Отличать от ласточек стрижей,
Преданных
от искренних
предателей!
Здравствуй,
сторожащий
сторожей!
Деньги на весну
прислать куда тебе?

Шар земной,
пасхальный мой овал,
Освящён водичкой с беспилотника.
Волк волчицу в лоб
поцеловал,
Чуя близость хитрого охотника.

Знаешь,
время вытекло уже.
Рыбаки пришли
с пустыми бреднями.
И скребут не кошки на душе,
А поэты русские последние.

Вот они, заметные едва,
Посылают в небо предрассветное
Непроизносимые слова
Про своё Отечество бессмертное.

И любовь
читают по губам,
Отпуская
все стихи к рабам.

ВМ

Гул

Для комара поэт -
колодец с кровью.
Комар звенит своим железным баком
И над землей летит
по Подмосковью,
Определяя резус
Пастернака.

В гамашах ходит
Бог по туче-плаксе.
Стихи теперь короче,
День длиннее.
И муха ждёт
в чернильнице,
как в ЗАГСе,
комарика
с ведёрком
от Корнея.

Поэтам думать
радостно о лете
И с длинным
рукавом ходить за чудом.
Кровь плещется.
Стихи читают дети.
И гул стоит
таинственный
повсюду.

18.5.25

ветер, дождь и скворец
сделали революции
превратили
Зимний дворец
в другую конструкцию
сорваны занавески
выброшена вся утварь
Россия прорастает
востоком внутрь
если из Эрмитажа
взглянуть в окно
видишь Неву в кимоно
19.05.25

Молитва Черному морю

Море, море!
Да что ж ты стонешь!
Чайки к небу поднялись…
Всех убитых похоронишь,
Чтобы снова родились…

Над тобой ветрам раздолье,
Не шуми теперь, не вой!
Ты матросов крестишь солью,
А я пехотный рядовой…

Ты мне йодом смажешь стопы,
Дашь кольцо из серебра.
Справа брат твой Севастополь,
Слева Керчь твоя сестра!

У тебя шторма снаружи,
А внутри любовь живет.
Жаль, что бросить в море ружья
Не пришел еще черед.

Я слезой твоей умоюсь,
Чтоб душа была видна.
И войду в тебя по пояс,
Поклонюсь тебе до дна.

Рисунок:
Даша Щукина

Сладковата, как ложь
И хитра, как лиса,
Среди наших пейзажей усталых
Против русской
Победы воюет попса,
На захваченных
телеканалах.

Тьма весьма ожиревших вчерашних юнцов,
Так и скачет в мечтах о халяве,
Взяв без спросу
солдатские песни отцов
И свои
нескладушки гнусавя.

Они грязь оставляют от белых снегов,
Каплю мёда в обгаженной кадке.
Нам с такими
друзьями не нужно врагов.
У бесстыдства шакальи повадки.

Надевают кресты и снимают трусы,
Но теперь не о песнях беседа.
Ибо рыночный век -
это время попсы.
А попса не потерпит Победы.

Аппетит ей испортит солдатик Петров,
На кресте умеревший в ю-тубе.
Да и час всего лёту от смертных боев,
До столичных жиреющих клубов.

Этот час неудобен приличной попсе.
Он скелет ей под платьем тревожит.
И к победе она не бежит по росе,
Отдаляя святую, как может.

Я случайно включил телевизор и вдруг,
Посредине привычного гама,
Там стоял в гимнастерке Сергей Бондарчук…
А потом закрутилась реклама.

Саша из Переславля, названный в честь реки,
Ладогу покидающей
вопреки
всем остальным,
втекающим в эту чашу,
выразил без сожаления сущность нашу.
Так он сказал,
открывая свой
древний гаджет:
«Кто к нам
с мечом придёт,
от него и ляжет!»
Саше враги не верили
семь веков.
Шли и ложились
в землю без дураков.
Но отложив
и Библию и Коран,
Вместо меча
применили
двойной обман.
Вроде бы получилось:
Не меч, но мир!
Только подвёл
супостатов
их праздный жир.
И говорит Владимир
ступив на лед:
«Кто нас обманет,
Тот сам себя
погребёт!»
21.5.25

Сегодня
Евгеньевский день

Во время оно
Женя Родионов
Провел в плену
Последнюю весну.
И ничего не снилось
накануне.
И так хотелось
побывать в июне,
Или опять у мамы в животе,
Что самодельный крестик
в темноте
Обжег ключицу,
близкая вода
Как будто в кровь
уже была одета.
Ну, Женька,
с Днем рожденья,
навсегда!
С последней крошкой
хлеба, жизни, света.
Так девятнадцать
заплетают в круг.
Вчера был день
святого Николая
Сегодня твой,
Россия рядовая,
Как будто
спохватившаяся вдруг.

