там вне зимы
вселенской
и айти,
Увидишь ты сразившегося с адом.
И будет он стоять с тобою рядом,
И всюду время русское идти.
Москва,
Написанная
в тридцать три мазка
Бунтарской кистью
Сурикова-мага,
Кусты ломая вышла
из оврага,
Стоит и у Кутафьей
солнце пьёт.
С ней медвежонок -
двадцать пятый год
жуёт кремлевский снег,
как будто просо;
Взглянуть на них теперь попробуй косо -
Вспорхнёт
из башни белая сова,
Покатится
по плитке голова.
И в Яузу потом
бултых с откоса.
Горит на Красной
площади мольберт.
⁃ Я бурый март,
чего ты хочешь, смерд?
⁃ Хочу минутной стрелкой с тех часов
Проткнуть насквозь болотного дракона.
⁃ Благословляю. Вот тебе икона.
Снимаю с неба синего засов!
Блестит Луна,
как нож татарский в тесте,
Зубцы стены торчат,
что клочья шерсти,
И едет на медведе
русский царь.
Сдай пцр и бей челом,
как встарь.
Лечи всегда подобное подобным,
Рот в рот с весной соприкоснись на Лобном,
Когда благословят,
войдёшь в алтарь.
Там вне зимы
вселенской
и айти,
Увидишь ты сразившегося с адом.
И будет он стоять с тобою рядом,
И всюду время русское идти.