Женя! Слава Подвигу твоему!
Слава Матери твоей!
Помоги нам, Скоропомощник,
быть стойкими!
Много лет я живу с твоим именем в сердце. Много лет близко дружу с Любовью Васильевной Родионовой.
Моя недавняя радость, была заключена в том, что выступая со своими новыми строками в Андреевском зале Московского Кремля перед руководителями государств, перед нашим Главнокомандующим, я наряду с именами великих полководцев, князей и маршалов, произнёс и твоё свящённое имя, из которого просвечивают имена миллионов русских солдат, павших за каждого из нас.

Чтобы руку пожать,
свои пальцы
в карман
не сей.

Посещать тем полезнее
кладбище и бассейн,

Чем огни ресторанов ярче.
Про смерть весны

Режет правду-матку
зуб мудрости из десны.

Телевизор войны
так похож
на цепного пса:

После миски
с костями -
Реклама,
за ней попса.

Я срезаю слова,
как цветы
Я пашу стихи.

Бесполезнее только
подкова для той блохи.

Ветербург да Тосква,
Между ними летит сапсан,

Как старлей говорил
когда-то
«Не ссы, пацан!»

Без надежды
и страха
Собаке смотри в лицо.

Просто прыгай,
читай стишки
и тяни кольцо.

К ветке вишни у дома
отец прикрепляет дым.

Если ты позабыл молитвы,
проси воды.

И за правило
семь этих слов
повторять возьми:

Нам пришлось
ампутировать счастье,
чтоб стать людьми.

ВМ

В День рождения Бродского

Именем Бродского
нужно назвать не эту
площадь,
побелённую голубиным помётом,
А скорее крепкие сигареты.
Пусть перед дальним полётом
Ими дышат военные лётчики,
Пусть их поэты мусолят
на карантине,
Переводя с подстрочника
Глаза на горизонт и обратно,
Чтобы лучше понять собрата,
Ибо дело не в никотине.
Не в том, что близкие и далёкие
люди скомканы в человечество,
А в том,
что лёгкие -
орган созданный для причастия
дымом Отечества.

СКАЗКА

- Каких кровей ты будешь, колобок?
Спросил планету
сплюснутую Бог.
- Я голубых кровей, я все снесу.
Ты только не введи ко мне лису!
Ответил синий шарик в чёрной мгле.
И в этот миг все люди на Земле
Увидели, как вспыхнула звезда,

И войны прекратились навсегда.

Пошли, Господь, пчелу
К печальному челу,
Чтобы укус (не знаю почему)
Обрадовал носившего печали.
Когда я пел, мне птицы отвечали,
Когда молчал,
Сосед включал пилу.

Жалея жалить,
да лежать в обнимку.
С перекрестивших клювы
брать пример.
И если ты вода,
я - водомер.
Мы превратимся в утреннюю дымку,

В продольную полоску
на Нерли,
В росу при синих травах Васнецова.
Когда стихами воздух облицован,
Клин клином вышивают журавли,

Где облака -
солдатские тулупы
Земле напоминают о зиме.
Иисус с учениками на холме,
Вокруг Андрея съемочная группа.

Две этих «ю» выстраивать в «люблю»,
Как ключевой касаться вдруг ключами,
Цветов собрать у полустанка маме.
Без пристани тревожно кораблю,

Но пусть его одежду волны лижут,
Пусть сеет дождь
Есенина Ока,
Вся наша жизнь - любовь издалека,
Ты только сядь,
пожалуйста, поближе.

На Вознесение
прощаются с весной,
Бесстрастно
уклоняются от пляски
И отмечают сорок дней
от Пасхи
В тени лесной.
Спаситель,
наши слёзы горячи!
Как без тебя
в сандалях этой жизни
бродить,
топя друг друга в укоризне,
и потеряв ключи?
Как воевать, любить,
терпеть, рыбачить
В притихшем этом омуте Земли?
Как научиться ждать тебя в пыли,
Подпрыгивая к небу
по-ребячьи?
29.5.25

Цвели сады, не покладая рук.
Нож слёзы торопил,
врезаясь в лук.
Сирень остерегалась стать букетом,
Но с ливнем завела роман при этом.
Грозе попали оба под каблук.

Прощай, Весна!
В землянке на Луне
Солдаты позабыли о войне,
Попав в реестры зорким звездочётам.
У телескопа мальчик.
- Ну, чего там?
Чего у неба там на глубине?

- Там наши все. Там фосфор и елей,
Там бабушка справляла юбилей
И позвала Макеевых и Глеба,
Они конфеты нам кидали с неба,
Пока играл огнями Водолей.

Прощай, Весна!
Напьются погранцы,
Услышав Башлачева бубенцы
И ошалев от воздуха густого...
Они проснутся в парке полшестого ,
А в их фуражках новые птенцы.

Прощай, Весна!
Была ли ты, Весна?
Ведь даже птиц запутали весьма
Безшумные гусыни-байрактары.
Они хотели колесо Сансары
Лишить трёх спиц,
людей лишая сна.

- А дальше что?
- Как Троица решит.
Когда гуляет лев, цветёт самшит,
Лязг уступает
гулу голубицы,
На солнце,
как вода играют спицы.
Малыш уснул,
и все его смешит.

Прощай, весна,
дождем на крышу сплюнь,
Чтоб расстелились
летние дороги,
Чтобы война оглохла в караоке,
Чтобы детей автобусом
июнь
Привез на море,
как весёлый слон.
Чтоб вся Земля
качнулась на рассвете
Дорожным знаком
«Осторожно дети!»
На перекрёстке
ветреных времён.

Синоптик,
у тебя какая сводка?
Уже три дня
кукушка не поёт...
"На солнце дождь.
Звезда, как сковородка
Шипит и землю паром обдаёт..."
В царапинах
небесного винила
Спит музыка для тех,
Кто верит в рай.
Медведица большая уронила
Звезду с ковша.
Такой вот вышел май.
И разругавшись в хлам со всеми нами,
И вновь споткнувшись о земную ось,
Синоптик исповедуется в храме,
За то что обещал, но не сбылось.

Здесь ветер у сосны
играет в позвонке,
Тоскуют облака
по будущему снегу,
И соловей на русском языке
Поет опять про
Альфу и Омегу.

И тает в синеве
обмылок серебра,
И дуб надел скворцов
на скрюченные пальцы.
А мальчик у воды
все камни перебрал.
Он крестик потерял,
Пока в реке купался.

Поэт разжег огонь
любовью запасной,
Старик почти забыл
о молоке и хлебе.
И мёдом плачет шмель
над прожитой весной,
И будто в горле ком -
Земля качнулась небе.

И закружилась вновь
Уже наоборот,
Чтоб склеить времена,
Как битую посуду.
И крестик заблестел,
чтоб угадал пилот -
Там Родина внизу,
И наверху,
и всюду.

Фото автора

17-24

Рыба-зависть оживает в животе.
Трется жабрами о печень в темноте.
Человек глотает горькую слюну
И навечно забывает
про весну.
Здесь бы съесть ему хоть битого стекла,
Чтоб во чреве эта рыба умерла.
Но, куда там… он ее наоборот
Червяком гордыни кормит через рот.
И похожая на мокрого крота
Прогрызает рыба стенку живота.
А вокруг любовь творится дотемна.
Солнцу в небе не завидует Луна.
2.6.25

Бабочка

С тех самых пор, как кончилась весна,
И дух ее покинул оболочку,
Мне верно служит бабочка одна.
Она всегда подсказывает строчку. 
 
Я этим утром распахнул окно,
Чтобы продолжить начатое дело,
И на плечо в прозрачном кимоно,
Оранжевая вестница присела.  
 
Ее прилёт, как нежный почерк скор,
Ее учитель - снег второго Рима. 
На крыльях вмиг меняется узор,
И летний дождик целит капли мимо. 

Вишнёвый лист для бабочки кровать,
Она вспорхнёт и превратится в…слово.
Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать,
Лишь вспомнить, по завету Гумилева.

Так служит врач зеркальному ножу,
Так бьется сердце быстрой трясогузки:
Она диктует, я перевожу 
С божественного синего на русский.

Поздравляем Учителя!